Путешествие к наступающей Пасхе 2015.
Бортовая записка № 1
Вчера взошли на корабль. Корабль отправляется в плавание в чудесное место, место, где мы все настоящие – чистые и убеленные, где с нами Преображающий нас Бог… Пост – это странствие, путешествие к себе исконному, такому, каким тебя «задумал видеть Бог, не воспитали родители» (с) Цветаева), и каким тебе быть самому крайне тяжело, а иногда даже не хочется. «Ты – настоящий» - это какой ты? «Ты – подлинный» в чем и где? – вот вопросы Великого поста, которые надлежит решить. И эти же ответы станут основой подлинной пасхальной радости, с которой жил, так часто воспоминаемый, преп. Серафим Саровский. Ты настоящим можешь быть только с Богом и в Боге – он раскрывает те грани твоей души, о которых ты и не подозревал. «А со мной без зайца дружить нельзя» - говорит ежик в известном мультфильме. Вот и меня без Бога воспринять, увидеть и разглядеть невозможно, без Бога – я симулякр, я фантом. Хотя, конечно, с рациональной точки зрения – «вот же я – ЕСТЬ!» - скажет прагматик и скептик. Но если глубоко? Сколькими масками я скрываю свое настоящее лицо? А сам-то я помню себя настоящим? Жизнь меня научила так часто приспосабливаться и подстраиваться, взвешивать и искать своего – помню ли я себя без притворств, фальши, а главное, как в детстве, до краев заполненным Любовью? Именно, повторюсь, эти ответы делают пост ПОСТОМ. Все мои покаяния, воздержания, молитвы должны родить во мне мысль, что я стою вверх ногами. Кстати, неудовлетворенность постом, как мне кажется, тоже рождается от того, что человек походил вокруг да около. Заглянул в пещерку, подошел к карусельке (вспоминаем «Мэри Поппинс» финальную сцену на карусели), но себя так и не разглядел и Христа не разглядел за всеми своими «трудами». А некоторые (как в игре «жмурки») пальцами задели себя настоящего, который тут же ускользнул, но радость уже заполняет сердце от осознания, что он все-таки есть, он живой, он рядом, рождается азартное чувство все-таки найти утешающего меня настоящего. С этим приятным состоянием и подходит такой человек к Пасхе. Есть и категория тех, кто не просто кончиками пальцев заденет, а сорвет повязку и увидит… увидит Бога рядом, с Ним он играл в «жмурки»… Нет-нет не перепутай – не ты – Бог. Просто находясь рядом с Ним – ты и есть настоящий. И вот такому в сердце сходит покой и тихая, но очень глубокая, радость. Срываются все покровы, то, что было тайной за семью печатями, перестает ею быть, один покров срывается за другим. В чем? Это главное! В том, что ты видишь мир не через прорези маски, твой угол зрения становится широким, раскрывается периферийное зрение – ты видеть начинаешь (как феномен) и видеть, что люди и мир окружающий гораздо многозначнее и разнообразнее, чем ты привык думать… Вот почему важно замереть и не спешить – не бегать по приходам, не суетиться в поисках святых мощей, источников, благодатных икон, батюшек и т.д. Вот почему последнее воскресенье перед Постом – ПРОЩЕННОЕ… Прощение – лестница, по которой мы взбираемся на корабль, добродетель, которая скрывается от современных христиан/людей, как самая сладкая и вкусная ягода на поляне. Скрывается под фиговым листком Эдемского сада. Фиговый листок – собирательный образ человеческого позора, страха, стыда, что рождается от одного лишь – человек взгляд другого расценивает как взгляд ЧУЖОГО. НЕ принято считать способность простить и искренне попросить прощения добродетелью. Потому у многих путешествие начинается с того, что с этой лестницы они падают в воду, не вступив на корабль. Но корабль не отходит моментально, всех ждет. Потому я категорически против того, что просить прощение нужно успеть только в определенный день! Данный день всего лишь формирует настроение, показывает ту радость, когда мы доселе ЧУЖОГО нам человека можем обнять как СВОЕГО. Когда отринутого, отвергнутого нами, вычеркнутого из нашей жизни человека мы пускаем на корабль, обнимаем и показываем его койку в ОБЩЕЙ каюте. Мы привыкаем стереотипно мыслить – чтобы просить прощение нужно обидеть или обидеться, чтобы заплакать на плече у другого – нужно обязательно крепко провиниться. Прощение может быть разным. Как вам, например, попросить прощения за то, что этот человек, в принципе, для вас не существовал до сего дня, или что к нему есть брезгливость, равнодушие, превозношение? Или как не попросить прощения за то, что человек так долго ищущий меня не находил меня, потому что я прятался за «делами» и «более приятными встречами»?.. за нарушенные обещания, за пустословие (то есть когда за нашими словами не стоит ничего их подкрепляющего), за зависть, которую мы иногда испытываем к человеку, и которую он не видит…список можно продолжать… Слезы бывают тоже разными – не только отчаяния, скорби, стыда, что оплошал… Есть слезы умиления и радости – что в этом путешествии к себе настоящему, к Богу, я не одинок… а главное, в конце пути сорвав повязку с глаз, я настоящим смогу увидеть не только себя, но и окружающих! Вот ведь пасхальная радость всё того же преп. Серафима! Так начнем все с радости, испросим прощения не у всех (все человечество любить нельзя), но у каждого конкретного «для меня» человека, выпустим из тюрем собственных сердец всех «заключенных», сами, истомленные от заточения в сердце другого, попросим помилования. И перестанем от нынешнего первого дня поста превращать свое сердце в КПЗ или СИЗО или колонию поселения/строго режима! Легкости сердечной! Паруса уже наполняются ветром, отдать швартовы!