МОЛИТВА ПО СОГЛАШЕНИЮ.

Антон бросил сумку на пол - почти уронил. Сказать, что он устал - ничего не сказать. Впрочем, дело было не в усталости. Он был разбит, раздавлен, уничтожен. Душевая боль расползлась и поселилась в каждой точке его тела. Болело все. Ему даже дышать было больно.
Хорошо, что окружающие не знали, сколько сил он вложил в этот доклад - было бы еще обиднее. Его идея – такая очевидная, и в то же время - красивая, яркая. Простая и интересная одновременно. Для практичного человека - полезная, если задаться целью и попытаться применить. Для научного человека - просто красивая. Вот только для воплощения нужны единомышленники. В своем институте понимания Антон не нашел. Потому и задумал он выбраться на эту конференцию - не самого высокого класса, зато аудитория предполагалась целевая. Выбраться - в надежде, что не перевелись еще в России настоящие ученые, и что найдется кто-то, кто поймет и оценит.
Видимо, это была неудачная идея. Первый раз он расстроился, просмотрев тезисы докладов. Казалось, их авторы даже не понимали, о чем должна идти речь на конференции с таким названием. Антон уже тогда засомневался, стоит ли ехать. Но решил довести дело до конца.
Лучше бы он туда не ездил. Все было против него в этот раз. Согласовать отсутствие на работе удалось только в самый последний момент. Несмотря на то, что он не просил командировку - командировки, кстати, в институте давно не оплачивали. Антон просил два дня за свой счет - дали только один, и то со скрипом - буквально сделать доклад и уехать, даже поговорить с коллегами времени не оставалось. Пока он договаривался на работе, все билеты на «Сапсан» разобрали. Пришлось лететь самолетом, а это: подъем - ни свет, ни заря, множество напрасных шагов, пересадок, пустое ожидание в разных местах, которое трудно заполнить чем-либо конструктивным... И короткий перелет: не то, что отдохнуть, он даже расслабиться не успел.
Дальше - больше. В связи с тем, что народу приехало немного, кто-то предложил объединить две секции в одну. Антон немало выступал в своей жизни, но ничего подобного никогда не встречал. Почему-то большинство участников конференции эту идею поддержали. В итоге - регламент в последний момент поменяли, и всем докладчикам было рекомендовано уложиться в пять минут вместо пятнадцати. Может, большинству докладчиков и было все равно, но Антону - нет. Он собирался преподнести идею: представить не столько результаты, сколько свои рассуждения. Ему очень важно было не комкать повествование, а спокойно все изложить - шаг за шагом. На то, чтобы переформатировать доклад, времени не было. Антон попытался все же наспех сократить повествование, но неудачно. Выпали некоторые звенья логической цепи: получилось глупо, нелепо. Он выступил плохо. Просто - плохо. Никто ничего не понял. Даже если в зале и были люди, способные воспринять его мысли, они тоже ничего не поняли. Вопросы были, но абсолютно не по существу. Они даже близко не касались того, что Антон хотел донести до слушателей. Поэтому на вопросы он тоже отвечал плохо. Антон слушал себя и не верил своим ушам. Он никогда не выступал НАСТОЛЬКО плохо. Он сделал все, чтобы похоронить свою идею на несколько лет вперед. Пока не забудут. Если вообще забудут когда-нибудь...
Антон с трудом перевел дыхание. Он устал от боли, которая последние восемь часов усиливалась с каждой минутой. Ему хотелось напиться. Он знал, что злая привычка юности может выйти из-под контроля и обернуться серьезной проблемой. Но сейчас ему было все равно. Впрочем, напиться – это сильно сказано, по-настоящему напиться он не успеет: заснет раньше. Но это не так важно. Главное, он успеет почувствовать, как уходит боль. А это дорогого стоит.
Облегчение было уже совсем рядом, когда в кармане зажужжал телефон. Антон осознал и скривился: напоминалка… Только этого не хватало! Со всеми своими проблемами он и забыл, что в его жизни есть такое мрачное обстоятельство, как молитва по соглашению.
- Нет уж! - рявкнул Антон и ожесточенно ткнул пальцем кнопку отбоя, - сегодня без меня, пожалуйста!
Эта молитва и так каждый вечер превращала в маленький кошмар. Но сегодня она была предельно, просто - окончательно - некстати. Когда три месяца назад Антон соглашался на это мероприятие, он не предполагал, что оно обернется таким тяжелым грузом. Поначалу он откликнулся с готовностью. Еще бы! Володя, замечательный парень, светлый, открытый, улыбчивый, всегда всем довольный, полный жизни - сбит на пешеходном переходе, мотоциклист постарался... Черепно-мозговая травма, кома. Как же за такого не молиться?! Не обсуждается!
Но такое настроение было только вначале. Отсутствие результата день за днем делало свое дело: нехитрое, но постоянное правило постепенно становилось все тяжелее, пока не превратилось в огромное черное облако, накрывающее с головой и отравляющее своим присутствием каждый вечер.
- Если не тянешь, можно отказаться, - сказал ему как-то священник, выслушав надрывную исповедь, - только ребят предупреди.
Отказаться Антон не мог. Он и сам не мог бы определить, что на самом деле мешало такому решению: неготовность признать перед людьми свою слабость или жалкое - но все-таки искреннее желание бороться до конца за хорошего человека. И он читал. На душе было мрачно, мысли путались, уходили в неведомые дали - куда угодно, лишь бы прочь от текста, даже тело стонало, не желая находиться в одном положении в течение десяти минут. Читал... Молитвой это назвать было невозможно.
