ссылка
Беседа со священником Александром Асоновым

- Мы взрослые люди и уже хоронили близких, переживали общее горе... Это реально сложно. Сначала необходимо определиться с понятием, что такое общее горе. События общей истории и истории нашей страны тоже могут быть расценены так. Время Великой Отечественной войны было горем каждой семьи. Каким образом преодолеть это? Возможно ли? И как в этом случае не навредить своему ближнему?
– С христианских позиций у всех нас есть одно великое общее горе, которое называется «первородный грех». Он повредил человеческую природу, нарушив в человеке образ и подобие Божие. Первородный грех, hamartia, полностью искажает ту красоту мира, что была сотворена Богом. И самое страшное, что участниками искажения этого мира являемся мы лично. Если мы хотим увидеть главного противника и врага для самих себя, достаточно подойти к зеркалу. Мы сами для себя представляем опасность. Наше общее горе состоит в том, что возникло понятие первородного греха, о котором повествуется в Книге Бытия, а значит, и в древних иудейских, иранских, проиранских, персидских, сирийских свитках и сказаниях.
Первородный грех сам по себе отравил человека как его личное деяние, деяние его воли. Отравил всю человеческую природу на уровне духовного, душевного и соматического (то есть телесного) состояния. Человек был просто обречен на постоянное ощущение некоторого сумасшествия. Вот это общее горе: от момента нашего рождения до момента нашей смерти мы постоянно находимся в пограничном состоянии с точки зрения психиатрии. Это и есть некоторая степень умопомрачения, общее горе вследствие первородного греха. Почему?
Об этом очень хорошо повествуется в древних сказаниях, в том числе в Книге Бытия Ветхого Завета. Человек вкусил от древа познания добра и зла. Он теперь знает, что такие понятия существуют: есть добро и есть зло. Но только он не может определить, что есть истинное зло и истинное добро, потому что то, что сегодня он считает злом, завтра может оказаться добром. И наоборот. Разве не так происходит в современности? Все эти спекуляции нового времени, когда люди готовы поверить в самую безумную ложь, разве не говорят о том, что мы находимся в состоянии общего горя и ядовитого влияния первородного греха?
Первородный грех – это не просто поступок, это движение воли человека, его вектор. Мы все наследники этого вектора. Не надо обольщаться. Мы все постоянно переживаем одно и то же пограничное состояние.
В соответствии с древними сказаниями люди начинают переживать его в тот момент, когда находятся в раю. То есть они еще другими глазами смотрят на мир. Первое последствие первородного греха после вкушения от древа познания добра и зла, когда человек понял, что эти понятия существуют, но еще не знал, как их определить, придать им форму: Бог не может найти человека. Помните, что происходит в райском саду? В древнем повествовании о том, как развивалась история человека в такой простой форме (потому что, скорее всего, об этом отец семейства рассказывал детям) описано, как Бог гуляет по райскому саду и говорит Адаму: «Где ты?»
- А тот спрятался, как ребенок.
– Вездесущий и Всемогущий Бог не может найти Адама? Нет. Здесь другой философский смысл – нарушена связь между Богом и человеком. И не потому, что Бог удалился от человека, а потому что человек решил стать богом. Может быть, даже из добрых побуждений. Отцы и дети. Вот это в том числе последствия первородного греха. Мы теперь поколение за поколением повторяем одни и те же ошибки.
- Если погибает много людей, стоит ли по этому поводу плакать, чтобы не расстраиваться и жить спокойно?
– Хороший вопрос. Я могу сказать только лишь свое личное мнение. Стоит. Плакать вообще иногда полезно, это снимает стресс. Отсутствие способности плакать может привести к очень печальным психиатрическим последствиям.
Когда человек умеет выражать свои эмоции в определенной мере, не в гипертрофированной форме, это говорит о том, что все-таки психика справляется с чем-то. А если говорить с христианских позиций, радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими. То есть не надо стесняться своих эмоций. Вообще, плач и слезы сострадания очень позитивные явления в жизни человека, заложенные Богом. Умение сострадать – это отголосок Божественной природы. В науке это называется умением отзеркаливать, когда мы можем поставить себя на место другого. Способность сострадать есть у нас по факту рождения. Если она нарушена, то человек гипотетически не может представить себя на месте другого человека. Наше сострадание появляется от того, что мы ставим себя на место пострадавшего. То есть мы предполагаем, что бы мы чувствовали. Так у нас возникает сопереживание. Так что я считаю, что полезно сострадать и плакать, переживать.
