Вопросы и ответы. Православие в деталях

КАК МЫ ПОРТИМ СЕБЕ ЖИЗНЬ (2-й день Великого Поста)

Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Все в мире милость, и все в мире может быть радостью. Мы часто об этом не задумываемся – мы живем своим чаянием, своими стремлениями, живем своими склонностями, живем тем, к чему привыкли или живем тем, что нам навязывает мир. Знаете, иногда страшно бывает… Вот среди нас тысяча тысяч людей. Дите рвется не на дискотеку, не на какой-то праздник, не в магазин выбрать какую-то одежду себе, рвется даже и не замуж выйти, а рвется в монастырь. И вот, казалось бы, все верующие люди, окружающие ее и признающие Бога, считающими себя крещенными, считающие себя церковными людьми, говорят: «О ужас, дите, куда ты? Не губи себя! Не губи себя». А дите просит: «А я хочу. Я хочу отдать жизнь свою Богу. Я хочу прожить в чистоте. Я хочу всегда служить Ему. Я хочу узреть Христа покаянием, смирением». А мир…

Женщины, вспомните свои 17, что там 17 …- 15 и 16 лет. Вспомните, какое горе для вас было, если мальчик в вашу сторону что? – не посмотрел. Наверное, каждая из вас сказала – «Все, жизнь закончилась, без него жизни не будет». Наверно, у каждой так было, да? Вот – хочу! Вот только хочу, хочу как у всех! Пускай это грешно! Вспомните, как шли на похороны, казалось бы Великий Пост, казалось бы, ну быть как все – что люди скажут: надо и водку поставить, надо и мясо сварить, надо все сделать. Быть как все хочу. Только вот не так, как Господь велит – вот своего хочу. Как часто мы в жизни это делаем. Мы все ропщем…

Не будем успокаиваться, не будем убеждать себя, что мы не ропщем. Мы все ропщем, мы постоянно говорим, что чего-то нам не хватает. Чего-то у нас нет. Мы всегда, не прямо в глаза кому-то, может быть не вслух, не словами, но все равно, мы в сердце говорим – того нет и этого не хватает. А ведь все, что мы имеем есть воля Божья, есть милость Божья. И даже неимение чего-то – это тоже есть милость Божия. Это тоже есть милость Божия! Иногда мы теряем очень много, иногда вот казалось бы, сына у матери отнимает Господь – больно! Тяжело! Страшно! Казалось все разрушено, все рухнуло, сердце пронизано болью, сердце пронизано мечем. Даже вот в этом неимении Господь говорит: «Молись, мать. Молись, отойди от этого житейского». Может быть, если бы ты раньше него умерла – не было б кому его вымолить! Не было б кому упросить Бога, чтобы он был не там, где временное, а там, где вечное. Может быть вот так – мы не знаем, но все нас ведет к тому, чтобы Господь Свою волю проявил, все ведет к тому, чтобы Его милость была. Иногда такое страшное, иногда такое режущее, кто-то ропщет, кричит во зле: «Нет Бога», а кто-то понимает: «Господи, и в этом милость Твоя. И в этом милость Твоя. Как бы ни было, что бы ни было, но я буду с Тобой».

Как тот старец, который стоял на коленях в глубокой келии и молился, и просил Господа, и после каждой молитвы говорил: «Слава Тебе, Господи! Слава Тебе, Господи, за все!» И пришел к нему путник, странник зашел и говорит: «Что ты молишься? Что ты такое говоришь – за что, Слава Тебе? За что Слава Богу – ведь ты такой убогий, у тебя ничего нет, а у меня есть столько всего, у меня есть все! У меня есть дом, у меня есть деньги, у меня есть дети, у меня есть почитание – у меня есть все! Мне мало, не хватает – хочу еще. А у тебя все отнял Господь и ты говоришь – Слава Тебе?!». Старец, не поднимая главы сказал: «Вот в этой оставленности и милость Божия. Бог видит, Бог понимает, что мне нужно дать, что мне нужно подарить, в чем проявить мне милость. Бог видит, что мне нужно, чтоб душа моя спаслась, чтобы она оттаяла и увидела мир реальным, настоящим – не мишурой, ни карнавалом, ни праздником, а увидела душа моя всю низость падения и все величие Божие, и все прощение Божие!»

