О храме
«Свинчус, село Шиловского района, в 57 км к Северо - Востоку от райцентра. Расположено на ровном месте в 0, 5 км от Оки, недалеко от рек Увез и Мышца, впадающих в Оку. Многие ученые отождествляют его с древним рязанским городом Свинеском, известным с 12 века, но археологами местность пока не обследована. Во 2-й половине 19 века Свинчус входил в состав Занинской волости Касимовского уезда и принадлежал княгине Н.А.Шаховской, урожденной княжне Трубецкой, и помещикам Клевезалю и Оленину. По 10 ревизии (1858), в селе 180 дворов, 1293 жителей (652 муж. и 668 жен.). В 1874 г. пало 200 голов крупного рогатого скота, в 1879-70 голов. В 1880 истреблено пожаром 17 гумен и 40 риг, в 1882-22 дворов. В том же году выбило градом 120 десятин ярового поля, в 1884- все яровое поле крестьян бывших Оленина. Согласно переписи 1886 г., в селе 311 домохозяйств и 1679 жит.(812 муж. и 867 жен.), в т.ч. грамотных 295 муж. и 41 жен. Из 260 изб, 1 была каменная, все крыты соломой. В селе имелись: земско - общественная школа, синильня, мельница, 2 винных, 1 бакалейная и 1 мануфактурная лавки. Здания, построенные на общественные средства: школа, дом сельского правления, хлебный магазин, пожарный сарай и водяная мельница на р. Увез. Главное местное занятие- земледелие. В отхожий промысел уходило 302 муж. и 10 жен., из них 198 бондарей, 27 портных, 17 картузников, 15 угольщиков и др., в том числе 3 живописца. На 01.01.1997 в селе 386 жителей, ТОО «Борки», медпункт, основная общеобразовательная школа, ДК, церковь Покрова Богородицы с колокольней 18 в. «восьмерик на четверике». Рязанская энциклопедия, том 2, Издательство «Пресса», Рязань, 2000. В настоящее время в селе проживает около 300 жителей, СПК «Борки», медпункт, библиотека, клуб, почта, основная общеобразовательная школа, восстанавливается церковь Покрова Богородицы, колокольня практически разрушена. *** «Село Свинчус. Вот что нам поведал Я.Г.Соколов о своем родном селе в 1875 году: «Достоверных сведений о названии села не имеется никаких. Предания же есть. Старожилы наши рассказывают, что было время, когда свинчусские владения, на лугах за рекой Окой простирались гораздо далее, чем в настоящее время. Грань эту они проводят по Вегучу и до самого озера Свинчурги (нужно заметить, что и Вегуч- болотистое место, с протоком в Оку и озеро Свинчурга –оба эти урочища находятся на западе от села за Старицей, на Ижевских лугах, в настоящее время совершенно не соприкасаются с нашими владениями, а находятся более чем на полверсты от них). От последнего озера, бывшего некогда в наших владениях, и село получило свое название. Около озера жил по преданию один кривой рыбак с женою по имени Ольгиньею. Рыбак этот неизвестно почему, вздумал переселиться с озера на другое место, именно туда, где теперь стоит наше село, расчистил невдалеке от настоящего поселения, на несколько возвышенном месте, лесную чащу и занимался земледелием ( эта пашня, говорит предание, была первая, и, в память жены рыбака Ольгиньи, владевшей ею, самый пригорок на северо-востоке от села назван и слывет теперь под именем Ольгиной горы).За рыбаком явились другие поселенцы и понемногу образовалось село. Так как первый поселенец был с озера Свинчурги, то и самое село прозвалось Свинчусом. По рассказам старожилов, существует тесная связь между Свинчусом и Ижевским. Оказывается так же, что виною уменьшения наших владений были ижевские обыватели: когда-то там жил «межевой», имевший любовниц из крестьянок. Межевой этот захотел почему-то иметь любовницу из Свинчуса, для чего и обратился к жителям. Эти отказали ему в незаконном требовании и он, из мщения, отмежевал порядочное количество лугов к владениям села Ижевского. Касательно самой местности, предания говорят, что здесь повсюду были громадные дубовые и сосновые леса. Дубовых рощ особенно много… Некоторые полагают, что и название озера быть может имеет некоторую связь с дубовыми рощами. В самом деле, не было ли место около озера преимущественным, перед другими, пастбищем свиней по той причине, что близость воды и множество желудей в роще доставляли свиньям и корм и пойло? Не вяжется только с этим объяснением окончательные названия озера, звучащее как-то не по-русски. Поэтому есть мнение другого рода: «Свинчурга»- не мордовское ли слово? Предание указывает даже огромные дубовые рощи (теперешняя южная оконечность села и местность за р.