ТЕРРИТОРИЯ ПАТРИОТИЗМА

Бесогон ТВ: "Толерантность: Технологии уничтожения национального иммунитета" - авторская программа Никиты Сергеевича Михалкова:

«Очень много более страшных вещей, о которых мы говорили в прошлый раз: окна Овертона, о каннибализме, о какой-то бесовщине уж полной. Но вы посмотрите, как связано это понятие с иммунитетом, с отсутствием иммунной системы. Иммунитет - национальный иммунитет. Что такое национальный иммунитет? Это возможность сопротивляться всему тому, что может разрушить тебя, семью, общество и так далее.

Никита Сергеевич Михалков, «Бесогон ТВ»:
– Я приветствую вас, на нашей авторской программе «Бесогон ТВ».

Сегодня я хочу поговорить на одну тему, которая носит такое волшебное и красивое название: толерантность. Толерантность – то есть терпимость. Мы так понимаем это слово. Уважение, восприятие другого не обязательно и не сразу с отрицанием и так далее.

Почему об этом захотелось поговорить? Потому что я наткнулся на некий материал на сайте «Суть времени» – материал, который опубликовала, как я понимаю, Мария Мамиконян. Опубликован он довольно давно, но вот попал на глаза только сейчас. В этом материале разбирается некий проект известной писательницы Людмилы Улицкой, который называется «Другой, другие, о других». Я заинтересовался этим, потому что тема – животрепещущая, и нашел интервью госпожи Улицкой, которое она дала «Известиям». Я прочту выдержки, а потом обратимся к материалу госпожи Мамиконян.

«Людмила Улицкая запустила новый детский литературный проект “Другой, другие, о других”. Это – серия книг, призванных привить детям основы терпимости к чужим народам и культурам. В свет вышли четыре первых тома…»

Михалков:
– Ну… прекрасная затея…

«…Вопрос, «Известия»:
– На какой возраст рассчитаны книги?

Улицкая:
– В идеале – эти книги для семейного чтения. Я сама много читала своим детям вслух. Обычно мы с детьми заваливались на тахту, и я читала часами те книги, которые сама любила, но не была уверена, что дети их одолеют. Так мы читали и Данте, и Шекспира, и Пушкина, и даже Булгакова.

«Известия»:
– Но термином «другой» обозначают образ любого человека: не такого, как ты сам, но и не врага. Что Вы вкладывали в это понятие, когда давали название проекту?

Улицкая:
– Вы совершенно правы. Речь идет именно о человеке, который не таков, как ты. Мы живем сегодня в обществе, где этот самый «другой» часто вызывает непонимание, раздражение, неприязнь и даже ненависть. И эта ненависть часто оказывается результатом предрассудков и невежества. Убийства в подворотнях и на площадях Москвы, Петербурга и Воронежа чернокожих студентов, китайских торговцев и таджикских девочек – знак ужасного состояния нашего общества, которое не хочет брать на себя ответственность за озверелых малолеток с чугунными мозгами и стальными заточками. Потом этих недоумков сажают в тюрьмы, и они выходят оттуда законченными преступниками…»

Михалков:
– Не убавить, не прибавить. Всё – правда. И, наверное, действительно, эта воспитательная работа необходима для того, чтобы разъяснить человеку про человека: про то, как другой может быть иным – вероисповедание, цвет кожи, разрез глаз и так далее. Это должно быть, особенно в России, где так много народов, народностей, религиозных конфессий – это всё верно.
Я пропускаю часть интервью, перехожу к финалу:

«Известия»:
– Я слышала, что должна появиться книга об отношениях между полами. Чем она будет радикально отличаться от той же книги о семье?

Улицкая:
– Эта тема у нас – даже не во второй очереди. Отложена «на потом». Это – мужчина и женщина в культуре, их разные роли в разных обществах. Вот что здесь наиболее для нас важно. Главная идея проекта все-таки связана с воспитанием толерантности и здесь есть о чем поговорить за пределами семейной темы.

«Известия»:
– Кстати, в «семейном» томе, в частности, рассматривается однополый брак, про который одна из героинь – тетя Нюра – говорит, что, мол, «нечего детям головы забивать» и «в наше время таких в тюрьму сажали». Вы не боитесь, что так же могут отреагировать слишком патриархальные читатели?

Улицкая:
– Обязательно будут такие читатели, которые отреагируют, как тетя Нюра. Мы к тете Нюре относимся с большим уважением. Она – замечательная старушка, но хотелось бы, чтобы было поменьше людей, которые разделяют ее установки. Для того и книжки написаны. Мы не вербуем подрастающее поколение в ряды гомосексуалистов, но предпочли бы видеть молодежь более терпимой».

