Мне посчастливилось услышать Девятую симфонию Бетховена. Ближайшим результатом этого было горячее желание создать именно теперь, когда весь ужас безотрадного положения в Париже все яснее вставал перед моим сознанием и в глубине души я потерял всякую веру в успех, нечто, что дало бы мне внутренне...
Мне посчастливилось услышать Девятую симфонию Бетховена. Ближайшим результатом этого было горячее желание создать именно теперь, когда весь ужас безотрадного положения в Париже все яснее вставал перед моим сознанием и в глубине души я потерял всякую веру в успех, нечто, что дало бы мне внутреннее удовлетворение. Я набросал увертюру к «Фаусту». Это то самое произведение, которое я потом забросил на пятнадцать лет.
Девятая симфония стала как бы мистическим средоточием всех моих фантастических музыкальных мыслей и планов, эти звуки выступали как призрачно-мистический тон, основной в моей собственной жизни; помню, однажды после целой ночи, проведенной за перепиской, серый предутренний свет так поразил меня, что я громко вскрикнул, как будто увидел приведение, и спрятался в кровать. Рихард Вагнер. «Моя жизнь»