- Не хочу! – продолжал Антон вслух, выключая телефон - сегодня точно не хочу!!!!
Между тем время «Ч» приближалось: уже без пяти десять.
- Не хочу, я устал! Мне своих проблем хватает! В конце концов, что изменится, если я сегодня к ним не присоединюсь?! Я давно уже не молюсь, это и так ясно. Я просто исполняю ритуал. Все равно это никому не нужно! Отстаньте вы от меня!
Никто к нему, собственно, не приставал. Кроме совести.
Антон опустился на стул - здесь же, в прихожей, и даже голову нагнулся, "набычился" - в знак протеста. Время шло. Антон не двигался. Десять часов... Совесть молчала так, как молчат, когда уже все сказано. Одна минута, две… Наконец он поднялся.
- Господи! - сказал он громко - Ты же все понимаешь! Ты видишь, что творится со мной!
Удивительно, но именно сейчас каждое его слово действительно уходило ПО АДРЕСУ. Антон это физически чувствовал.
- Не надо было мне за это браться. Нет во мне сострадания. Никого мне не жаль, только себя! Да... Но они же не виноваты! Ни болящий Владимир, ни люди, которые сейчас за него молятся. Они-то - молятся! Со всем вниманием, ответственно и искренне … Главное - искренне! Не то, что я… Но они надеются и на мои молитвы. Они же не виноваты! Не виноваты, что связались со мной! Помоги им!!! Пусть их надежды оправдаются. Вот…
Антон перевел дух. Он испытал даже некоторое облегчение: сделал все, что мог. Сказал то, что хотел. Теперь можно и выпить.
Он прошел на кухню, открыл холодильник. И замер. Что-то ему мешало.
Бутылка была совсем рядом - только руку протянуть. Несколько движений - и ватное тепло затянет разум, и тяжелые воспоминания станут мутным и нереальными. И не будет боли. И пусть это продлится всего несколько минут перед сном, но блаженная анестезия того стоит. Сейчас...
Однако, что-то мешало. Он пытался сказать себе, что все нормально, и не мог. Что-то было очень не так. И это "не так" появилось после его вдохновенной эмоциональной речи.
Антон задумался. Казалось бы, что может ему помешать? Поста нет. Устал до безобразия. Долг исполнил - как мог, но исполнил. И все-таки что-то было не так. Некоторое время он думал. Думал. И действительно, понял. Как ни странно - понял. Несмотря на боль, усталость и страсть, которая с удовольствием воспользовалась обстоятельствами.
Да! - сказал Антон, закрыл холодильник и для надежности повернулся к нему спиной, - да, все правильно. Я не буду сегодня пить! Мне очень хочется. Но не буду! И пусть это будет моим вкладом в их молитву. Все! Я пошел спать.

Утром Антон проснулся за пару минут до звонка будильника. Потянулся, улыбнулся. Вспомнил вчерашний провал. Боли не было. Вспомнилось: «если после сорокá Вы просыпаетесь, и у Вас ничего не болит….». Сорок ему, правда, еще не исполнилось. Но уже недолго осталось...
- Может, я умер? Хотя вряд ли: были бы другие признаки…
Тем не менее, чувствовал он себя удивительно хорошо. Просто на редкость: тело ощущалось вполне отдохнувшим - после почти двух суток активности и всех пережитые печалей - так, как будто он проспал часов двенадцать. На душе было светло и спокойно, как после причастия. Не понятно...
Антон поднялся, продолжая прислушиваться к себе. Странно: действительно, все хорошо. Очень странно. Он снова подумал про доклад. Подумаешь, не оценили! Что теперь, удавиться что ли? Да там и ценить-то было некому - сейчас это было совершенно ясно. Ни одно уважающее себя собрание не станет перекрывать регламент в последний момент. И тезисы говорили сами за себя. Он же сам первым делом обратил на это внимание....
Впрочем, утро - не время для размышлений. Утром время проходит быстро - надо шевелиться. Антон подошел к окну и постарался сосредоточиться. По опыту он знал, что чем раньше начнешь читать утреннее правило, тем меньше времени оно занимает. Странная закономерность, но факт.
Он начал читать. Звякнула sms- ка.
- Кто это там в такое время?
Антон сделал движение в сторону телефона, поморщился: если сейчас прерваться, потом настроиться будет гораздо сложнее. Но sms-ка в 6 утра - это что-то значит.
Антон дотянулся до телефона:
- Ну?!
"Володя открыл глаза"...
Антон вздрогнул: едва не уронил телефон. Руки похолодели, в голове образовалась звенящая пустота, затем грянул духовой оркестр, знаменуя ответственность момента, а сознание все еще отказывалось вместить смысл написанного. Некоторое время он просто таращился на текст со смешанным чувством смущения и ужаса, вины и благодарности.
Вспыхнувший за окном яркий свет оторвал взгляд Антона от телефона. За окном разливался яркий, феерически красивый рассвет в розово- лиловых тонах с позолотой. На противоположной стене загорелся яркий золотой прямоугольник в форме окна. Антон стоял между двух источников света и некоторое время боялся пошевелиться. Потом перекрестился и сел. Задумался.
Утро - не время для размышлений. Но сегодня все по-другому. Такой день.