Михалков:
– Вот всё – да! Всё – правильно! И идея хорошая, но почему-то лично меня – это задело. И я подумал: «Вот, посмотрите: там – тетя Нюра… А вот – что такое толерантность в понимании и в отношении к этому конкретному вопросу?»

И вот как раз мы приходим к материалу Марии Мамиконян, который называется «Новый наряд короля или о продвижении толерантности в массы»:

«Не так давно довелось узнать от обеспокоенных ульяновских соратников, что шагает по нашей стране одно очень «прогрессивное» культурно-идеологическое начинание. Широко так шагает. Из региона в регион. И в каждом регионе закрепляется на самом, что ни есть – солидном, респектабельном уровне. То есть при поддержке и непосредственном участии высшей региональной власти – губернаторов и министров культуры! И не где-нибудь, а в центральных областных научных библиотеках, что и логично, поскольку библиотека, как все понимают, именно очаг культуры, ну и, конечно же, двигатель прогресса – тоже. Зовется сие прогрессивное начинание «Центром толерантности», и развернулось оно уже в двенадцати российских регионах: в Саратове, Курске, Кемерово и так далее. В Ульяновске — вот только что. А продвигает эту самую толерантность по российским просторам “Институт толерантности”…»

Михалков:
– Вы слушайте, слушайте… Как это всё тонко делается!

«…Есть такой благотворительный фонд, если кто не в курсе. Находится он в Москве, в Библиотеке иностранной литературы им. М. И. Рудомино, и руководим, как и сама библиотека, госпожой Гениевой Екатериной Юрьевной, и произошел он не из ниоткуда, а непосредственно из «Фонда Сороса». Из того самого Института «Открытое общество», который, вроде бы, прекратил свою деятельность в России в 2003 году, но, прекратив, передал самое сокровенное из рук в руки госпоже Гениевой – даме, известной своими наилиберальнейшими убеждениями. Согласитесь – это тоже логично. Кому же еще и передавать-то?

Вы спросите, что же самое сокровенное для Джорджа Сороса? Что передал этот гений финансовых спекуляций? Неужели?.. А вот и не угадали! Идеологию он передал. Точнее, идеологический «промоушен»: продвижение и закрепление в сознании российских граждан «правильных» идей. Тех, которые помогут, наконец (таков, как мы много раз слышали – благородный замысел), преодолеть нашу с Западом несовместимость. Вы ведь хотите слиться с Западом в объятиях? Нет? Не хотите? Держитесь за свою «особость»? Ну, вот это вам и помогут преодолеть! Причем, поскольку с вами, людьми взрослыми, дело иметь муторно – больно уж вы заскорузли в своих культурных предрассудках – то займутся, перво-наперво, молодежью и детьми. А там и вы, глядишь, подтянетесь. Куда деваться-то? Вот, примерно, как-то так.

Ну, про учебники Сороса рассказывать не надо – они еще у нас на памяти. И поколение, на них воспитанное – этого нельзя не видеть – действительно в большой своей части “культурно перевербовано”…».

Михалков:
– Своими глазами видел совершенно удивительное явление – гуманитарная помощь России: детские тетрадки. Наши тетрадки в линейку и в клеточку. Всем известные тоненькие школьные тетрадки, на обратной стороне которых, обычно, была таблица умножения. А тут, я переворачиваю – четыре американских президента! Ненавязчиво, легко, просто!.. Каждый день – каждый Божий день! – мальчик или девочка, приходят в школу, в этой тетрадке пишут, делают домашние задания, закрывают тетрадку – оп! – четыре президента. Американских! Это тонкая – в длинную! – работа!

Я как-то раз спросил у одного руководителя: «А вот можете представить себе американского школьника, у которого на обратной стороне тетрадки – четыре русских маршала, советских: Жуков, Малиновский, Рокоссовский?» Трудно представить. А здесь – было. Было – и долго было!
Продолжим.

«…Однако мы видим и большее: запущенный Соросом процесс «избытия» исторической идентичности не просто наращивает обороты. Он стремится вглубь личности, ведь цель – смять и снять поведенческие стереотипы. Именно этим и заняты «Центры толерантности» и, между прочим, нисколько этого не скрывают. Тут, понимаете ли, дело такое: если вам (то есть не вам, конечно, а госпоже Гениевой и ее идейному и всяческому спонсору) надо поработать с личностью, как повар с картошкой, то главное – делать это открыто и бесстрашно. Так, чтобы все на ваше «черное» вслед за вами говорили «белое». Или даже – «золотое». Восхищались изящным движением ваших рук, ожидали чудесного результата, принимали вытканные вами в воздухе миражи за реальность…»

Михалков:
– Окна Овертона! Вспомните наш разговор про каннибализм. Тут, вроде как, помягче, но это – абсолютно то же самое! Привыкание… Потихонечку… Привыкание! Когда ты на обратной стороне тетрадки видишь четыре американских президента – через два–три года учения (да, может быть, и раньше), то уже, повернув эту тетрадку и увидев там таблицу умножения или российский гимн, ты изумишься! А, где же?.. Ты привыкнешь уже к тому, что там должны быть четыре парня, которые называются «американские президенты».

