Конец декабря минувшего года. Возвращаюсь с работы домой. Стою на остановке, в маршрутки не сажусь. Жизнь научила: намного приятнее ехать в нормальном автобусе или троллейбусе. Они, правда, ходят реже, зато чувствуешь себя там комфортнее, да и почитать удобнее. Не надо будет сидеть как сельди в бочке, да и дебильное радио не придётся слушать.
Путь мой до дома не близкий.

Вот, наконец, и мой троллейбус. В салоне было просторно и места свободные имелись. Выбрал местечко недалеко от кондуктора, оплатил проезд. После чего достал электронную книгу и и стал готовиться погрузиться в очередные приключения «попаданцев» (нынче слегка «подсел» на эту тему). Но почитать мне так и не пришлось. Пока загружалась книжка, троллейбус доехал до следующей остановки, и в него вошёл пассажир, привлекший моё внимание.

Мужчине с седоватой бородкой было явно за шестьдесят. Одет он был во всё чёрное, из под короткого чёрного тулупчика видна была ряса. На голове – глубоко натянута небольшая чёрная шапочка монашеского типа. Он пристроился прямо напротив меня, через проход и завёл оживлённый разговор с кондукторшей. Разговаривали они громко, поэтому мне было всё слышно. Оказывается, он уже не в первый раз попадает именно в этот троллейбус, и кондукторша была рада пообщаться с верующим человеком. Разговор шёл на разные околорелигиозные темы. Я до поры не вмешивался, но с интересом слушал. «Монах», как я мысленно назвал пассажира, с удивительной мягкостью давал советы своей собеседнице как спасти бессмертную душу. В этом человеке чувствовалась глубокая вера, любовь к Богу и людям. Кондукторша имела весьма смутные представления о православной вере, но некоторое смирение у неё имелось, поэтому она не пыталась спорить, а только спрашивала, если было непонятно. Непонятного было для нею много. Я с интересом слушал, оставив мысль о чтение. Жизнь порой бывает куда интереснее книг.

Через какое-то время разговор немного переменился, коснулся разных тем. Среди прочего «монах» помянул солдата-мученика Евгения Родионова. Ему, пленённому в Чечне ещё в «первую» войну, боевики предложили жизнь за переход в ислам, а он отказался снять крест. И тогда ему отрезали голову. Вот только не знаю, сказал рассказчик, прославлен он ли ещё нет. Поскольку я этим вопросом интересовался, пришёл ему на выручку: «Нет, пока не прославлен».

«Монах» поблагодарил меня с приятной улыбкой, и мы стали знакомиться. Тут то и выяснилось, что мой собеседник вовсе не монах и не священник, а мирянин, проходящий послушание.

– Брат Исмаил, – представился он мне.
– Ну, а я тогда брат Сергий, – сказал я ему.
Мы обменялись понимающими улыбкам. Так улыбаются порой друг другу братья во Христе, связанные незримыми нитями Православия.

Брат Исмаил без каких-то понуждений с моей стороны стал рассказывать о себе. Рассказ был очень интересным. Выяснилось, что он по национальности татарин. Только когда он это сказал, я действительно заметил некоторые татарские черты в лице. А до этого и не обращал внимания, тем более, что у него были яркие голубые глаза.

Исмаил рассказывал, что, перейдя уже в возраст зрелости, ощутил явную неудовлетворённость жизнью, хотя вроде бы семья не бедствовала. Ему не хватало духовного развития, душа требовала. В поисках ответов на мучившие духовные вопросы, взялся читать Коран, но удовлетворения не получил. И вот в какой-то особенно непростой момент в жизни, он решил прочитать Новый Завет. Начал, да так и не смог оторваться. И сразу уверовал. Но некоторое время мучили сомнения: как отказаться от веры предков? И всё-таки истина Православного Христианства победила все сомнения.

– Что же Вас окончательно убедило? – спросил я Исмаила.
– Господь, показал мне мои грехи и я больше не сомневался. – ответил он. Лезть в душу и расспрашивать какие-то подробности, я, конечно, не стал.

Между тем Исмаил охотно продолжал свой рассказ.
По паспорту он не Исмаил, а Исмагил. Когда пришёл в креститься, то священник, полистав православный именослов, сказал ему, что среди святых есть и святой Исмаил. Так что именно с этим именем он и крестился. Привыкать к православному имени особо и не пришлось. Крещение случилось в 2001 году.

Я заинтересовался святым Исмаилом. И мой собеседник, который, разумеется, успел узнать историю своего небесного покровителя, поведал, что в далёкие времена, ещё в IV веке, жили родные братья Мануил, Савел и Исмаил. Они были персами, происходили из знатного рода. Отец их был язычником, мать, христианка. Она, крестила детей и воспитала их в вере во Христа. Братья, став взрослыми, отказались принять участие в языческом жертвоприношении. И были замучены императором Юлианом Отступником. Позднее дома я прочитал историю братьев уже подробнее (день памяти Исмаила и его братьев – 17 июня по старому стилю, по новому – 30 июня).

Отношения с родными после крещения у Исмаила резко осложнились. Многие осудили его за принятие крещения. Особенно ухудшились отношения с братом. Жена, хоть и не осудила, но христианство не приняла, а вот сестра под его влиянием тоже уверовала во Христа и крестилась. Когда Исмаил рассказывал об этом эпизоде, глаза его сияли от радости.

Сейчас мой собеседник уже на пенсии, но душа требует христианских дел. Неоднократно посещал православные святыни в ходе паломничества, проходил послушание и в монастырях. Ныне по мере скромных сил помогает священнику во время службы в храме, участвует в миссионерской работе, в том числе и с молодёжью. С мусульманами тоже общается, убеждая их в истинности Православия. В этом видит свой долг, но немало бывает и негатива. Исмаил как настоящий христианин относится к этому спокойно. Главное – служение Истине.

Вспомнили мы с ним и печальную судьбу священника и миссионера Даниила Сысоева, принявшего мученическую смерть от руки исламиста-фанатика. Оказалось, Исмаил знал отца Даниила лично, побывав в Москве на его проповедях. В последний день земной жизни батюшки, Исмаил, не дозвонившись ему, послал эсэмэс с просьбой благословить. Эсмэска с благословением от отца Даниила пришла, как выяснилось позже, незадолго до гибели священника.

Когда я уже подъезжал к своей остановке, мы выяснили, что неоднократно бывали на одних и тех же мероприятиях, на тех же Рождественских чтениях. При расставании брат Исмаил обещал поминать меня в своих молитвах. Я тоже его поминаю. Ну, а кондукторше, прощаясь, подарил маленькую иконку Божьей Матери, которую возил в своём еженедельнике. Она поблагодарила, и скала, что повесит её в троллейбусе возле своего места.

С остановки я шёл в приподнятом настроении. Так всегда бывает, когда встречаешь хорошего человека. И, замечу особо, человека счастливого и духовно богатого. Господь даёт нам удивительные уроки, в том числе, и через встреченных нами людей. Для меня брат Исмаил – это живое воплощение того, что все мы соединяемся во Христе Иисусе. Русский мир открыт для всех, кто искренне его примет. В Русском Православии есть огромный объединяющий потенциал. И это объединение на самой высокой основе – Божественной истине.

Эти строки я пишу в последние дни Рождественского поста, в преддверие великого праздника Рождества Христова. Пусть слово Христово придёт ко всем ко всем людям. Пусть каждый знает, что истинное спасение только во Христе.

05.01.2017, Омск
На фото: Успенский кафедральный собор в Омске.