Увезом), где жила Мордва. Действительность существования у нас дубовых рощ на лугах, за р.Окой, за рч.Увезом и вообще по всей местности вполне подтверждается многими данными. Самые малые остатки от прежних дубовых рощ существуют ещё и в настоящее время. Но многие из наших мужичков хорошо помнят целые рощи дубовые и за Окой, и на юг от села за рч.Увезом. Некоторые имели даже пчельники в этих рощах. В последнее время, при обвалах берегов Оки, вынимали из воды громадные дубовые корчи. В бывших прежде дубовых рощах, у р.Увеза, на теперешней южной оконечности села, находили «мордовочки»-маленькие серебряные монеты и «ужовки»-монисты, носимые мордвою на шее и сделанные из белой глины (кое у кого они есть и теперь). Название нашей стороны Мещерою (в метриках нашей церкви за 1780 г Свинчус назван прямо Мещерским) тоже подтверждает существование здесь Мордвы. Наших крестьян, по их рассказам, на стороне называют «мордовцами». На крестьянской одежде (особенно на их рубашках), понятиях, обычаях, также и на наречии остались, кажется, следы Мордвы (см. песни). О судьбе Мордвы в нашей местности рассказов никаких нет: «была Мордва, мы это знаем, а куда и как девалась она, нам неизвестно». Жители нашего села переселились из Ижевского, часть Ижевского принадлежала прежде кн.Трубецким, как и наши крестьяне в большинстве своем, отчего и церковь Казанская, в Ижевском, в народе и доселе слывет Трубецкой (также и квартал, где церковь). С Ижевским наше село и в настоящее время в постоянных сношениях. Наши крестьяне каждую субботу бывают там на базаре, очень многие там портняжничают, вместе с ижевскими бондарничают на стороне, для Ижевского поставляется строевой лес, доски и пр. Говор во многом схож (слова протягиваются, одинаково произносятся). Одежда была и есть почти такая же (кички, например, были одинаковыми, и теперь стараются наши крестьяне брать пример и в одежде с ижевских). Другое предание. Поселившись в лесистой местности, первые поселенцы принялись за расчистку лесных чащ. Расчистки совершались тогда беспрепятственно, т.к. лесов было много со всех сторон. Подле самого поселка, несколько к северо-востоку от настоящего села, у Олгиной Горы, была большая роща, где было много волков, водились и медведи (это урочище доселе называется Волкница). От медведей одно урочище, на ½ версты от села называется и теперь Медвежьим. Рассказывают также о громадных лесах вдоль оврага, называемого «Мышца», по которому протекает речка Мышца. Вследствие большого количества лесов, безпрепятственная вырубка и разчистка их на пашни прекратилась не особенно давно, лет 70-80 до нашего времени (т.е. около1800 г. составитель). Об овраге Мышца. Тогда тут были громадные труднопроходимые леса и рощи, в которых обитали разбойники. Об одном сохранились очень живые рассказы. Давно это было, еще во времена Екатерины Второй. Обитал в этих местах Кузьма Рощин. Место жительства его с другими товарищами предание указывает на овраг Мышцу, в одной версте от села, прямо к северу. Местность была, по рассказам, очень дикая: овраг весьма крутой и обрывистый. Со всех сторон его окружали леса. В овраге, недалеко от впадения речки Мышцы в р.