Зарубежная литература

"...Новое время, другая жизнь – жизнь в комнате, при свете лампы, с книгами и иногда с музыкой, жизнь, в которой тоже много прекрасного и глубокого, но переход к ней был тяжёл и неприятен, он начинался с озноба, грусти и внутреннего сопротивления...
Я бывал в этой комнате только гостем, только ради недолгого отдыха или чтения, настоящая жизнь протекала не здесь, а снаружи, в лесу, у озера, на зелёных холмах, во время рисования, прогулок, путешествий... И теперь внезапно комната опять стала важна, стала домом – или тюрьмой, постоянным обиталищем.
Только когда переход совершён и камин разожжён, удаётся смириться и привыкнуть быть взаперти и вести комнатное существование, которое может оказаться вполне приятным...
Самое время приучать себя опять к своей комнате, полагая тучи и дождь снаружи второстепенными, а комнату – главной... Пока я пытаюсь обойтись прохаживанием взад и вперед, потиранием рук, лёгкими гимнастическими упражнениями... Ну что же, от этого никуда не деться, ...поброжу по комнате, посмотрю в окна, попередвигаю книги, поперебираю листы в своей летней акварельной папке. И постепенно мне станет понятно, что за последние месяцы я очень мало присматривался к своей старой комнате и почти забыл, как она выглядит. Теперь я разглядываю её опять, я должен опять с ней сблизиться и подружиться.
Хорошо заметно, что здесь долгое время жили как придётся, а не так, как надо... Кругом громоздятся папки с эскизами и рисунками, кучи корреспонденции, пузырьки с клеем, с тушью для рисования, с фиксатором, пустые сигаретные пачки, картонные коробки. Только за этим слоем беспорядка узнаю я опять старую комнату и старые вещи, и всё опять обретает значение и требует внимания...
В этой комнате есть и ещё более милые и дорогие вещи, которые собирались годами и к которым я очень привязался. Невиданный плюшевый зверь загадочно стоит на карнизе, наполовину олень, наполовину жираф, с растерянным сказочным взглядом... Эту тихую стройную газель или лань, или как её ещё можно назвать, я очень люблю, она долгое время служит мне единственным домашним зверем, заменяя лошадь, собаку и кошку.
Здесь же памятки из Индии – прежде всего, маленький, ярко размалёванный деревянный божок и крошечный, играющий на флейте Кришна из жёлтой бронзы, который часто дождливыми зимними вечерами наигрывал мне индийскую музыку и помогал принимать всерьёз суровую оболочку бытия не больше, чем того заслуживает мимолётный внешний мир"...

(1928)