Архимандрит Савва (Мажуко) размышляет о том, почему разговение – настоящее бедствие для некоторых семей, и раскрывает секрет стратегии полнокровного отдыха.
Великий педагог Макаренко знал, что задача воспитания – подготовить ребенка не к экзамену, а к жизни. А в жизни много всякого. Когда воспитанник достигал рубежа восемнадцати лет, Антон Семенович приглашал его к себе домой на секретное индивидуальное занятие.

Тема урока: традиции застолья в пролетарской среде.

Цели урока: дать учащемуся представление о культуре застолья; воспитать вкус к правильно организованному распитию спиртных напитков; выработать навыки говорения тостов, помочь в определении своей меры выпитого; познакомить с воздействием алкоголя на поведение; систематизировать знания по преодолению похмелья.

Материальная база: самогон, выдержанный в традициях полтавского винокурения; несколько видов закусок, одобренных международным сообществом педагогов-практиков; два стакана, вилки, салфетки, конспект тостов.

Это моя реконструкция возможного «плана урока». Потому что специалисты по творчеству гениального учителя до сих пор спорят, проводились ли такие занятия на самом деле. Надеюсь, что такие уроки были. Просто потому, что искусство застолья, на самом деле, один из важнейших навыков воспитанного взрослого мужчины.

Надо помнить, кто были ученики Макаренко. Беспризорники и малолетние преступники. Большинство из них уже пробовали пить, и это было самой безобидной из их привычек. Антон Семенович учил их, как это делать правильно. Он показывал им красоту ритуала, давал эталон пира, который невозможен без тостов, песен и уважения к сотрапезникам. А уважение зиждется на знании «своей меры», на бдительной сдержанности, не дремлющей даже на пике веселия.

Не многие взрослые люди могут похвастаться такими навыками. Наша педагогика монополизирована женщинами, а у них особое отношение к спиртному, поэтому и не удивительно, что культуру застолья или вовсе отрицают, или стыдливо замалчивают. А ведь если мы готовим молодого человека к жизни, он должен иметь некий ориентир, как правильно пить, как это делать красиво, не роняя достоинства. Конечно, воспитать этот навык – задача отца или старшего в семье мужчины. С этим не просто. Но мои мысли сейчас далеки от проблем воспитания детей. Нам бы что-нибудь сделать со взрослыми.

А у взрослых на носу серьезное испытание. Раньше мне казалось, что самое «страшное» время церковного года – это многодневные посты. Погружаясь в стихию православной жизни, вдруг понял, что есть вещи и посерьезнее.

В конце каждого поста христиане проходят испытание праздником, проверку разговением. Праздник – время опасное.
Праздник ломает привычный ритм, а значит, создает возможность для выпадения из ритма, создает условия для беспорядка, угрожает сломом привычной жизни. Правильно разговеться, правильно праздновать – это искусство, навык, развитый постоянными духовными упражнениями. Правильный отдых сам по себе есть одно из духовных упражнений.

Разговение – настоящее бедствие для некоторых семей. Люди с ужасом ждут праздника. Частично это связано с тем, что постное воздержание воспринимается не как навык и сознательно поставленная привычка, а как кандалы, «бетонная плита», которая придавила, но на время, и «нам бы день простоять да ночь продержаться». С такой установкой, действительно, весь праздник превратится в полный разнос, самозабвенный загул, а у некоторых и запой, когда человек вдруг на Радоницу отчаянно пытается вспомнить: кто эти люди, откуда здесь этот диван, кто меня накрыл газеткой и успел ли я, в конце концов, освятить свои куличи?

Этой проблемой болел еще Михайло Васильевич Ломоносов. В известной работе «О сохранении и размножении российского народа» он сокрушался:

«Наконец заутреню в полночь начали и обедню до свету отпели. Христос воскресе! только в ушах и на языке, а в сердце какое ему место, где житейскими желаниями и самые малейшие скважины все наполнены? Как с привязу спущенные собаки, как накопленная вода с отворенной плотины, как из облака прорвавшиеся вихри, рвут, ломят, валят, опровергают, терзают. Там разбросаны разных мяс раздробленные части, разбитая посуда, текут пролитые напитки, там лежат без памяти отягченные объядением и пьянством, там валяются обнаженные и блудом утомленные недавние строгие постники. О, истинное христианское пощение и празднество! Не на таких ли Бог негодует у пророка: “Праздников ваших ненавидит душа Моя, и кадило ваше мерзость есть предо Мною!”»