Оку, была у разбойников землянка, где они имели пристанище. Обирали они, преимущественно, проходившие мимо оврага по реке барки. По рассказам, разбойники при нападении на барку входили в нее, приказывали всем лечь ниц и затем хозяйничали на ней. На время разлива, когда овраг наполнялся водою, разбойники переправлялись или в ижевские громадные дубовые рощи (от них, думают, Кузьма Рощин и получил свое прозвище), или поднимались выше по Оке, к селу Терехову, или же уходили вниз на Добрынин остров, где, по рассказам, и был их главный притон. В Свинчусе Кузьма Рощин имел несколько любовниц и частенько их навещал с товарищами. Потомков Рощина от его любовниц, и большие и малые в ссоре называли, вместо бранных слов, «Рощиными» и «Шаниными» (последнее прозвище произошло от приятеля Кузьмы – Шанина, брата одной из его любовниц, принимавшего у себя в доме разбойников). Принимали и укрывали их в особых тайниках, в подвалах, где вырыто было нечто вроде комнаты, со скамьями и столами, за которыми разбойники совершали свои попойки. Соседям хорошо были известны эти посещения и места укрывательства. У одной любовницы Кузьмы Рощина были и дети от него. По рассказам старожилов, две девочки, оставшиеся от матери по ссылке ее в Сибирь, содержались в Свинчусе на мирском счету. Как-то свинчусские крестьяне, собравшиеся по обыкновению к церкви, увидели плывущую вниз по Оке лодку. В лодке сидели разодетые в красных рубахах молодцы. Лодка направилась к берегу и пристала у церкви. Народ, сначала принявший разбойников за рабочих, отправлявшихся для работы на Волгу, как скоро разгадал, что это были за люди, разбежался. Разбойники, оставивши несколько товарищей сторожить лодку, в большом количестве отправились для попойки к богатому мужику бурмистру Бабухову. Бурмистр, вероятно, был предупрежден об их приезде, потому что сам с семейством заранее куда-то удалился; деньги же, золотые и серебряные, роздал еще прежде по соседям, а медные, в количестве трех мешков, оставил в погребе для разбойников (должно быть затем, чтобы они его оставили в покое и больше не тревожили). В кладовых и погребе у бурмистра разбойники разыскали три кадушки меда, несколько бочонков медовой браги и прочего. Угостившись сами, как следует, остальное предложили всему народу. Награбивши у бурмистра денег, разбойники захотели позабавиться над народом и, отъезжая на лодке, кидали на берег и в воду мелкие деньги, которые всякий старался захватить себе. После такой потехи, они, уже отъехавши порядочно по воде от берега, стали было кидать платки; но как это было на глубоком месте, то в воду за платками никто не полез. Рассказывают, что раз Кузьма Рощин хотел застрелить диакона или какое-то другое духовное лицо. Диакон, в приезд в Свинчус Кузьмы Рощина, шел пьяный из прихода и громко кричал, что-де разбойники нисколько не могут навредить ему. И что-де он умеет заговаривать пулю в ружье. Сотоварищи передали о таком хвастовстве самому Рощину. Он подошел к диакону, продел ружье между ног и нацелился, с намерением выстрелить в него. Просьбы случившейся здесь попадьи и других пощадить пьяного диакона подействовали на Рощина, и он не сделал никакого вреда ему. Соколов Я.Г. Село Свинчус.//Известия императорского русского географического общества.-Спб.1875-Т.11-вып.5-с.348-351. (примечание составителя: Соколов родом из Свинчуса, из священнической семьи, был преподавателем в Касимове ) В подтверждение мыслей о мещерском происхождении названия села Свинчус приводим следующий отрывок. «Примерно к 9 веку в Среднее Поочье пришли славяне, встретились здесь с местным финноязычным населением и частично усвоили его топонимы, в частности, название поселения Рязань. Как показывает топонимия, территория современной Рязанщины была заселена во 2 тысячелетии до н.э., это же подтверждается археологическими находками. К топонимам этого времени относят типы на -кса, -кша: Мокша, Выкса. Когда мы имеем дело с древними топонимами, надо иметь в виду, что первоначально они относились к водному источнику, который со временем «дал» свое имя селению, возникшему на нем, или народу, селившемуся поблизости. Значительно больше в Рязанской области названий, «возраст» которых уходит в 1 тысячелетие до нашей эры и в начало нашей эры. Это топонимы на –ма, -ша: Елатьма, Лашма и топонимы на –ур, -ус: Екшур, Ерахтур, Свестур, Чаур; Ибердус, Киструс, Свинчус, Чарус и т.