св. Геновефа (Женевьева) Парижская

Гонения на христиан в Галлии, как и всюду, продолжались до 312 года; но истребить христианство языческому Риму не удалось. Знаменитый Фивский легион был уничтожен за отказ избивать христиан, живших в устье реки Марны. Несмотря на гонения, Православная Галльская Церковь продолжала расти численно и духовно и дала много мучеников и святых, как вселенского, так и поместного значения. Среди них: св. Ириней Лионский, основоположник богословия восточной традиции, сщмч. Дионисий Ареопагит, свв. мученики Рустик и Елевферий, прославленный борец против арианства св. Иларий и апостол Галлии свт. Мартин Турский, св. Маркелл и множество других. К святым, просиявшим в Православной Галльской Церкви, относится и покровительница Парижа преподобная Геновефа (во французском произношении – Женевьева).

Св. Геновефа родилась в 423 году [прим.: по другим данным в 420 году], в конце царствования императора Гонория. Незадолго до ее рождения император Феодосий II разделил Римскую империю между двумя сыновьями – Аркадию отдал восток, а Гонорию – запад. Молодость св. Геновефы протекала при Валентиниане III. При ней на римском престоле сменилось 9 последних императоров, и она была свидетельницей того, как к власти пришел захвативший всю Галлию вождь франков Хлодвиг, основатель династии меровингов, ставший впоследствии французским королем и принявший христианство. Крещение Хлодвига имело для судеб христианской Франции такое же значение, как и крещение императора Константина Великого для Римской империи и крещение св. князя Владимира для Руси. Это событие открывает на западе новую эру.

Св. Геновефа была уроженка находившегося в семи милях от Лютеции по реке Сене городка Нантерра, жители которого занимались рыболовством и земледелием. Родители Геновефы – Севэр и Геронция – были христиане и владели в Нантерре небольшим земельным участком, на котором по тогдашнему обычаю их дочь пасла овец. Древняя летопись XI века гласит: “Не была она ни от графов, ни от королей, но была она дочерью горожанина, эта девица”. Когда ей было двенадцать лет, епископ города Оксера св. Герман и епископ города Труа св. Лупп остановились в ее родном городке. В толпе, встретившей святых епископов на пристани, была и Геновефа с родителями. Все спешили приветствовать свв. пастырей и получить от них благословение. И тут св. Герман обратил внимание на Геновефу, подозвал ее, поцеловал в лоб и предсказал родителям славное будущее их дочери. Геновефа ответила на это, что она не желает лучшего будущего, как посвятить себя Христу и сохранить девство. Затем епископы вместе с народом прошли в храм, так как настало время 9-го часа и вечерни. Во время службы св. Герман не снимал своей руки с головы маленькой Геновефы, а после службы попросил ее отца привести ее к нему на следующий день. Затем свв. пастыри потрапезовали и отпустили клир и прихожан. Когда Севэр на следующее утро привел Геновефу в храм, св. Герман спросил ее, помнит ли она о том, что говорила ему накануне. Девочка отвечала: “Я помню, отче святый, что обещала тебе и Господу с помощью божественной благодати прожить жизнь свою в чистоте плоти и духа”. – “Дерзай, чадо мое, если ты мужественно будешь созидать жизнь свою по вере твоей, Сам Господь будет твоей крепостью и силой”. Так беседуя с девочкой, св. Герман заметил на земле у своих ног медную римскую монету с монограммой Христа. “Вот возьми этот дар от небесного Жениха, – сказал он ей, – носи его всегда в память обо мне и пусть никакие другие драгоценности никогда не украшают ни шеи твоей, ни пальцев, так как если душа твоя соблазнится преходящими сокровищами мира сего, то уже недосягаемо станет для нее сияние вечных и небесных сокровищ”. Затем, благословив Геновефу, оба пастыря продолжали свой путь в Великую Британию для борьбы с ересью Пелагия.