Смерть входит в эту жизнь благодаря первородному греху. Но знаете, что самое интересное по древним иудейским сказаниям, в том числе по апостольскому учению и отеческому назиданию? Смерть не наказание, а проявление милосердия Божия. Мы воспринимаем смерть как наказание. Бог сказал Адаму: в поте лица твоего будешь есть хлеб. А Еве сказал, что она будет зависеть от Адама. Это метафорические высказывания. Но не потому, что Господь так определил, а потому что это последствия вкушения от древа познания добра и зла без помощи Божией. Человек ведь сделал это без помощи Божией, а потому что в нем появилась мысль, в человеческом свободном сознании появилась мысль о том, что он может стать, как Бог, познав, что такое добро и зло. Но он еще не знает, что это такое, что есть хорошо, а что есть плохо. Он еще не понимает, почему ему что-то запрещают. Морали как таковой, этики еще не существует. Все эти понятия придумал потом сам человек, потому что вкусил от древа познания добра и зла.
В сказании описывается, что явился змей. Но на самом деле змей – это человеческий рассудок. Это часть нашей природы. Древние сказители предполагают, что это устремление человека, скорее всего, было такое же, как у ребенка в отношении своих родителей. Мама с папой запрещают, а я пойду и сделаю. И скажу: «Вы мне запрещали, а я сделал. Я достиг этого, уважайте меня. Я такой же взрослый». Не похоже ли это на конфликт отцов и детей из поколения в поколение? Как иногда говорят мудрые и разумные люди, жить надо долго, особенно в России, много интересного увидишь. Я на своем веку видел разные поколения, а ошибки одни и те же. И я в этой же лодке. Один в один. И когда молодой человек в 18 лет начинает читать мне нотации, это вызывает только лишь печальную улыбку. Плавали, знаем, чем заканчивается. Ничего нового. Нет ничего нового под солнцем. Все одно и то же. Повторение истории. И началось это в соответствии со сказанием в райском саду. Бунт против отца.
- Как известно, человек не в состоянии сам исцелиться от первородного греха. Получается, люди обречены. В то же время Христос, как Спаситель, искупляет за нас этот первородный грех. Получается, человек своим участием в своем спасении стремится к нулю?
– Нам дали возможность порассуждать об учении Церкви, о теозисе и синергии. У православных, католиков и древневосточных православных христиан есть учение о том, что человек – соучастник в деле своего спасения при жизни. Это древнее учение Церкви сохранилось в Поместных Православных Церквах византийского обряда, в Поместных Православных древневосточных Церквах, о которых мы мало что знаем, но которые древнее нас. У Русской Православной Церкви постоянный диалог с ними. Это копты, эфиопы, сирийцы, яковиты, Армянская Апостольская Церковь. Довольно широкий спектр. И в Католической Церкви есть учение о том, что человек является соучастником дела своего спасения. Он спасается не автоматически, как об этом говорят протестанты. Для нас вера без дел мертва. Одно не существует без другого. Для того чтобы человек был спасен, он должен прилагать усилия своей воли.
Усилия воли – это уже есть дело. Каждый должен сделать выбор. «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему», – говорит Господь. Это указание на проявление воли со стороны человека. Когда Господь Воскрес и шел с апостолами, Петр спросил, что будет с идущим с ними учеником. Господь отвечает: что тебе до того? ты иди за Мною. Это общепринятое учение Церкви.