п. Современная наука не может разгадать эти названия, но есть основания считать, что элементы кса, кша, ур, ус, ма в неизвестных нам языках имели значение «вода», «река», подобно тому, как в современных мордовских языках элементы лей, ляй имеют значение «река». Аналогичное название есть и в Шацком районе – Шевырляй. Как было сказано, славяне пришли в эти места в 9 веке и не раньше 7 века нашей эры. Их сосуществование с местным финноязычным населением было мирным. Они не уничтожали местных названий, в значительной степени усваивали их. Естественно, что в процессе усвоения иноязычные названия изменялись под влиянием русского языка, приобретали русскую форму: Пронск, Шацк и др. Анализируя топонимию какой- либо территории, надо иметь в виду, что она всегда многослойна, включает в свой состав названия, относящиеся к разным языкам; ни в одном регионе Европы нет топонимии, относящейся к какому-то одному языку. Это обусловлено тем, что на протяжении тысячелетий происходило и происходит движение, переселение народов с одной территории на другую и везде они оставляют следы своего пребывания в виде топонимов». Рязанская энциклопедия, том 2, с.527-528 Любопытному читателю будет интересно узнать о том, какие народы и языки относятся к финно-уграм. Вот что сообщает «Школьная энциклопедия»: «Финно-угры – родственные этнические группы, язык которых относится к финно-угорской группе уральской языковой семьи. В настоящее время финно-угорские народы живут на территории от бассейна реки Оби на востоке до Венгрии на западе и от Балкан на юге до Норвегии на севере. Топонимика свидетельствует о гораздо более широком ареале обитания финно-угров в древности: на территории, достигавшей Северной Двины, жили карелы, а в Нижегородской, Пензенской и Рязанской областях сохранились следы поселений мордвы. Современные финно-угорские языки делятся на пять групп: 1) прибалтийско-финская ветвь (финский, ижорский, карельский, вепсский, водский, эстонский и ливский языки); 2) волжская ветвь (мордовские языки и марийский язык); 3) пермская ветвь (коми-пермяцкий, коми-зырянский, удмуртский языки); 4) угорская ветвь (хантыйский, мансийский, и венгерский языки); 5) саамский язык. К этой же семье относятся исчезнувшие языки мери, муромы. мещёры, югры и печоры.» Школьная энциклопедия. История России 9-17 вв. Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование», 2003, с.682-683. В подтверждение слов о заселенности человеком нашей местности в глубокой древности могут служить следующие наши археологические находки последних лет. К эпохе неолита (каменный век, около 6 тысяч лет назад), по – видимому, относится найденный нами на высоком берегу Оки, в огороде, кремнёвый наконечник стрелы. К Юго – Востоку от села, на заброшенном поле, на возвышенности, в большом количестве попадаются на поверхности осколки керамики эпохи бронзы (вторая половина второго тысячелетия до н.э.). Об этом же свидетельствует и книга «Земля Евпатия Коловрата». На странице 12 читаем: «… во второй половине 2-го тысячелетия до н.э. на территории Рязанской области появляется «поздняковская культура», плотно заселяя берега Оки и её притоков. Занимались поздняковцы преимущественно земледелием и оседлым скотоводством. …комплексные поселения «поздняковской» культуры были найдены у сел Тырново, Нармушадь, Березово, Свинчус, Санское, Задубровье и др.» Во втором веке нашей эры на территории Шиловского района поселяются пришедшие сюда финно – угорские племена культуры рязано - окских могильников. К этому времени относится еще одна наша находка – пряслице. Оно также было найдено в огороде, на высоком берегу Оки. *** Название происходит из литовских языков «sventas» - святой. Левошин Н. ГАРО Ф.р-6713, оп. 1. д. 85, с. 45 *** Поскольку мы уже неоднократно говорили о Мещёре, то, наверное, будет уместно кратко рассказать и о ней. «МЕЩЁРА. 1. Племенной союз, проживавший в 1-м тысячелетии н.