Начало и конец сегодняшнего Евагельского чтения о двух видах людей незрячих. Один человек, которого мы видим в начале повествования, слеп от рождения и знает свою немощь, другие же, которые - в конце, те самые фарисеи, о своей болезни не знают и думают, что они зрячие.
Здесь можно, понять, что, по мнению Священного Писания, может называться зрением. Ты видишь людей и деревья, ты видишь даже и небо, а может быть и ещё нечто большее, но, если ты Господа не видишь, ты слеп.
От этого можно сделать далеко идущие выводы. А что же является жизнью в понимании Священного Писания? Какие мёртвые должны погребать своих мертвецов? (Мф 8:21-22).
Трудно это понять. Как это, без Бога мы мертвы?! Удивляемся вместе с фарисеями: «Неужели мы мертвы? Неужели мы слепы?» А Иисус говорит и нам, и им: «… если бы вы были слепы, то не имели бы на себе греха; но как вы говорите, что видите, то грех остается на вас» (Ин. 9; 41).
Справедливо будет продолжить так: если бы вы были мертвы, то не имели бы на себе греха; но как вы говорите, что живы, то грех остается на вас?
Во всяком случае, вина наша возникает в связи с нашим мнением о себе. Точно. Мы сами пишем себе приговор. Мы родились слепыми, не умеющими видеть Бога. И вот мы жили, и много раз, почитая себя зрячими, пребольно удостоверялись в обратном. И опять бежали куда-то. И опять удостоверялись… И снова бежали. Кто ещё жив хотя бы физически остался до сего времени после этих безумных пробежек с завязанными глазами, может признать свою слепоту. Может бежать снова. И тогда грех остается на нём. И смерть останется на нём…
"И сказал Иисус: на суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы".(Ин. 9; 39). Это значит, Он пришёл, чтобы видящие мир и невидящие Бога уразумели свою слепоту, и вместе со слепыми, знающими о своем недуге, прозрели по-настоящему: увидели Господа. Он пришёл, чтобы духовно мёртвые уразумели свою смерть и ожили в Господе.
Не откажу себе в удовольствии процитировать Святителя Игнатия Брянчанинова, потому что лучше чем он и не скажешь об этом: «Смиренномудрие не видит достоинств в падшей природе человеческой; оно созерцает человечество как превосходное создание Божие, но вместе созерцает и грех, проникший во все существо человека, отравивший это существо; смиренномудрие, признавая великолепие создания Божия, признает вместе и безобразие создания, искаженного грехом; оно постоянно сетует об этом бедствии. Оно смотрит на землю, как на страну своего изгнания, стремится покаянием возвратить себе Небо, утраченное самомнением. Но гордость и самомнение, исходатайствовав падение и погибель человечеству, не видят и не сознают падения в природе человеческой: они видят в ней одни достоинства, одни совершенства и изящества; самые недуги душевные, самые страсти почитают доблестями. Такой взгляд на человечество делает мысль об Искупителе совершенно излишнею и чуждою. Видение гордых есть ужасная слепота; а невидение смиренных есть способность к видению Истины. К сему-то и относятся слова Господа: На суд Аз в мир сей приидох, да невидящии видят, и видящии слепи будут.» ("Аскетическая проповедь". Том 4. Поучение в Неделю о слепорожденном. О самомнении и смиренномудрии).
Как трудно «возвратить себе Небо, утраченное самомнением! Как трудно возвратить себе жизнь! Трудно с первых строк этого Евагельского текста. Вот ученики спрашивают Господа о слепце: «Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?
Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии» (Ин. 9; 2-3).
Нам в нашем состоянии падения и духовной смерти трудно принять мысль о том, что кто-то может жить в физической слепоте до «совершенных лет» (Ин. 9; 21) только для того, чтобы явились на нём дела Божии. Мы очень привыкли к тому, что мы центр мира, смысл существования этого мира. Очень трудно себе представить, что мы можем жить не для того, чтобы получать всё большие и большие удовольствия и потом в рай ещё попасть, а для того, чтобы на нас явились чьи-то дела.
Но если только на секундочку представить себе, что ты можешь жить с таким мироощущением, где Господь в центре мироздания, где Он и только Он источник и смысл всего бытия, если на секунду хотя бы представить себе, что так можно рассуждать думать и чувствовать, то тогда (О, блаженство!) ты сможешь выдохнуть: «Господи, пусть я буду хоть чем-нибудь Тебе угодным!»
«Оставьте меня быть пищею зверей и посредством их достигнуть Бога. Я пшеница Божия: пусть измелют меня зубы зверей, чтоб я сделался чистым хлебом Христовым» (Священномученик Игнатий Богоносец, епископ Антиохийский. Послание к римлянам. Гл. 4)
«О, если бы не лишиться мне приготовленных для меня зверей! Молюсь, чтобы они с жадностию бросились на меня. Я заманю их, чтоб они тотчас же пожрали меня, а не так, как они некоторых побоялись и не тронули. Если же добровольно не захотят, – я их принужу. Простите мне; я знаю что мне полезно. Теперь только начинаю быть учеником. Ни видимое, ни невидимое, ничто не удержит меня придти к Иисусу Христу» (Там же Гл. 5).
Замечательный евангельский слепец, защищавший Иисуса Христа перед фарисеями, будучи от рождения слеп, прозрел дважды сначала физически, а потом и духовно, когда поклонился Господу, признав Его Сыном Божиим.
Так и нам предстоит прозреть дважды: сначала прозреть своё самомнение, а потом – своё реальное место в этом мире, где мы можем обрести счастье и реальную жизнь только тогда, когда станем хоть чем-нибудь для Бога.