СУХАРИКИ НА МОЩАХ

В ней, на самом деле, много хорошего. И прежде всего то, что человек она увлеченный. Правда, уж если увлекается, то со всей силой и энергией своей души. Увлекается так, что ничего почти не остается на остальную жизнь и на другие предметы бытия, которыми она увлекалась раньше.
Увлечений она переменила достаточно, но последние годы, кажется, смогла остановиться, став новоначальной православной. В православии она нашла столько предметов для увлечения, что ее новая любовь держалась много дольше обычных поветрий.
Начав регулярно ходить в храм, она быстро взбежала по карьерной лестнице нашей общины до почетной должности ухаживания за подсвечником, слева от Алтаря.
Ей очень быстро удалось разобраться в последовательности и правильном порядке поведения в храме во время богослужений.
Когда я оказываюсь рядом с ней, то слышу, как она шепотом раздает указания другим прихожанам:
- Сейчас надо встать! Евангелие же!
Нравятся ей и всякие чудесные предметы, которые время от времени появляются в их церковной лавке. Как-то встретив меня на проселочной дороге у нашего дома( мы с ней соседи), она воскликнула:
- Сухарики! Тебе нужны сухарики!
Я удивился:
- Что?
- Сухарики, освященные на мощах! Нам привезли! Помогают от всего желудочного! У тебя ж желудочное.
- Да, - киваю я. - Желудочное у меня.
- Вот перед едой один-два съедаешь. Главное, с молитвой.
- Понял, - говорю, - а сами сухарики, без молитвы, не помогут?
- Нет! Без молитвы ничего не поможет!
- Понятно. А молитва без сухариков?
Она смотрит на меня.
- Я тебе говорю... сухарики освящены на мощах...- она называет почитаемого святого. - Чего тут непонятного?
Я опять киваю. Все понятно. И главное, логично.
Она еще очень по-женски интересная. В ее сорок с небольшим лет ей даже краситься особо не надо. Ну, она и не красится. Живя рядом, знакомы мы с ней и ее мужем давно. А последние годы и посещаем один и тот же храм. Иногда я из вежливости интересуюсь их делами. Но ей, видимо, не хочется рассказывать про мужа, а про дочку я и так все знаю. Она всегда при ней. Рядом. Зато любит сообщать мне важные духовные открытия:
- Есть в Дивеево канавка Пресвятой Богородицы, по ней надо ходить и читать "Богродица Дева, радуйся" сто пятьдесят раз!
- И что тогда случится?
- Благодать же! Всякие чудеса бывают!
- Надо же.
- Надо бы поехать, да где уж. С нашими-то заработками.
- Ничего, - Говорю, - вы попробуйте дома, вечером, Богородицу призвать так же. Может, она и без канавки вас посетит благодатью?
- Эх! Вот же кому-то счастье, жить рядом с Дивеево!

На наше с ней добрососедское общение никакие споры не влияют. Она считает меня недостаточно ревностным христианином, и я с ней каждый раз соглашаюсь. Я же не всегда удерживаюсь от неудобных для нее вопросов. Вот так недавно, где-то с месяц назад, после Литургии, я слышу, как она рассказывает другим прихожанкам.
... - И вот нашли могилку-то, матушки игуменьи, Агфьи Суворовой. Внучка полководца! А прожила она сто пятьдесят лет! Вот чудо-то!
Бабульки вторят ей:
- Ох, чудо.
- Игуменьи, они ведь святой жизни. Вот и ссудил Господь долголетием!
- Чудо!
Я не выдерживаю и подхожу-таки к ним. Всегда потом жалею, что ввязался.
- Тоже видел это чудо в интернете. - Говорю, - но не понял, почему в родословной, которая вполне доступна, у Александра Суворова нет такой внучки?
- Может, забыли или пропустили. - Она смотрит на меня с недоверием и досадой.
- Хорошо. - Продолжаю я, хотя понимаю, что не надо бы, - хорошо, пусть так. И хотя фото с крестом выглядит, как фейк...
- Что? - Спрашивает меня бабуля, поправляя платок.
- Как подделка, - поясняю я,- но пусть будет так, пусть это настоящее.
- Вот!
- Да. Так скажите, в чем тут чудо? Ну, прожила некая игуменья сто пятьдесят лет. Ну, не спешили ее забрать на тот свет. Может, исполняла она важную миссию, а может, ждал Господь и долго терпел. В чем здесь чудо?
- А сто пятьдесят лет, не чудо ли?!
- Земной жизни Спасителя было тридцать три года. А он наш Бог. Святые Вера, Надежда, Любовь были совсем детьми... и почему мне восхищаться от ста пятидесяти лет какой-то игуменьи?
- Ведь чудо же!
И вдруг меня поддерживает высокий солидный мужчина, регент. Он подошел незаметно и, видимо, слушал наш спор.
- Да. А настоящее чудо произошло только что в храме. - Говорит он басом.
Бабульки и моя соседка, язвительно посмотрев на меня, не верящего в чудеса, устремляют все внимание к нему.
- Какое?
- Какое?!
- Литургия! - Отвечает наш регент. - Только что, при вас, вино и хлеб превратились в Плоть и Кровь Христову. Вот чудо, свидетелями которого мы с вами были! А вы все про бабульку какую-то из интернета! Нужна она вам?