э. на территории среднего течения Оки и принадлежавший к финской культурно- языковой общности. С Мещёрой связывают рязанские могильники и городецкие городища 2-12 веков, расположенные в Среднем Поочье. Полагают, что культура и язык Мещёры были близки к древнемордовским. Мещёра упоминается в Толковой Палее- памятнике древнерусской литературы 13 века и в русских летописях вплоть до 16 века (в частности, в связи с походом Ивана Грозного на Казань). В процессе славянской колонизации территории Среднего Поочья большая часть Мещёры обрусела, другая часть была ассимилирована поволжскими татарами. Существует мнение, что часть Мещёры вошла в состав татар- мишарей. 2. Локальная группа русских, сформировавшаяся, как полагают, в результате ассимиляции славянами аборигенного (местного) финского населения к 17 веку. Локализовалась первоначально в северной части будущих Рязанской и Тамбовской губерний. Часть Мещёры в 17-18 веках переселилась отсюда на Юго- Запад, - на территорию Пензенской и Саратовской губерний. Вплоть до середины 20 века Мещёра сохраняла особенности в элементах традиционной народной культуры и характерное «цоканье» в говоре. В настоящее время почти не выделяются из основного этнического массива русских». Рязанская энциклопедия, том 1, с.615 Внимательный читатель обратил внимание на то, что в песнях свинчусских крестьян, записанных Я.Г.Соколовым, вместо «ч» пишется (и произносится!) – «ц». Авторы сборника свидетели «цоканья» в говоре пожилых женщин села Лубонос еще в 80-е годы 20 столетия. Особенности костюма, «цоканье»- вот и все, что осталось от Мещёры, не считая местных географических названий. Невольно вспоминаются слова свинчусских крестьян: «Была тут Мордва, а куда и как делась - не знаем», а, между тем, кровь Мещёры течет и в наших жилах. Несколько лет назад Касимовский протоирей Владимир Правдолюбов опубликовал небольшим тиражом книгу о Касимове: «Религиозная история Касимова». Много внимания в ней он уделяет Мещёре. По его словам, Мещёра - одно из самых миролюбивых и кротких финноугорских племен, в отличие от воинственной Муромы. Вот что он пишет: «…О ее (Мещеры) характере Иловайский говорит так: «Мещера, составляющая главную массу населения, в течение всей русской истории играет страдательную роль и очень немногими событиями обнаруживает свое существование». Но особенно интересно свидетельство о языке Мещеры: «Мещеряк никогда не скажет ЧЕГО, ЧЕЛОВЕК, ЧУДО, ЧУЛОК и проч., у него все это изменено на ЦЕГО, ЦЕЛОВЕК, ЦУДО, ЦУЛОК и проч. и точно также, наоборот, иногда литера Ц меняется на литеру Ч, например, Челый (ЦЕЛЫЙ), ЧИНОВКА (ЦИНОВКА), ЧАРЬ (ЦАРЬ)». Мы видим, что Мещера, сохранивши какие-то свои племенные особенности, говорит на русском языке, правда, с акцентом, а собственный язык Мещеры, видимо сохранился только в топонимике… Как свидетельствуют Семеновы, имение которых было на юге Рязанской области на реке Ранове: «Мещера, самое южное из финских племен, не только занимало всю Мещерскую и Мокшанскую низменности на севере области, но … заходило и довольно далеко на юг… Это можно видеть, например, из того, что южнее верхнего течения р. Рановы в ее системе встречаются несколько селений с названием Мещорка, и близ них до сих пор еще сохранилось кое-где несвойственное великоруссам преобладание черного цвета в женских костюмах». Когда мой брат служил священником в Скопине (брат протоирея Владимира Правдолюбова), он удивлялся черному подвенечному наряду невест: ему сказали, что невесты из мещерского племени. В наших краях ничего подобного нет, отсюда следует, что или южные мещеряки отличны от наших, или наши так давно обрусели, что напрочь забыли свои обычаи. … Подавляющее большинство жителей Касимова и окрестностей издавна считают себя русскими, но, по крайней мере, коренные жители должны помнить, что они- потомки кроткой и терпеливой мещеры.» *** « … А се имена градомъ всемъ русскымъ, далним и ближнимъ. … А се грады Резаньские: Резань стараа на Оце, а новый городокъ Олговъ на усть Проне, Пронескъ, Торческъ, Воино, Шиловъ, Старый Лвовъ, Глебовъ, Зареческъ, Переславль на Трубеже, Михайловъ, Перевитескъ, Шипино, Ростиславль, Веневъ, Тешиловъ, Крилатескъ, Неринескъ, Кумтескъ, Рославль Полскый, Свинескъ, Новъгородокъ на Осетре, Бобруескъ, Дубеченъ, на Павле Никитинъ, Вердеревъ, Ломихвостъ, въ верху Дону: Дубокъ, Корнике, Урюпискъ.». Русские летописи. Том второй. Воскресенская летопись. С.318. Издательство «Ринфо». Рязань, 1998. «Село Свинчусъ. Церковь Покровская. ( в 45 верстах от уездного города) Свинчус, принимаемый за упоминаемый в Воскресенской летописи древний город Свинеск, в качестве села упоминается в Рязанских писцовых книгах 136г. (1628 г.) и 137 г.