В покаянии человек, осознавая и осуждая свой грех, беря обязательства его преодолеть, отказывается от самого себя или, по крайней мере, от огромной части своей собственной жизни. Потому что подлинное покаяние может совершиться только тогда, когда человек преодолевает свое эгоистическое «я» и отвергает то, что еще вчера было для него дорого, значительно, но что не вписывается в систему Божественных заповедей; когда человек осознает противоречие между своей жизнью и Божиим законом.

Но ведь каждый человек считает, что живет правильно, даже если совершает грехи. А уж если совесть очень укоряет, то мы умеем себя успокаивать, оправдывать. Мы сравниваем себя с другими, мы говорим, что мы гораздо лучше, чем сосед, чем сослуживец, а уж тем более лучше, чем начальник! Ну, а если есть грех — так кто же без греха? Мы привыкли себя оправдывать и защищать, — но покаяние, искренне приносимое, срывает все эти маски. Оно поставляет человека лицом к лицу перед правдой Божией, так что он отказывается от того, что считал своей жизненной правдой, от того, что всячески оправдывал в себе, в том числе ссылаясь на более отрицательный, как ему казалось, опыт жизни других людей. Итак, покаяние есть, как сейчас говорят, переформатирование своего сознания, своих ценностных установок, своих волевых устремлений.