Проводив свв. епископов, Геновефа с еще большим усердием посещала церковные службы. Вскоре по этому поводу у нее произошло столкновение с матерью, которая требовала, чтобы девочка больше оставалась дома и помогала ей по хозяйству. Однажды, собираясь в храм, Геронция запретила дочери следовать за ней. Но Геновефа, заливаясь слезами, шла за матерью и говорила, что должна исполнить свое обещание посещать храм, чтобы удостоиться стать невестой Христовой. Слова эти так разгневали мать, что она ударила дочь по щеке и в то же мгновение ослепла. Двадцать один месяц Геронция была лишена зрения. Наконец это несчастие заставило ее одуматься. Вспомнив то, что говорил о Геновефе св. Герман, Геронция поняла, что противится воле Божией, и решила попросить у дочери прощения. Она попросила Геновефу принести ей воды. Девочка, глубоко страдая за мать, зачерпнула воды и, присев на край колодца, горячее чем когда-либо молилась за нее. Капли слез падали из ее глаз в воду. Вернувшись домой, она, по просьбе матери, осенила воду крестным знамением, как это было тогда в обычае, и дала ей умыться. Геронция, воздев руки к небу, просила Бога простить ее, затем омыла глаза и стала немного видеть. Повторив омовение три раза, она совершенно прозрела. Это было первое чудо, свершившееся по молитвам св. Геновефы. С этого времени мать уже не препятствовала ей посвятить себя одному Господу.

В те времена христианки, желавшие войти в ряды “девственниц”, должны были пройти два искуса, или послушания. Сначала они просто давали обещание посвятить себя Богу. Затем наступал более или менее длительный срок, в течение которого девицы упражнялись в подвигах веры и добрых дел, испытывали себя, давая возможность пастырям и пастве судить о твердости их намерения. После этого искуса послушница приносила обет безбрачия, и епископ, совершавший чин посвящения, давал ей небольшую красную или фиолетовую головную повязку (митру или фламмеум), которая являлась признаком посвященных Богу дев и с этого времени должна была всегда покрывать голову посвященной. Такой же путь прошла и св. Геновефа. Как только ей исполнилось 14 лет, ее сочли достойной посвящения, так как она прославилась святостью своей жизни. Три девы пришли одновременно к св. епископу Маркеллу. Св. Геновефа, как самая младшая, шла последней. Но св. Маркелл сказал: “Пусть та, которая стоит сзади, подойдет первой, так как Господу было угодно, чтобы дело ее совершенства было столь искусно подвинуто и принесло столь ранние плоды, – она уже получила от небес свое посвящение. Получи покрывало, чадо мое, и носи его незапятнанным дo Страшного Суда Господня”. И св. Геновефа была посвящена первой. С этого времени она стала вести жизнь посвященных Богу дев.

Хотя в Галлии уже существовало несколько женских монастырей, большинство девственниц оставалось в миру. Они жили в своих семьях, общались с мирянами, распоряжались по своему усмотрению своей собственностью и свободно распределяли свое время, согласно духу благочестия и милосердия. Поэтому св. Геновефа продолжала жить у своих родителей в Нантерре.

Но во время эпидемии она лишилась и отца и матери. И так как обычай требовал, чтобы посвященные Богу девы после смерти родителей были вверены попечению пожилых женщин, известных своим благочестием и разумом, св. Геновефа переехала из Нантерра к своей крестной матери в Лютецию.

В то время город Лютеция (нынешний Париж) помещался на острове Ситэ, который соединялся с берегами реки двумя мостами. В нем возвышался прекрасный собор св. Стефана, на восточном берегу стоял деревянный храм Божией Матери, а у моста – крещальня во имя св. Иоанна Предтечи. У этой крещальни и стоял домик крестной матери св. Геновефы.

Едва святая поселилась в Лютеции, как ее поразил страшный, подобный общему параличу, недуг, причинявший ей большие страдания. Три дня пролежала она, бледная и недвижимая, и ее считали умершей. Но когда она пришла в себя, то рассказала своей крестной матери, что ангел водил ее в места блаженства праведных, и она видела отчасти то, что приготовил Господь любящим Его: “Блаженства эти таковы, что неверные не поверили бы мне, если бы я стала их описывать”.

С этого времени св. Геновефа получила дар прозорливости и открывала некоторым людям их тайные пороки.