(1628г.), где сказано: «За Семеном Федоровым сыном Глебовым в поместье, что ему дано из государевых дворцовых сел, половина села Свинчуса, а в селе церковь Покрова Пречистые Богородицы да церковь Николы Чудотворца, древены, клетцки, а в церквах образы и свечи и книги и ризы и колокола строение мирское - села Свинчуса крестьян; а у церкви на погосте: двор поп Ондрей, двор дьячек Савка Андреев. Пашни паханые церковные худые земли 16 четвертей в поле, а в дву потомуж, сена 30 копен». По окладной книге 184 года при Покровской церкви значится «двор бывшего попа Илариона, а ныне в том ево дворе живет дьячек Ивашко, двор дьячек Тараска, двор дьячек Гришка Савельев. Церковные пашни шесть четвертей в поле, в дву потомуж, сена на сто копен. В приходе к той церкви в том же селе Свинчюсе помещиков четыре двора, да крестьянских семъдесят дворов, да бобыльских одинатцать дворов. И по окладу с тое церкви дани платить два рубли семь алтын 1 денга. А старого окладу рубль один алтын 1 денга. И по новому окладу перед прежним дани прибыло рубль шесть алтын». Вместо упоминаемой в 17 ст. и сгоревшей дер. Покровской церкви существующая ныне в с. Свинчусе также дер.-Покровская с приделом Христорождественским построена в 1781 г. В 1863 г. трапеза при Покровской церкви значительно распространена и 19 декабря того же года освящен теплый придел Христорождественский; в 1886 г. возобновлен был иконостас в настоящей церкви, а стены украшены живописью, на что употреблено было свыше 3000 рубл., из которых более 2000 пожертвованы С.-Петербургским купцом Киприаном Гавриловичем Степановым. Земли при Покровской церкви ныне состоит: усадебной 3, пахатной 27 и луговой 11 десятин, на каковую землю плана и межевой книги у причта не имеется. В приходе, состоящем из одного села, при 190 дворах числится м.п. 639, ж.п. 734, в том числе грамотных м.п.295, ж.п. 41. В причте по штату 1873 года положены 1 свящ. и 1 псаломщ. ( Истор. Ряз. княжества Иловайскаго, стр.258.-Писц. кн. Рязанск. 136 и 137 г. Кн. 408, л. 92.-Окладн. кн. Староряз. ст. л. 254. Кн. записн. новопост. № 495 и 497.- Журн. Консист. 1781 г. № 944. авг. 7 дня 1801 г. –Клир.вед. с 1805-90 г. Сп. н. м. Ряз. губ. № 1445.-Изв. о кол. ц. в Ряз. епарх. 1736 г. л 4.) Из священнослужителей означенной церкви известны: Андрей уп. В 1629 г. Иларион значится бывшим в 1676 г. Иоанн уп. в 1706 г. Евфимий Иоаннов уп. В 1736 г., ум. В 1742 г. Василий Евфимиев р. в 1742 г. 19 февраля Никита Васильев уп. с 1779-1801г. Афанасий Васильев Фортинский уп. с 1801-49 г. Григорий Павлович Соколов сост. с 11 сент.1849 г. Добролюбов И.В. Историко-статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии со списками их настоятелей за 17, 18, 19 в.в.- Рязань, 1891 г. Упоминаемый в тексте петербургский купец К.Г.Степанов встретился нам еще в одном документе – Рязанских епархиальных ведомостях: «Причту и церковному старосте Свинчуса, Касимовского уезда, разрешено построить каменную богадельню при церкви означенного села на средства Председателя Свинчусского церковно-приходского Попечительства Санкт-Петербургского купца Каприана (так в тексте, сост.) Гаврилова Степанова; за что последнему Его Преосвященством объявлена благодарность.» Рязанские епархиальные ведомости, 1896 год №6. Храм закрыт в 1935 году. Последним настоятелем был Павел Григорьевич Соколов (1865-1937). Он был обвинен в том, что 'являлся активным участником церковно-монархической повстанческо-террористической группы' и расстрелян в ночь на 10 декабря 1937 года.
