Апостолу Петру толкователи приписывают малодушие, даже трусость. Я вот сам трус, и как-то понимаю трусость совсем не так.
Вернемся в страшную Гефсиманскую ночь. Петр только что услышал горький упрек Учителя. «Не могли ли вы один час бодрствовать со мною? Встаньте, пойдем, вот приблизился предающий меня». Иисус другой. Нет того спокойствия и уверенности, с которой Он учит, исцеляет больных. Он сам нуждается в защите. Что-то страшное уже висит в воздухе, от этого и веки у апостолов отяжелели. В темноте ночи вооруженная толпа, которая пришла взять Иисуса. Но «теплый верою» Петр верен себе. Он сын великого народа-воина и его Бог – Бог Саваоф, Бог войны. Бог, который укреплял Давида в битве с Голиафом, Ионафана против двух сотен филистимлян и так далее. И совсем недавно героев-Маккавеев. И преодолев малодушие (если оно и было) Галилейский рыбак, не воин совсем, первый ударяет мечом. Против него несколько десятков профессиональных воинов, но с ним «Христос, Сын Бога Живого». И его вера превозмогает знание о безнадежности такой битвы. Он действительно готов положить душу за Христа. Он уже шел по воде. Настало время стать Давидом перед лицом римских Голиафов.
А вот тут открывается то, что три года жизни с Иисусом, не дали ему понимание смысла жертвы Христа. «Вложи меч свой в ножны, ибо взявшие меч мечом погибнут». В психологии это называется когнитивным диссонансом. Попранный страх, готовность умереть в неравном бою – это все оказывается Ему, Иисусу, не нужно! «Оставив его, ученики бежали, Петр же следовал издали». Ученики, но не сам Петр!
И вот здесь Петр чувствует в некоторой степени то, что потом говорит Господь на Кресте. «Боже мой, почто ты меня оставил!» Именно оставленность Богом чувствует Петр. А кто он и что он без Иисуса. Без чувства защищенности, которое давала ему вера.
Он потерян, но и тут он не бежит. «Куда нам идти! Ты имеешь глаголы жизни вечной!» И он плетется вслед за страшным конвоем. Сам не понимая, куда и зачем идет. Где-то впереди также один в ночи идет молоденький Иоанн. Петр идет навстречу своему отречению.
А может быть только через стыд, через слезы этой ночи в нем рождается новый человек. Петр слишком горяч, решителен, смел. И только выплакав эти слезы, он сможет отказаться от своего ветхого человека, от горячего желания увидеть Царствие Божие в его земной власти, земном величии и великолепии. Оплакать свое отречение. И услышать удивительное: «Паси овцы Моя». И до конца жизни остаться тем же нищим БОМЖ-ом, в дырявых сандалиях… прикосновение к одежде которого воскрешало мертвых… И будучи распинаем на кресте самому просить распятия вниз головой…