Во всем милость Божия, родненькие, во всем! И даже в той боли, которая приходит к нам, даже в тех потерях, которые приходят к нам – во всем милость Божия. Потому что, если мы принимаем это – и потери, и лишения, и оставленность, и одиночество, и непонимание – мы обретаем особое зрение. Мы видим Бога, видим Бога и понимаем, как нам надо идти к Нему. Мы видим еще одно - боль ближних. Видим боль ближних. Если все время кричать: «Я хочу вот этого, именно этого и больше мне ничего не надо, Господи, дай мне это! »... Знаете, это как тот маленький ребенок, мать держит за руку возле игрушечного магазина: «Мамочка, ничего больше не хочу – купи мне эту машинку! Я тебя прошу, я буду слушаться, я буду все делать, я буду все исполнять, я никогда тебя не ослушаюсь – купи мне только эту машинку!» А матери сейчас важнее купить хлеб. Такими мы бываем, когда кричим: «Господи, дай мне вот это, только этого хочу!» Господь говорит: «А Я хочу, чтобы ты посмотрел вокруг, чтобы ты увидел того, кто требует твоей милости, кто требует твоего тепла. Не своего искал, а Богу угодного искал – и в этом видел милость Божию». А мы все ропщем и ропщем.

Вот вы знаете, когда приходит пост, вот эта граница между благодарением Богу и между пониманием Бога обостряется. Посмотрите, что происходит с нами – мы отказываемся, отказываемся от земного, мы отказываемся от яиц, отказываемся от мяса, молока, мы отказываемся от смотрения телевизора, мы отказываемся от увеселений, мы отказываемся от этой клятой водки, от которой ничего хорошего нет. И на празднике ничего хорошего нет, его придумал дьявол, для того, чтобы … Мы не умеем веселиться, мы не умеем радоваться, мы не умеем помогать друг другу и искренними быть. Придумал дьявол беду эту нам, чтоб мы расслабились как-то и друг другу говорили хорошее. Да то, что мы там говорим, в состояние опьянения, оно знаете, как ветер тот пух уносит, так оно уходит, никакие обещания не выполняются, никакие пожелания не сбываются– они не искренние. Вот мы избавляемся от всего этого. Мы отбрасываем красивую одежду и одеваем черное. Люди говорят: «Что они в черное нарядились?!» Да для того, чтобы видна была душа человеческая. Чтобы ни одежда на человеке, ни прическа на нем, а сердце его было видно, как цветок тогда, когда он из черной земли выходит – он красивый! Вот казалось бы, мы теряем многое, мы в посту теряем многое и мир смеется над нами – да чего же они так над собой издеваются, зачем же они так себя мучают, они лишают себя этого праздника, они лишают себя этого концерта по телевидению, они лишают себя этого сериала, они лишают себя этой вкусной еды, они всего себя лишают, что они с собой делают?! А мы…радуемся! А мы радуемся, мы радуемся тому, что можем прикоснуться к вечности, что мы можем прикоснуться к молитве, можем стоять здесь, слушая канон, слушая эти вечные слова: «Душе, душе, что спиши! Востани! Конец бо приближается!» Мы можем услышать! Мы можем услышать – Бог дает нам эту возможность. Разве это не милость Божия? Разве это не дар Божий? Разве это не должно у нас вызвать радость? С нами Бог, Он с нами. И вот так, казалось бы, отнимая у нас, отнимая временное, отнимая желанное, отнимая искомое, Он дает то, что нужно нам. Иногда Он дает лишения, иногда делает нас такими, что мы перед людьми кажемся ущербными: у них это есть, а у нас этого нет. Это надо принять, надо принять и даже потерю, даже лишения, даже скорбь – принять с благодарностью. Мир смеется над нами, думает, что мы самоистязаем себя. Нет. Мы встаем, мы душой встаем. Мы сердцем встаем, мы Любовью встаем. Мы из потребителей, из покупателей, просителей превращаемся… в людей. В людей, которые могут покаяться, которые могут простить, которые могут согреть, которые могут любить, а значит могут жить и жить с Богом. И жить жизнью, которой нет конца – жизнью вечной. Давайте, чтобы ни было в нашей жизни будем принимать, как милость Божию. Принимать, может быть и через слезы, может быть и через боль, но принимать – с радостью. Осознавая, чтобы ни было, как бы ни было, а Бог с нами и Он делает так, чтобы душенька наша спаслась. Аминь.

Протоиерей Владимир Астахов. Проповеди