Добрый вечер, дорогие друзья!
Всем хорошо известна Херувимская песнь. Даже те, кто не очень хорошо понимают, что происходит на Литургии, к сожалению, такие люди есть, они все слышат вот этот вот громогласный и подчас очень красивый хор, который поет перед Великим Входом: «Иже херувимы тайно образующе и Животворящей Троице трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложим попечение. Яко да Царя всех подымем, ангельскими невидимо дориносимачинми» - в этом коротком песнопении, всеми любимом, есть, по крайней мере, 3 подножки, о которые люди спотыкаются. Сейчас все три я вам расскажу, а вы подумайте сами, не спотыкались ли вы об них. Прежде всего, самое начало. Митрополит Антоний Храповицкий в одном из своих, то ли писем, то ли проповедей, как-то заметил: «Спросите у наших людей, прихожан, в каком падеже стоит слово «херувимы» в Херувимской песне. Они не будут знать». Кто-то из современных священников сказал: «А наши сегодняшние прихожане вообще не знают, что такое падеж». Вот, когда по-русски мы произносим слово в начале фразы, нам кажется, что оно в именительном падеже, что «херувимы» это подлежащее. На самом деле, «херувимы» стоит в винительном падеже – те, кто херувимов тайно образуют, таинственно изображают. Но церковно-славянский язык обладает таким качеством, что винительная и именительная форма часто друг друга взаимо заменяют. У нас тоже так бывает. «Я вижу стол». Ведь никогда никому в голову не придет, что «стол» это подлежащее, «стол» в именительном падеже. «Стол» здесь в винительном падеже. Вот здесь приблизительно тоже самое – те, кто херувимов таинственно изображает, или лучше сказать «мы, которые херувимов таинственно изображаем». Вот это первая подножка.
Вторая подножка состоит в слове «подымем». «…Царя всех подымем…» А третья, сразу вам про обе подножки расскажу, достаточно таинственное слово «дориносима». «Яко да Царя всех подымем, ангельскими невидимо дориносимачинми». Понятно, что эти чины что-то такое делают с Царем и как-то его куда-то подымают. Люди начинают раскапывать, узнавать, что «дор», «дори», точнее, это копье по-гречески. И вот им начинает казаться, я уж не знаю, где такая байка фигурирует в православных кругах, что, значит, ангельские чины Царя всех, т.е. Христа, подымают на копья. Звучит довольно странно. Но, а на самом деле, «дори», действительно, значит копье. Дорифорин или дориноситель на церковно-славянском означает что? Не очень-то легко догадаться. Дело в том, что дорифор, копьеноситель – это солдат, стражник, а дорифорин, дориноситель – сопровождать, охранять. Так вот, когда ангельские чины кого - то дорифори, т.е. сопровождают, тут возникает весь смысл, что ангелы сопровождают небесного Царя, как - будто стражники, воины, как – будто почетная охрана. Остается только вспомнить или уточнить, что «Яко да Царя всех подымем», «иподехо» по-гречески означает не столько «подымать», сколько «принимать». Яко да Царя всех примем, откроем Ему дверь, откроем дверь перед Ним, поскольку Его сопровождают эти небесные ангельские воинства, как – будто солдаты. Яко да Царя всех приимем. Мое предложение было бы так немножко исправить - «Яко да Царя всех приимем, ангельскими невидимо сопровождаемы дориносимачинми». И вот так становится ясно, что же все – таки мы поем при Великом Входе.

Иеромонах Макарий Маркиш.