Крестом начинается жизнь человеческая, крестом она и заканчивается. От нашей способности без ропота и стенаний пронести свой жизненный крест зависит не только личное спасение, но и благополучие потомства нашего.
Многие это понимают, осознают, но вслушайтесь в разговоры и пересуды наши и вокруг нас творящиеся. Ропот, жалобы, обиды и сетования на болезни, нищету, обман и несочуствие к нам, единственным и неповторимым. Удивительно! Вокруг все страдающие и обиженные, начиная от президента и заканчивая бомжом.
Мне, по роду своего служения, приходиться сталкиваться с людьми практически всех рангов и сословий и везде, даже на исповеди, где ругать себя надо, а не жалеть свои мнимые и истинные болячки, и здесь звучит перечень не грехов, а обид.
Спрашиваю у исповедника: “Грешен?”.
“Грешен”- отвечает.
“Чем?”
“Всем, батюшка.”
“Кто же виноват, что всем?”
И называется полный реестр всех виноватых. Перечень красочный, подробный и, самое главное, себя оправдывающий, а то и абсолютно исключающий собственную греховность.
Умение без ропота нести свой жизненный крест заключается, прежде всего, в отказе поиска виноватых, в предъявлении требований к себе и только себе. Само христианство - это религия жертвенной любви; крест, который мы носим на груди - это знак и согласие претерпеть любые искушения, дабы остаться с Господом.
Читая жития, воспоминания и патерики невольно задаешь вопрос: почему современные христиане столь сильно отличаются жизнью своей от первых христиан? Потому что те понимали, что истинное христианство - это постоянное самопожертвование, мы забыли об этом. Если спросить нас, что такое Крест, то мы, наверное, ответим: “Крест - это воспоминание о Христе”, или: “Крест - это оружие против демонов”, и так далее. Но редко кто из нас ответит: “ Крест - это мой обет Богу, Крест - это моя клятва иметь жертвенную любовь к Господу и людям”.
Иметь жертвенную любовь к людям - это прощать. Трудно прощать обидчика, это знает, наверно, каждый из нас, но вот какой рассказ есть в Отечнике.
Братия монастыря увидела, что у одного монаха пошла кровь из уст. Когда же его спросили, что с ним, тот ответил: “Меня оскорбили, но я не ответил в ответ ни слова. Это было так трудно, что те слова, которые я удержал в себе, обратились во мне в кровь и вышли так из моих уст”.
Понимаю, что рассказы из древнего Патерика сегодня не столь убедительны, но ведь можно найти примеры истинного умения безропотного несения Креста и в наши дни.
У меня на груди деревянный нательный крестик, который я ношу, вот уже двадцать четыре года. Вырезал и благословил мне его, убиенный в 1993 году, монах Оптиной Пустыни Ферапонт (Пушкарев). Тогда, в пасхальную ночь, сатанистом Авериным, на монастырской колокольне, были зарезаны ритуальным оружием кроме Ферапонта еще два монаха, инок Трофим и иеромонах Василий. Убийцу вскоре поймали. Когда убийцу признали невменяемым и определили в психиатрическую больницу, он в своих интервью и беседах с посетителями говорил, что убивать его послал голос, сказавший: “Ты достанешь Бога, только через самых близких слуг его”.
И что же монахи Оптиной? Они молятся о рабе Божием Юрии Аверине, молятся, чтобы Господь простил его, и не только молятся. Они его проведывают, передают передачи, исповедуют. Братия простила убийцу.
Способен ли каждый из нас на несение такого Креста?
Лично в себе, в своих силах, я стал сомневаться. Может быть это искушения последнего года, когда грохотали пушки и однозначно ответить на крик прихожан "За что?" было невозможно. К страшной беде своего народа добавилось личное горе, которое я и по сей день в сердце не утихомирил. Нет, сомнения в своих возможность отнюдь не увели от веры, от Христа. Просто стало ясным, что одного себя мало, нужны те, кто вместе с тобой молится, кто сопереживает и понимает. Надежда, что достойно пронесешь свой и только свой Крест не на свои силы немощные опирается, а на помощь Божию, да на тех, кого мы называем братьями и сестрами.

С Праздником спасительно Креста Господня, дорогие мои!
"Сим победиши!". Так и будет.