Мы все знаем эти известные слова: Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Вернусь к понятию смерти как к явлению после грехопадения, как к появлению первородного греха в нашей жизни. Благодаря Божественной любви и милосердию Бога, состраданию к человеку тот может протянуть свою руку, образно выражаясь, и ухватиться за Его руку. И надо держаться, недостаточно просто ухватиться. Каждую секунду мы делаем выбор – быть в Его присутствии или не быть. Бог никого не насилует. Это любящий Отец. Для христиан Бог – любящий Отец. Притча о блудном сыне о том, как человечество вкушает от древа познания добра и зла, забирает то, что ему причитается, и уходит из отеческого дома, из райских кущ. Уходит искать свое счастье, строить свое царство. И куда уходит? В притче сын пошел в дальнюю сторону, а там якобы располагался город, который построил Каин. Это все история человечества. Это наше общее горе. Мы обречены на постоянное ощущение некоторого сумасшествия. Мы пытаемся ухватить истину за хвост.
Quid est veritas? – спрашивает Пилат у Спасителя. «Что есть истина?» Все относительно. Сегодня то, что ты называешь добром, завтра запросто может обратиться во зло. Ты знаешь, что есть добро и зло, но определить в данный момент в данном контексте по-настоящему их не можешь. Я уже вспоминал о том, как сейчас происходит спекуляция в новостях. Даже существует выражение: «чем безумнее новость, тем быстрее в нее поверят». Человек знает, что есть добро и зло, но не умеет управлять этими началами и точно определять их во времени и пространстве.
- Знаете, кому принадлежит эта фраза про безумную новость?
– Наверное, Геббельсу. «Дайте мне средства массовой информации, и я из любого народа сделаю стадо свиней». …В древнем сказании о грехопадении сказано, что смерть является проявлением милосердия Божия. Когда человек вкушает от древа познания добра и зла, он начинает знать, что эти стихии существуют, и обречен на постоянный поиск ответов на вопросы, которые ему непонятны. Он обречен на постоянную попытку определить, что такое истина, что такое добро и зло, что такое любовь. Человеку невозможно определить это без Бога, поэтому он обречен на постоянное ощущение сумасшествия. В этом пограничном состоянии мы живем. Даже психиатрия признает, что норма для человека – это пограничное состояние; 70% по тесту. Психиатры говорят: если кто-то на 100% психиатрически здоров, это уже минус. Он должен быть чуть-чуть ненормальным. Это следствие первородного греха. Человек в раю, когда вкушает от древа познания добра и зла, вечен. А значит, это вечный ад. Он теперь обречен вечно скитаться и искать ответ на вопрос: «Что есть подлинное добро, а что есть подлинное зло?» Он сам зациклил свой процесс. Он сам сделал такой выбор. И Господь говорит, что положит предел человеческому страданию. Этот предел называется смертью. А дальше уже новый этап – hades. Но человек еще этого не знает. И когда он придет в этот hades, Бог уже будет там, потому что Он вне времени. Умирая, Адам и Ева сразу видят Иисуса Христа. Там нет времени. Нам сложно это все представить, но вот так существует это вневременное, как параллельная вселенная. Если предположить, что это все происходит вне времени и пространства, то они, умирая, сразу попадают в объятия Иисуса Христа, Который уже сошел в ад после крестной смерти.
Любовь предполагает умение сопереживать, сострадать. А идеи Декарта и прочих делают акцент на человеческом сознании, но не на человеческом внутреннем состоянии. Любовь все-таки чаще всего понятие бессознательное, чувственное, сопряженное с переживанием веры. Чувства любви и веры где-то рядом. Препарировать понятие веры практически невозможно. Вера – это некий внутренний опыт человека, который понятен и известен только ему лично. Зачастую мы можем сказать, что у нас было похожее переживание, а не такое же. Понимаете?
«Я люблю; следовательно, я существую» – главный лозунг христиан древности и нас с вами, православных, древневосточных православных и католиков. Бог есть любовь. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше. Вера – это не понятие cogito. То есть вера – это не понятие высокой теологии. Вопросам веры в семинариях не учат. Человек может пять лет проучиться в духовной академии или любом другом духовном училище и не пережить веры. Может очень хорошо изучить богословие и даже научиться красиво говорить проповеди, но веры не иметь. Диплом духовной академии отнюдь не гарант веры. Это некоторый фильтр. Наука вообще полезна для человека, если у него есть вера. Но это не гарант. Вера – это особое переживание богообщения, в некоторой степени опыт жизни, передаваемый мистическим образом от одного христианского поколения другому. Как и опыт любви. Научить кого-то любить мы можем лишь только подвигом своей любви. Очень часто задают вопросы о том, как научить детей тому или иному. Только своим личным поведением. Они будут копировать тебя, а потом равняться на это или не равняться. Это уже их выбор, потому что любой приходящий в этот мир – личность даже на молекулярном уровне. Он уже такой. Он инопланетянин. Он может быть не похож ни на папу, ни на маму. Он будет похож на них в каких-то генетических вопросах, но не в вопросах движения души, потому что это совершенно отдельная история, это отдельная вселенная, и это интересно отметить.