Праведная жизнь юной Геновефы возгоралась все ярче и ярче. С пятнадцатилетнего возраста она вкушала пищу лишь в четверг и воскресенье; пища эта состояла из ячменного хлеба и бобов, сваренных на растительном масле. Только в 50-летнем возрасте она, по послушанию епископу, ослабила столь строгий пост и разрешила себе молоко и рыбу. Ее ежедневная молитва была продолжительной и сопровождалась слезами. Св. Геновефа молилась обычно всю ночь с субботы на воскресенье, а с Богоявления до Великого Четверга затворялась на молитвенный подвиг в своей келлии, никуда не выходя и никого не видя.

Вскоре некоторые люди из зависти стали говорить о св. Геновефе, что она обманщица и лицемерка и что праведная и суровая жизнь ее одно притворство. Только приезд в Лютецию св. епископа Германа, столь почитаемого в Галлии христианами и даже язычниками, положил конец хуле на его духовную дочь. Весь город вышел навстречу любимому пастырю, который тотчас осведомился о св. Геновефе. Среди встречавших были не только почитатели святой, но и хулители, которые стали заверять св. Германа, что Геновефа отнюдь не заслуживает его памяти и высокого о ней мнения. Но св. Герман, как гласит древнее житие, “не обращая никакого внимания на их речи”, лишь только вступил в город, прямо направился к дому святой. Почтительность к ней со стороны епископа вызвала всеобщее изумление. Сотворив молитву, св. пастырь вошел в келлию подвижницы и указал присутствующим на пол, залитый ее молитвенными слезами. Повторив свою похвалу св. Геновефе и поручив ее жителям Лютеции, святитель продолжал свой путь.

При этом свидании со св. Геновефой св. Герман поручил ей духовное руководство над девами, желавшими последовать ее примеру и принести обет безбрачия. Впоследствии дочь и сестра короля Хлодвига также вошли в число младших духовных подруг св. Геновефы и обе с ее разрешения стали посвященными Богу девами.

Св. Геновефа очень чтила память апостола Галлии св. Дионисия Ареопагита. Она часто совершала паломничества к тому месту, где были погребены первый епископ Парижский, пресвитер Рустик и архидиакон Елевферий, в деревушку Катэй, и очень скорбела о том, что там, где покоятся свв. мощи мучеников, стоит лишь убогая деревянная часовня. “Достопочтенные пастыри Христовы, я умоляю вас подумать о возможности построения базилики в честь св. Дионисия”, – так, наконец, обратилась она к парижскому духовенству. Но пастыри ответили, что это благое намерение не может быть исполнено, так как для постройки базилики нужна негашеная известь, а ее нет. Тогда лицо св. Геновефы просияло и она сказала: “Перейдите мост, а затем вернитесь ко мне и расскажите, что вы там слышали”. Пастыри послушались ее и, очутившись на левом лесистом берегу Сены, услышали разговор двух свинопасов, которые рассказывали друг другу, что набрели на две большие, еще никем не использованные, ямы (или печи) для обжигания наполнявшей их извести. Исполненные радости пресвитеры возблагодарили Бога, повелели свинопасам указать им местонахождение извести, а затем поспешили обратно в город к св. Геновефе. Услышав их рассказ, св. Геновефа заплакала слезами радости и затем всю ночь благодарила Господа и просила Его благословить ее начинание. Поручив руководство постройкой базилики пресвитеру Генэсу, она приступила к сбору денег на эту постройку, и парижане так горячо откликнулись на ее призыв, что величественная базилика была скоро воздвигнута.