«…Вот вы приедете в Поволжье с его десятками национальностей, произнесете волшебное слово «толерантность», наговорите еще «сорок бочек арестантов» о якобы дивном мировом опыте этой самой толерантности – и такое начнется благорастворение воздухов! Такое… Что никто, пожалуй, и не спросит: «А где она сработала, эта ваша толерантность? Разве где-то в мире стало меньше несчастья, страдания, несправедливости, насилия и вражды? Ну вот, в тех-то местах, где вы уже давно и усердно учите граждан быть толерантными?»

Нет, не спросят – заслушаются! Засмотрятся и зачитаются. Вы ж еще и книжки привезете, да? Это ж библиотека! Центральная. И не забудем – научная! Так вот, о книжках. В Ульяновскую центральную научную библиотеку им. В. И. Ленина на открытие очередного «Центра толерантности» – на этот праздник добра и терпимости… Короче, были туда завезены книжки. Не для вас – для ваших детей! Младших и средних школьников. Красиво изданная серия из четырех книг: «Детский проект Людмилы Улицкой» – тоже дама известная и высоколиберальная.

Итак, серия под общим названием «Другой, другие, о других». Как раз эти книжки – особенно одна из них, посвященная разнообразию форм семейной жизни – и «напрягли» ульяновских родителей. Стали они читать про разнообразие в браке (ну, вы понимаете…) и обнаружили, что, кроме детального информирования их детей обо всех формах и видах интимной жизни взрослых, «данных в увлекательной живой манере», а также сквозного сюжета, тоже не всяким родителем воспринимаемого, как образец педагогики – книжка таит и совсем уже сомнительные «штуки».

Скажем, подробный рассказ о том, как у африканской народности азанде, где допустимо многоженство, но женщин на всех не хватает, мужчина, которому женщина не досталась, берет в «жены» мальчика. Мальчик-жена выполняет в доме все женские функции, а когда достигает взрослости, становится воином и может сам жениться. Если повезет — на женщине. А нет — так тоже заводит себе мальчика.

“Не надо думать, что гомосексуальные браки заключались только между мужчинами, — продолжает дело просвещения умная книжка, — у других африканских племен, например, у панди, приняты браки между женщинами”. И чтобы совсем уже «затолерантить» детишек, автор В. Тименчик описывает… случаи инцеста! Довольно подробно так описывает. Это же право детей на информацию! Вы, что?! И – гарантия на будущее. “Я не хочу, чтобы мой сын был среди тех, кто побивает гомосексуалистов камнями!” – пафосно восклицает мама-антрополог, от лица которой ведется рассказ – главный положительный персонаж сквозного сюжета.

Понимаете, ульяновские родители сочли это пропагандой гомосексуализма и педофилии. А вы бы – нет? Я вот – тоже сочла. Видимо, от недостатка толерантности…

И, ощутив в себе этот недостаток, как изъян, я задумалась: что же во мне не так? Я стала думать о толерантности, интересоваться ею, полезла в интернет, почитала энциклопедии. Вспомнила, когда это словцо впервые услышала: в перестройку его могли иногда с важным видом бросить прибалты, как намек на нечто им известное и свойственное, но явно отсутствующее у присутствующих «варваров». Прочла, наконец, основополагающий документ: Декларацию принципов толерантности, принятую ЮНЕСКО в 1995 году. И вот это меня – доконало! То есть я понимала и прежде, что пресловутая толерантность, о которой последние лет пятнадцать говорят как о непреложном благе и обязательной повинности, по существу – фуфло и, одновременно, крайне небезопасная идея. Понимала, что кормится на этой теме огромное количество социологов, психологов, педагогов и просто искателей карьеры, что гранты идут потоками, а это – спроста не бывает! Но всё же масштаб наглой подмены оценила только сейчас.

Оценить – как? Декларация 1995 года обрушивает тысячелетиями выработанные ценности и табу, заменяя налаженные механизмы сосуществования сообществ – другими, якобы позволяющими покончить с эпохами войн и перейти к эпохе мира. Но это – ложь! И вот уже двенадцать областей охвачены кипучей деятельностью «толерантщиков» через одни только библиотеки! А ведь еще есть университеты и другие точки укоренения зловредной идеологии. И там отрабатываются методики, проводятся семинары, пишутся курсовые — всё как доктор прописал.