А что касается общего горя, то мы должны осознавать, что всех нас постигнет одно и то же явление, которое называется смертью, и оно в любом случае вызывает скорбь и переживания.
На днях умер очень близкий мне человек Олег Николаевич Резник – ведущий хирург-трансплантолог Санкт-Петербурга. Я бы сказал, что он был достаточно молодым человеком, у нас с ним разница в возрасте восьми лет. Не скажу, что мы часто с ним общались, но я понимаю, что Господь Милосердный принимает его в Свои объятия, что он за меня молится, а завтра я буду служить панихиду и молиться. У Бога нет мертвых, но я переживаю об этом человеке в сердце моем, потому что смерть – это все равно разлука, и она постигнет всех нас без исключения.
У Шекспира в «Гамлете» сказано, что червь одинаково поедает и нищего, и короля. Все заканчивается этим, и чем раньше мы это поймем, тем будет лучше для каждого из нас. Смерть, как проявление Божественного милосердия, научает нас быть милосерднее. Недаром, когда человек находится рядом со смертью, он становится другим. Мы же знаем афоризм: «В окопах не бывает атеистов».
Посмотрите на наше общество – оно же глубоко атеистическое, несмотря на то что многие люди ходят в храмы. Я как священник сталкиваюсь с этим. Наш храм во имя Всех Святых пострадал и во Второй мировой войне, и во время правления большевиков, а во времена Хрущева снесли его купола.
В 90-е годы в фильме грузинского режиссера Тенгиза Абуладзе «Покаяние» прозвучала фраза: «Зачем нужна дорога, если она не приводит к храму?» Но я до сих пор служу в разрушенном храме. И было время, когда там вообще был общественный туалет. Люди приходили на кладбище Солодухино в Гатчине на могилки своих родных, и многие заходили в храм справить нужду. А ведь на этом кладбище похоронены, например, князья Волконские.
Сейчас 2024 год, и часто можно услышать, особенно в масс-медиа: «Церковь совсем уже обалдела, лезут буквально во все». А кто лезет? Вот стоит разрушенный храм, и до сих пор никто не думает его восстанавливать. Может быть, когда-то это и свершится, но речь идет о том, что еще видны следы нашего безбожного отношения ко многим делам.
Так вот, наше общее горе – это первородный грех, и без Бога человек ничто. Ощутить подлинную любовь и стать настоящим человеком можно только с Богом, потому что Бог есть любовь. Только тогда ты можешь считать себя человеком, когда скажешь: «Я люблю». И любишь ты не в том смысле, что придумал себе что-то и любишь эгоистично, но ты действительно уже чувствуешь, что готов отдать себя на смерть за любимого человека.
- И очень важно не навредить ближнему.
– Да, важно не осуждать его. Мы всю жизнь должны учиться состраданию и любви, и другого пути у нас нет. Я всегда поражался людям, которые утверждали, что они атеисты. Их логика очень странная: «Я сейчас хочу жить хорошо, потому что потом ничего не будет». Так начинай хорошо жить делами добра, а не стяжательства, эгоизма на ярмарке тщеславия.
Но атеисты говорят: «Если ты сейчас ничего не успеешь сделать, то потом ничего уже не будет. Ты же атеист, и ты считаешь, что превратишься в прах, в ноль, так хоть сейчас поживи по-человечески». Но у нас, христиан, другая цель. Мы знаем, что рай и ад начинаются еще при жизни.

Записали: Анна Вострокнутова и Людмила Белицкая
orthodox-newspaper.ru