Не случайно, что св. Геновефа много потрудилась, чтобы построить базилику просветителю Галлии, первому епископу Парижскому св. Дионисию Ареопагиту. Св. Дионисий еще в первом веке по Рождестве Христовом положил начало православному учению о благодати [прим.: Н. В. Лосский в своей книге “Опытное богословие Восточной Церкви” говорит: “Вместе с Дионисием Отцы называют “энергии” “лучами божества”, которые пронизывают тварную вселенную. Св. Григорий Палама именует их просто “божествами”, “нетварным светом” или “благодатью”]. Учение это, связанное с учением о Пресвятой Троице, было раскрыто всеми восточными Отцами, в особенности же в XIV веке св. Григорием Паламой в его споре с восточными последователями западного богословия Фомы Аквината о “нетварном свете Фаворском”. Это богословие восточных Отцов неотделимо от внутреннего опыта, – почему его можно назвать “опытным богословием”, в противоположность чисто умственному схоластическому богословию, возникшему на Западе в XI веке. Внутренний опыт “света”, молитвы Иисусовой, перешел с древнего Афона в нашу страну и особенно процвел в русских преподобных святых. “Стяжание Духа святого” преподобного Серафима Саровского, жившего в XIX веке в тамбовских лесах нашей родины, и внутренний опыт “света нетленного”, сердечной молитвы Иисусовой св. Симеона Нового Богослова (XI век), св. Григория Паламы и афонских монахов, – это та же православная традиция, или “опытное учение о благодати”. Особое почитание преподобной Геновефой св. Дионисия Ареопагита раскрывает нам чистоту ее веры и связывает нас с ней, как с православной святой.

Разрываемая внутренними нестроениями Римская империя, которую считали вечной, стала рушиться и не могла больше защищать своих границ, которым угрожали германские племена и гунны: весь пятый век ознаменован для Галлии непрекращающимся нашествием варваров. Германские племена с женами и детьми бежали со своих насиженных мест ют гуннов, которые еще в первом веке по Рождестве Христовом вышли из глубин Азии, а в пятом веке, будучи уже на берегах Дуная, хлынули бурными потоками на Запад. Вторым страшным нашествием было нашествие самих гуннов, которые в 451 году, под предводительством Аттилы, перешли Рейн и вторглись в Галлию.

В это время св. Геновефе было двадцать восемь (двадцать девять) лет. Аттила двинулся на г. Орлеан и путь его лежал через Париж. Охваченные ужасом, парижане хотели, забрав свое имущество, бежать в более безопасные места. Но св. Геновефа, убеждая их не покидать города, говорила, что Париж будет пощажен, а места, куда они собираются бежать, будут, наоборот, уничтожены. Она уговаривала женщин последовать примеру Юдифи и Эсфири, которые покаянием и молитвой отвели приближающуюся опасность. Женщины ее послушались и, собираясь в крещальне, денно и нощно вместе со св. Геновефой молили Бога пощадить город. Но их мужья, которых они убеждали послушаться святой и не покидать города, от этих речей приходили только в ярость. Ввиду очевидной опасности им казалась нелепой твердая вера святой. “Она продалась врагу, эта лжепророчица, лгунья, она хочет помешать нам спасти себя и свое имущество, она совращает наших жен – камнями ее! В реку ее!” Св. Геновефу стащили уже с крыльца, и шел спор, какую из двух смертей для нее выбрать, но в этот момент в разъяренной толпе появился Оксерский архидиакон Седулиус. “Горожане! – воскликнул он, – не вздумайте умертвить ту, о которой св. Герман говорил, что она избрана Богом от чрева матери”, – и показал толпе подарок, который перед самой своей смертью повелел передать св. Геновефе усопший епископ [прим.: для жителей тогдашнего Парижа самым почитаемым человеком был св. Герман, и женщину, которую он так высоко ставил, знал каждый]. Имя св. Германа успокоило толпу, и во всех храмах стала возноситься единодушная молитва об отвращении опасности. И вдруг Аттила круто повернул и подошел к Орлеану, сделав большой круг вокруг Парижа. Молитвами св. Геновефы Париж был спасен. Через год Аттила появился в Италии; у самых стен Рима его остановил папа св. Лев, который так поразил язычника своими речами и видом, что тот в ужасе бежал обратно в Венгрию [прим.: Аттила рассказывал своим приближенным, что рядом со св. Львом стоял некто в сияющих одеждах и грозил ему мечом]. Через год Аттила задумал новый поход на Галлию, но внезапно заболел и бесславно умер, а после его смерти царство гуннов распалось.