И все-таки, мы дружим с моей соседкой. Она жалуется мне на мужа, когда мы бредем домой из храма. Жалуется, что он всегда злой и невоцерковленный. Что не понимает ничего, даже самого элементарного, в ее тонком православном устройстве.
- Может, вы с ним поговорите, как мужчина с мужчиной?
Я обещаю поговорить. Кроме всего прочего, мне это выгодно. Ее муж - отличный, непьющий сантехник. Что само по себе в нашем поселке редкость. И в понедельник он как раз должен прийти ко мне, посмотреть текущую раковину.

Починив раковину, и перед тем, как приступить к подключению посудомоечной машины, он сделал перекур, выйдя и присев на пороге моего дома. Я сажусь рядом.
- Как дела, как супруга?
- Да все нормально.
- Это хорошо. Хорошо, когда супруга верующая. В храм ходит. - Пытаюсь свернуть я на нужную тему.
- Считаю. Вот у меня жена, тоже верующая...
- И как? Все нормально.
- Да, - отвечаю я, точно так же, как он, и чувствую, что моя попытка спровоцировать разговор проваливается. Не болтуны мы с ним. - Все нормально.
Но он сам приходит мне на помощь.
- Чего тут хорошего. Когда только о вере? - Он спотыкается на этом вопросе, потому что наслышан, что мы с супругой ходим в храм. - ну, в смысле, хорошо, конечно. Православная жена гулять не будет... но...
Он замолкает.
- Что "но"?
Он явно преодолевает смущение.
- Им ведь ничего нельзя.
- В смысле?
- Ну, вот сейчас пост. Я тоже пощусь. Но ведь и это нельзя...
- Что нельзя-то?
- Ну, - Он подбирает слова. - Близость нельзя. И не только в пост нельзя. В среду нельзя, в пятницу нельзя, в субботу с воскресеньем тоже. Только и думаешь, как правильный день поймать, и чтобы она не сильно в этот день устала...
- Пост важная вещь... - Говорю я, понимая, что мне сейчас придется вспоминать все, что я знаю о телесном и духовном посте, и что-то мямлить по этому поводу.
- Да я знаю! - Вдруг говорит он. - я и сам пощусь!
- Как? Почему? Вы же в храм не ходите, вроде супруга говорила, что не верите.
- Ну, я верю в душе. А пощусь из любви. - Он смущается. - Ну, они не едят, и я. Жена с тещей. И я из любви к ней не ем. Чего мясом-то их мучить.
Он постится из-за любви. Какой прекрасный пример.
- Что ж, - Говорю я. - в душе верить и любить ближних очень хорошо. Но ведь надо и жизнь исправить. Знаете, я уверен, что Бог вам поможет в ваших проблемах. Если вы тоже обратитесь к Нему. Сходите на Исповедь. И расскажите священнику нашему о проблемах заодно.
- Как это?
- Да вот так. Дома есть книжки, как подготовиться к Исповеди?
- Вот уж чего полно. Книжек у нас о вере много. Я посмотрю.
- Ну и хорошо. Только вот я вам одну вещь посоветую. Вы батюшке, как будете исповедоваться, расскажите, что в пост приходится подолгу воздерживаться, и что у вас возникают блудные помыслы.
- Что?
- Ну, когда долго ничего с супругой нет и других женщин видите...
- А, это... - Он опять смущается. - Ну да. Бывает. Хочется из штанов выпрыгнуть.
- Вот это и расскажите. Но не так, а скажите: блудные помыслы.
- Хорошо... - Он молчит. - Знаете, я попробую.
Я уже знаю, что да, он попробует. И даже знаю приблизительно, что будет дальше. И что скажет наш батюшка...

Через неделю он опять у меня, теперь меняет проржавевшую трубу во дворе.
Смотрит на меня радостно.
- Получилось!
- Что? Труба нам очень нужна. Жена цветы посадила. Полив необходим.
- Да, это понятно! Я про Исповедь! Получилось! Все подействовало. Батюшка мне сказал, что нужно по согласию! И что супруги не должны отказывать друг другу.
- Вы уж не отказывайте!
- Я нет! Никогда.
Мы оба улыбаемся.
- Исповедь и Причастие - настоящие чудеса. Вы приходите, - Говорю и по его взгляду чувствую, придет.

Действительно, на следующей неделе встречаемся в храме. Он один, без жены. После службы спрашиваю:
- Что с супругой?
- Немножко приболела. Ничего. Простуда. Привет вам передавала. Очень рада, что мы подружились.
- И ей передавайте. Я тоже рад.
Он вдруг лезет в карман. Достает пакетик. В нем сухарики.
- Велела вам отдать. Помогает от всего желудочного.
Я благодарю и убираю сухарики в карман.
В этой женщине, его жене, на самом деле много хорошего.