Если бы кто-то спросил меня, друзья: «Отец Артемий, что для Вас является самым главным, самым заветным, самым святым в жизни, к чему Вы стремитесь всей душой, всем помышлением?», то я бы тотчас мысленно начертал бы в воздухе чашу. Святая чаша Евхаристии, Таинство Причащения, в которой Сам Бог пребывает Своим Пречистым Телом и Кровью, а мы, причащаясь, по видимости, хлеба и вина, вкушаем источник бессмертия. Он есть для нас истина в пище и истина в питие. Вот тот самый хлеб насущный, о котором мы просим: «Даждь нам днесь» - подавай нам, Господи, на каждый день этот небесный хлеб, вкусив от которого, человек уже не умирает. Таинство Причащения воистину насыщает и душу, и тело, приобщая нас Энергии Божества, делая нас сотелесниками Господа, так что Он, Господь, в нас, в мы в Нем таинственно пребываем. Именно эта жажда и алчба святыни, духовный аппетит, стремление соединяться со Христом в Таинстве Причащения отличает сына Света, сына Царствия, христианина, который таков по жизни, а не только по имени от сына века сего, который и знать не знает, и ведать не ведает, для чего Бог вложил в наше сердце внутреннюю неудовлетворенность, для чего наш бессмертный дух всегда чего-то ищет и успокаивается единственно в Боге, когда мы соединяемся со Христом так, как утробный младенец соединен пуповиной с организмом матери.

Для чего, дорогие друзья, я сейчас вспомнил о Таинстве Причащения и произнес достаточно высокие слова, особенно малопонятные тем, кто еще никогда в жизни не причащался Святых Христовых Таин, хотя, может быть, крещен в самом детстве? Ведь мы, вроде бы, договорились беседовать о человеческих страстях, а не о Таинствах Церкви. Дело в том, что я сегодня беседую с вами о чревоугодии, злоупотреблении пищей и питием. И согласитесь, наше чрево, наш живот – это такой властелин, такой восточный сатрап, которому рабствуют все, в большей или меньшей степени, разве что за исключением малых детей, неискушенных во зле да глубоких стариков с расстроенным ЖКТ, которые не имеют уже возможности злоупотреблять Божьим даром пищи и питии. Итак, свято место пусто не бывает. Если мы не откликаемся на приглашение нашего Господа, который, простирая руки со креста, взывает к разумным Своим созданиям: «Приимите, вкусите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое во оставление грехов. Пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя, за вас изливаемая во оставление грехов», то жди беды, и беда эта приходит из-за угла, и проявляется она в виде болезненного пристрастия к пище или к питию. Внимательно наблюдающий за собой, знает, насколько же трудно установить благую норму, не злоупотреблять Божьим даром, вкушать блага земные для здоровья, для восполнения упущенных сил, но не для отягощения, не для пресыщения, которые расстраивают и душу, и тело. Не могу не согласиться с каким-то евроскептиком, который говорит, что мы ножом и вилкой сами себе вырываем могилу в течение земной жизни. Но вы знаете, разглагольствовать и философствовать на эту тему я могу долго, потому что сам, увы и ах, пострадал от чревоугодия, не могу сказать, что победил его до сих пор, хоть сейчас начинаю видеть свет в конце тоннеля: Ура! мы ломим; гнутся шведы. И близок, близок глас победы. Но предвижу, что многие из моих друзей, собеседников уже готовы спросить меня: «Батюшка, ну как бороться с чревоугодием, как разорвать этот порочный замкнутый круг, как научиться вкушать в меру?». И вы знаете, есть, о чем подумать и есть конкретные ответы на эти конкретные вопросы. Говорю из своего скромного опыта, опыт – сын ошибок трудных. Для того, чтобы, дорогие мои, не оказаться жалким рабом чревоугодия и не быть вконец им погубленным, давайте вспомним, что еда – это лекарство так же, как и сон. Это Божий дар, злоупотреблять которым так же неразумно, как настойкой пустырника или аспирином. Оказывается, если мы помним, что еда - Божий дар и относимся к нему благоговейно, то облегчение наступает сразу, потому что за Божий дар надобно благодарить. Вот и апостол Павел свидетельствует, что пища освещается молитвой и Словом Божьим. Обязательно помолиться прежде, чем мы садимся за стол. А когда ты ешь за обедом, за ужином, впрочем, ужин можно отдать политическому партнеру, то внутри себя произноси малую молитву: «Слава Тебе, Боже, слава Тебе, Боже». Через это еда будет освящаться, и сердце – детектор истины тотчас тебе подскажет, когда нужно сказать: «Нет, довольно, достаточно» - именно тогда, когда сердце перестанет благодарить. Очень важно, дорогие друзья, не кусочничать. Мы не американцы, которые каждые полчаса озираются вокруг себя и ищут снек, перекус. Нет ничего вреднее, чем тащить беспорядочно в рот сникерсы, марсы, хот-доги, бургеры и прочие изобретения 21-го века. Все должно быть ранжировано, а вкушать мы должны с чувством, с толком, с расстановкой. Завтрак – это завтрак, обед - чуть-чуть распространиться, за ужином повоздержаться. Пить, может быть, водичку можно и должно чаще, но перекусом заниматься совершенно неблагородное и неблагодарное дело. Диетологи советуют: не спешите, когда вы едите, но делайте все степенно, интеллигентно, лучше прожевывайте пищу, не заглатывайте ее, как Робин Бобин, большими кусками – это неэстетично, неприлично, а главное, неполезно. И действительно, друзья, у японцев есть, чему поучиться. Они обыкновенно подают блюдо, маленькими кусочками порезанное. Орудуя этими палочками, много вы не съедите, но зато быстро насыщаетесь. Дорогие друзья, время летит мгновенно совершенно, а разговор у нас некороткий, и я всем вам желаю одержать победу над чревоугодием. Это важно еще и потому, что Адам в раю преткнулся именно этой страстью и, будучи создан для райского блаженства, оказался на стране далече, не сумев возгосподствовать над своим чревом. Ну а мы с вами должны сказку сделать былью. И, между прочим, русское хлебосольство, обычай принимать у себя гостей – это тоже орудие против чревоугодия, потому что, когда ты, будучи хозяином, служишь своим гостям, то ты наступаешь на хвост собственному эгоизму, потому что братская любовь совершенно изгоняет вон эту нечистую страсть.
Словесная акварель с о.Артемием Владимировым

elitsy.ru/profile/94144/652955/