Проповеди протоиерея Андрея Ткачева

Здравствуйте, друзья. Такой интересный человеколюбивый закон, который ограничивает жадность одних и жадность других. Хитрость других, вернее. «Когда войдешь в виноградник ближнего твоего, можешь есть ягоды досыта, сколько хочет душа твоя, а в сосуд твой не клади». Т.е. ты зашел в чужой виноградник и можешь есть, хоть тресни, только не бери ни в сумку, ни в карман, ни в сосуд никакой. И хозяин не имеет права выскочить с двустволкой и гнать тебя вон отсюда. Зашел – можешь есть, только не бери с собой.

Такой интересный закон, который ограничивает жадность хозяина и ограничивает хитрость пришедшего. Потому что ему понравится приходить и есть каждый день, он захочет еще что-то прихватить с собой. И то же самое с жатвой. «Когда придешь на жатву ближнего твоего, срывай колосья руками твоими, но серпа не заноси на жатву ближнего твоего». Помните, как однажды шли через колосящиеся поля ученики с Иисусом Христом и срывали колосья, перетирали, шелуху сдували и ели зерна, а их упрекали? Но ведь это можно делать, можно рвать на чужом поле и тут же кушать, а вот с серпом приходить на чужое поле – это уже воровство. Сумку набивать чужим виноградом – это воровство.

А так заходить и кушать можно, здесь ограничивается жадность хозяина. Потому что хозяин считает, что: «Мое добро, не дам! С какой стати он будет есть мой виноград?» Но по закону нашему – да, чего это он зашел в наш виноградник и ест? А по Библии – нет. Зашел – пусть поест. Вот сосед ест, косточки выплевывает, а меня аж распирает, хочется выбежать с палкой в руке, но нельзя. Надо смирить свою гордыню, жадность свою смирить – пусть ест человек, видимо, он есть хочет. И там дальше говорится, что когда собираешь виноградный урожай, то собирай то, что видишь, а если какая-то гроздь спряталась за листочки и веточки и осталась сзади – это для бедного в народе твоем. После уборки винограда любой бедняк мог заходить в виноградник и есть то, что осталось. Ты не имел права добирать все до конца, дочиста. Так же и на поле. Серпом сжал, а какой-то колосок увернулся от серпа, и ты пошел дальше, а жидкие колоски остались торчать – это для бедных, назад не возвращайся.

Такое человеколюбие – ограничитель жадности для одних. Но и для бедных тоже – ты кушай, сколько хочешь, но не хами. Вот видишь, какая прекрасная вещь, как бы ее завести в жизнь человеческую? Я фантазирую сейчас, но, скажем, если есть недорогой ресторан, среднего уровня, или кафешка, и у них осталась еда за день. Особенно те рестораны, в которых есть шведские столы, когда люди сами набирают еду. И вот у них осталось десять шницелей, борща тарелок на двадцать, что-то еще, что-то еще. В принципе, это для бедных. Назад оно не затянет, а куда его девать? Хорошо было бы придумать такую вещь: все бедняки, которым за счастье поесть домашней пищи, с 22 до 23 пусть приходят с баклажками или тут поедят, не знаю. Это было бы воплощением такого закона – это для бедных в народе твоем. Все не съели, что-то осталось, второй раз не продашь, выкидывать жалко. Есть те, которым это нужно, вот об этом законы Божьи тоже пекутся, чтобы люди думали о ближних и умели делиться, не были жадными, хитрыми и завистливыми. До свидания.

Протоиерей Андрей Ткачев