Как видим, речь идет не только о пьянстве. Однако проблема требует пристального внимания. Личного внимания, не только общественного и всецерковного. Таким скоромным загулом можно не только перечеркнуть все постные труды, но еще и остаться «в минусе».
Есть более легкие формы праздничных безумств. Например, человек срывается в гастрономические эксперименты с таким размахом, что в лучшем случае неделю держит при себе горшок, в худшем – проводит праздники в больнице. Кто виноват? Личная распущенность и беспечное отношение к испытанию праздником.

К празднику нужно готовиться. Сверхчеловеческую уборку, изнурительное развешивание штор, заготовку мертвых кур и говорящих пирогов рассматривать не берусь. Меня интересует область аскезы. А в аскезе действует принцип, заимствованный из Псалтири: «Уготовахся и не смутихся».

Ты знаешь, что на тебя наступает время праздников. Есть ли у тебя здоровая и безопасная стратегия праздника? Надо ее выработать. Присмотреться к себе: что мне вредит, с кем мне опасно общаться, каких компаний избегать, что лучше не пробовать больше никогда.

Ждешь праздника? Подумай, с кем ты хочешь его встретить и как провести. Это вопрос из опыта. Пост заканчивается. Наступает время утешения. Но утешение должно утешать и радовать, а не убивать и калечить.

Искусство отдыха и утешения – самая неразработанная область нашей духовной жизни. Человек не может жить в постоянном напряжении. Духовное усилие требует разрядки, нуждается в передышке, в отдыхе и отраде. Мне кажется, у нас на Руси так пьют именно из-за того, что не умеют отдыхать, не знают, как это делается, не видели, как можно иначе потратить свободное и праздничное время. Надо учиться. Надо создавать культуру красивого и полнокровного отдыха, в котором было бы место и спорту, и танцам, и театральному дурачеству, и розыгрышу, и другим «мирным забавам», которые позволяют человеку отдохнуть, выпустить пар накопившихся эмоций, стряхнуть удушливый пафос трудовых будней, просто побыть ребенком.

Чтобы снова почувствовать себя ребенком, не обязательно превращаться в животное. Но свою меру отдыха, свой тип правильного и полезного утешения надо найти самому.
Не каждому по душе шумные развлечения. Для кого-то безмолвие и безлюдье и есть подлинный отдых. Только опытом, путем проб и ошибок можно найти свой стиль и образ праздничной передышки.

Почему Господь не бережет нас? Как возможно, что после благодатного пощения и причастия впадают христиане в настоящие ямы страстей? Почему Бог позволяет нечистым мыслям, соблазнам и привычкам брать в плен христиан?

Потому что Он – Отец. Потому что Бог нам доверяет. Он дает нам возможность проявить себя, раскрыться в сопротивлении своим страстям. Ведь только в борьбе и активном противодействии можно узнать себя, «найти свои берега», почувствовать свои силы, познакомиться с собой.

«Много хлеба бывает и на ниве бедных, – говорит премудрый Соломон, – но некоторые гибнут от беспорядка» (Притч. 13:24). Правильно отдыхать и праздновать – важнейший навык, развитый у людей, которые научились «жить по порядку». Ни пост, ни праздник, ни внезапные испытания не способны «выбить их из седла».

Нет ничего необычного в том, что искушения продолжаются и после окончания поста. Так бывает не только на праздники. И после причастия или горячей искренней исповеди, хорошего дела, успешно выполненного проекта тоже случаются искушения. И это не привилегия людей церковных. Дело даже не в том, что за нами охотится нечистая сила. Боюсь, мы даже ей и не интересны вовсе, потому что всё делаем сами.

Речь идет об универсальной закономерности. Опытные люди знают, что успех выводит человека на новый уровень, а значит, несет в себе новые, незнакомые испытания. Поэтому мудрые люди, думая о результате, всегда готовятся не только к поражению, но и к испытанию успехом.

Так бывает и в духовной жизни. Если пост прошел благополучно и утешительно, жди подвоха, будь готов к испытанию и опасности. Так устроен мир. И относиться к его вызовам надо с благодушием спортсмена. Михаил Шолохов признавался, что в начале войны пережил душевный подъем, связанный не только с патриотическими чувствами, но и с азартом к схватке. Он восхищался достижениями немцев, особенно в военной промышленности, видел в Германии достойного противника, с которым даже как-то интересно и почетно померяться силами.

Так надо относиться и к вызовам жизни.

И смотреть веселее.

И чаще петь песни.

И не забывать о друзьях.

И не лишать себя утешений.

Бог создал человека для радости. И чем Он виноват, если ты за свою жизнь, освоив много наук, напитав ум знаниями, так и не освоил самой главной из наук – науки радости? Счастлив тот, кто найдет учителя, который научит его важнейшему из искусств.