Перенесемся с вами, друзья, в Санкт- Петербург 1-ой половины 19 столетия. Мы беседуем о студенческих годах святого праведного Иоанна Кронштадтского. Оказавшись в северной столице, в городе на Неве, батюшка по свойственной ему с отроческих лет привычке, навыку, отдавал все время учению. Это был, как бы мы сегодня сказали, мотивированный студент. Его никогда не нужно было уговаривать съездить в библиотеку, посидеть подольше за ученым фолиантом. Он очень любил, как вы помните, Божий храм, а в жизни студента-академика богослужение занимает, конечно же, центральное место. Ум отца Иоанна в то время раскрылся со свойственной ему силой. Батюшка, часов не наблюдая, изучал богословские науки, приводил в стройную систему свое мировоззрение. Вспомним, что детей 19 века в России никто не отравлял ложными представлениями о мире, о человеке, но христианское миросозерцание тем и замечательно, что всякое явление, всякое событие истории, всякий природный феномен прекрасно вписывается в библейскую картину сотворения мира. Впоследствии отец Иоанн в своих дневниковых записях часто будет со свойственной ему ясностью слога, простотой, мажорной тональностью говорить о премудрости и всемогуществе Божьих, которые становятся столь очевидны через созерцание внимательным оком чистым всего того, что открывается нам в природе. Царство минералов, растений, животных, круговращение воды в природе, все материалы, которые сейчас называются природоведением, все это для пытливого умом юноши было хорошо раскрытой книгой Божественной славы. Вот почему вера отца Иоанна покоилась не только на духовном чувстве близости Создателя, но подкреплялась и доводами разума. Это была вера разумная, зрячая, горячая, живая. Юность ушедшая как будто бы бессмертна… как молоды мы были, как искренно любили… Для многих из нас воспоминания о студенческих годах особенно желанны и теплы, потому что в нашем воображении воскресают образы студенческих кружков, какого то удалого, иногда не без озоринки, общения, милых шалостей и выходок, не всегда вызывающих радостную реакцию начальства. Молодежь всегда, наверное, была и остается заводной. Часто участники академии Санкт-Петербурга думали о каких-то пирушках, возможно о каком -то горячительном, хотя, за их нравственностью начальство следило очень - очень строго. А что же наш Иоанн Сергиев, один из лучших учеников Санкт-Петербургской академии? Он, по свидетельству биографов, никогда не стремился быть душою общества в этих вечерних полулегальных заседаниях. Ему не нужно было прятаться от начальства. Он горел богомыслием и молитвой. Это необычно для 18, 19, 20-ти летнего юноши. Любимой книгой отца Иоанна было толкование на евангелиста Матфея святого Иоанна Златоустова. Да, представьте себе, в то время как другие стремились тайком покинуть здание академии, посетить базарную площадь, может быть, театральные заведения, будущий батюшка запрется где-нибудь в своей спальне или в укромном уголке письмоводительской комнаты и забудет обо всем, впиваясь очами, благодатной насыщенной энергией Духа Святого, в строки Златоустова Константинопольского Патриарха. «Сколько раз я плакал и обливался слезами», - признавался впоследствии отец Иоанн Кронштадтский, умиляясь, т.е. умягчаясь сердцем, впитывая, словно губка богодухновенные истолкования Иоанна Златоуста на евангелиста Матфея. Вот отсюда, может быть, и то глубинное понимание Священного Писания, умения размышлять над Словом Спасителя, делать Его своей пищей, хлебом и водою, что так свойственно Кронштадтскому пастырю. В своих дневниках он часто будет писать, что необходимо много трудиться, прежде чем чтение Священного Писания станет внутренней потребностью нашего бессмертного духа. Незадолго до кончины батюшка писал, что ему не только Новый, но и Ветхий Завет становится понятен в его пророчествах о Христе. Дух Святой явственно дышал в сердце пастыря, истолковывал ему Божественное Слово. Конечно, к подобной высоте взойти вдруг и сразу не может никто. Но, если мы стараемся ежедневно раскрывать Священное Писание с молитвою, доставшейся нам по наследству от Иоанна Златоустова: «Господи, раскрой мне чудеса от Закона Твоего, просвети мои очи сердечные во еже внимати к Слову Твоему, ко спасению души моей», то, конечно, раз от разу Священное Писание будет все больше и больше раскрывать нам своих тайн.

Протоиерей Артемий Владимиров