Волонтёры электронной библиотеки

Довольно скудны наши биографические сведения о Евангелисте Луке, но и они важны в том отношении, что достаточно оправдывают с его стороны появление христианских писаний. Видный эллин,— он от всего отрекся ради Христа и для всецелого служения Ему. Ясно, что „премудрость премудрых“ не удовлетворяла религиозно пытливую душу, и это разочарование вселяло такое отчаяние, которое могло рассчитывать на спасение лишь из сфер вышечеловеческой интеллигентности, или исключительно от благодати Божией. Здесь в проповеди Павловой Лука нашел, наилучшее удовлетворение, как и сам Апостол видел в нем яркое оправдание божественной спасительности Христовой. Эти люди дополняли друг друга, и отсюда их тесная связь в благовестническом подвиге. Его нес Лука именно потому, что благовестие Павлово было основою, всего духовного существования, сообщало ему смысл и разум, без чего жить частью невозможно и частью не стоит. Естественно, что Лука старался усвоить полностью это живительное Евангелие, распространить и утвердить его сре-
__________________
1) Ср. Prologus у Wordsworth-White, Novum Testamentum I, p. 269, 271: nam neque umquam habens neque filios (hoctoginta) septuaginta et quattuor annorum obiit in Bithynia plenus spiritu sancto.
2) Cp. Prof. Ad. Harnack, Lukas der Arzt, S. 106 ff.: „Schwerlich ist er (Lucas) auch in Rom geblieben (auch das scheint durch die Apostelgeschichte zwar nicht geradezu ausgeschlossen, aber nicht wahrscheinlich). Also haben wir ihn wohl in Achaja (so die früheste Tradition) oder in Asien zu suchen“... „In Ephesus oder irgendwo in Asien oder in Achaja hat er um Jahr 80 sein Geschichtswerk für den vornehmen Theophilus verfasst“.
3) Hierоn. De viris ill. VII (M. lat. XXIII, 619), но здесь слова de Achaia и vixit octoginta et quatuor annos, uxorem non habens считаются неподлинными (см. Rev. А. Plummeг, P. XXI, not. 2), хотя и без особо убедительных оснований, Ср. Acta Sanctorum, October VIH, p. 294 sqq.
27

ди людей с равною благотворностью. В таком случае совершенно понятно, что он поспешил закрепить письменно благодатную истину Христову, когда живой голос ее устного возглашения готовился умолкнуть. Посему натурально и нормально, что Лука издал Евангелие павлинистического характера и иллюстрировал его спасительное влияние историческими фактами в Деяниях апостольских. В этом же было и счастливое употребление прежних достояний науки и практики, когда Лука — врач, „переняв от Апостолов искусство врачевать души, оставил нам доказательства этого в (своих) боговдохновенных книгах“ (Eus. h. e. III. 4: 7). Тут было как бы продолжение и приспособление медицинской целительности, но только уже при христианском озарении и для высоких духовно-врачующих целей. Человеческие способности и научные знания непринужденно получали благовестническое применение. „Как Апостолы из рыбарей сделались ловцами человеков; так, — по словам блаж. Иеронима (in Philem. 24: М. lat. XXVI, 618),— и целитель тел превратился во врачевателя душ, и его творение, будучи читаемо в церквах, всякий раз проявляет свое целительное влияние“. Ясно, насколько естественно, что представитель человеколюбивейшей профессии, сделавшись учеником св. Павла, потом письменно изложил Павлинистическое Евангелие.