Буквально на наших глазах переформатируется культурная среда! Постмодернистские вирусы действуют очень слаженно и рассчитывают на иммунную ослабленность российского постсоветского организма. Нам очень важно осуществлять ответные, тоже слаженные и тоже системные действия. Нападение на семью нельзя отразить, только выхватывая из рук опеки отдельных детей, потому что даже если это будет удаваться всегда и везде – завтра эти дети пойдут в школу, а там они узнают «много нового и интересного» из книжек, подобных процитированным выше. И они окажутся «украденными» у родителей второй раз. Возможно – уже навсегда, потому что прервется линия культурного наследования. И то, что для мамы с папой было очевидным и непреложным, что составляло ценностный каркас их личностей – у их детей вызовет только недоумение и непонимание. Вот вам и обрыв связей в пределах одной семьи. То есть – ее разрушение…»

Михалков:
– Абсолютно точно! Не мытьем, так катаньем…

«…А знаете, каково было еще недавно основное значение слова «толерантность», выдаваемое по запросу словарями? Медицинскими словарями! Ведь слово пришло оттуда – что бы нам задним числом ни «пели» про будто бы древнейшую историю этого термина, как именно философского. Это не так!

“Толерантность – это снижение или полное отсутствие нормальной реакции на какое-либо лекарственное или иное вещество, вызывающее проявление в организме определенных симптомов”.

“Толерантность (иммунологическое определение) – утрата или ослабление способности организма к иммунному ответу на данный антиген в результате предшествующего контакта с тем же антигеном. Была открыта в 1949–1953 годах австралийскими учеными Бернетом и Феннером и английскими исследователями Биллингхемом, Брентом и Медаваром. За это открытие Бернету и Медавару в 1960 году была присуждена Нобелевская премия. (Медицинская энциклопедия)”.

Утрата или ослабление способности организма к иммунному ответу! Вот о чем идет речь! Так давайте же не будем ждать, пока мошенникам–глобализаторам дадут очередную Нобелевскую премию мира за утрату нашим социальным организмом способности к «иммунному ответу». Давайте начнем что-то делать на этом фронте».

Михалков:
– Потрясающе интересно! Причем, дело не в этом конкретном случае, хотя это – важнейшая вещь! Очень много более страшных вещей, о которых мы говорили в прошлый раз, допустим, в «Окнах Овертона» – о каннибализме и, вообще, о какой-то уже полной бесовщине.

Но вы посмотрите, как связано это понятие с иммунитетом – с отсутствием иммунной системы. Иммунитет! Национальный иммунитет! Что такое национальный иммунитет? Это возможность сопротивляться всему тому, что может разрушить тебя, семью, общество и так далее. В чем он – этот иммунитет? Неужели мы должны запереться в четырех стенах, читать Библию, общаться только с родными, не смотреть телевизор и так далее? Нет, совсем не об этом речь! Речь идет о том, чтобы закладывать изначально в человека, живущего в этой конкретной стране, те самые навыки, те первые ощущения того, что есть правда и неправда, которые заложены генетически в исторической памяти народа, который живет здесь. Если этот иммунитет есть – ничего не страшно! Это – как дерево, у которого есть мощные корни: оно растет, оно цветет, появляются бутоны, почки, они расцветают, летом – листья. Ветер, дождь, ливень – в разные стороны улетают листья, дерево качается, но оно не падает! Оно не падает, потому что его держит корневая система! Восток, юг, запад – не имеет значения. Эта корневая система – это та необходимость, без которой это дерево останется абсолютно голым. У него нет корня.

И вот в этом смысле, мне кажется, поставлен невероятно важный вопрос. Здесь – так подмывают, тут – эдак, тут – лопаткой, тут – водичку добавили, тут – сладенького дали, тут – увели, заманили… Вот на такой почве очень легко оказаться в состоянии «колебания умов, ни в чем не твердых», о чем говорил Грибоедов. «Ни в чем не твердых…» И из этого в результате можно сделать любой продукт. Любой – если у человека нет возможности вернуться, условно говоря, к Арине Родионовне.

И то, что госпожа Улицкая читала своим детям Пушкина и Шекспира – это потрясающе! Замечательно! Но неужели же она не понимает – не хотелось бы мне в это верить – того, что происходит дальше? Эти дети к Пушкину не вернутся! Он им не будет нужен! Они не будут его знать. Они будут лишены вот этого иммунитета, который позволяет отделить добро от зла, черное от белого.

И вот здесь, мне кажется, что этот вопрос– как бы это ни пафосно звучало – является вопросом национальной безопасности! Отец мой говорил: «Сегодня – дети, завтра – народ». Какие дети – такой из них вырастет народ. А народ, у которого с детства нет иммунитета защищать свою корневую систему, свой генетический код – с ним можно делать всё, что угодно! Не хотелось бы, чтобы с нами это произошло.

Я прощаюсь с вами до следующей встречи.