Вся долгая жизнь св. Геновефы отмечена множеством чудесных событий, связанных с проявлениями ее любви и жалости к людям. Рабы, заключенные, пленники – все несчастные и угнетенные имели в ней свою защитницу и заступницу. Даже на суровых язычников она имела такое влияние, что они не могли устоять перед ее просьбами. “Нет слов, – рассказывает летописец, – чтобы описать, как почитал и был предан король Хильдриг св. Геновефе”. Об этом говорит следующий случай: войдя в Париж, король приказал запереть городские ворота, так как боялся, чтобы св. Геновефа снова не пришла просить его помиловать пленников, которых он собирался умертвить, и что снова он не сможет ей отказать. Но святая, услыхав о том, что замышляет король, поспешила в город. Едва она прикоснулась к запертым воротам, как они перед ней раскрылись, к она направилась во дворец. Ее не могли не допустить к Хильдригу, и еще раз он не смог не смягчиться и уступил ее просьбам.

А один суровый хозяин, христианин, несмотря на просьбы св. Геновефы, не желал простить своего провинившегося раба. “Все равно, если ты отвергнешь мою просьбу, то Кто-то на нее согласится, так как Он благ и человеколюбец”, – сказала упрямому господину святая. Не успел последний вернуться домой, как заболел сильной горячкой [прим.: в те времена почти неизлечимая болезнь, выродившаяся в так называемую “испанку” – и теперешний вирусный и простой грипп]. Всю ночь промучился он, а наутро был уже у св. Геновефы. Упав к ее ногам, он просил простить его за то, что он не хотел смилостивиться. В этот день совершились два чуда: был прощен раб и помилован хозяин.

Как-то раз в келью св. Геновефы проникла женщина и украла ее башмаки. Но не успела воровка придти домой, как почувствовала, что слепнет. Поняв, что Господь карает ее за кражу, она вернула святой похищенное и, припав к ее ногам, со слезами умоляла вернуть ей зрение. Святая, улыбнувшись, подняла ее, осенила крестным знамением ее глаза, и женщина тотчас прозрела.

Другой женщине очень хотелось знать, чем занимается святая в затворе. Но лишь только она стала у дверей ее кельи, как также ослепла. Это происходило Великим постом, и наказанной за нечестивое любопытство пришлось ждать Великого четверга, когда святая вышла из затвора и, осенив крестным знамением ее глаза, исцелила.

Агиограф святой говорит, что она любила путешествовать и часто совершала паломничества. Ходила она часто в Сен-Дени (так стала именоваться деревушка Катэй, после того как была воздвигнута над мощами св. Дионисия Ареопагита базилика) к мощам св. Дионисия; в город Тур, куда привлекал ее величайший чудотворец Запада и апостол Галлии IV века епископ этого города св. Мартин; и в Орлеан, где покоился св. Агн. Эти паломничества также сопровождались многочисленными чудесами.

Однажды святая Геновефа, направляясь к св. епископу Ремигию в Реймс, приближалась к городу Лаону. Среди вышедшей ей навстречу толпы находились родители расслабленной девятилетней девочки, которые молили ее посетить их дочь. Встав у изголовья отроковицы и сотворив молитву, святая повелела ей подняться с ложа, обуться и одеться. Исцеленная тотчас же исполнила все сказанное ей и без всякого затруднения направилась в храм. Когда св. Геновефа покидала этот город, жители его провожали ее, с радостью хваля Бога.

Святая находилась в Орлеане и молилась у мощей св. Агна, когда к ее ногам бросилась женщина, по имени Фратерна, дочь которой находилась при смерти: “Госпожа Геновефа, верни мне дочь, верни мне дочь”, – повторяла в слезах мать. “Не скорби более – дочь твоя здорова”, – ответила ей святая. И исцеленная девушка вышла навстречу матери, которая вместе со св. Геновефой направлялась из храма домой.

По преданию, записанному агиографом, св. Геновефа прославилась в народе многими подвигами и чудесами, которые свидетельствуют о том, что она была сосудом Божественной благодати и обиталищем Духа Святого, поэтому по ее молитве утихали бури и изгонялись бесы. Как свеча, возжигавшаяся во время молитвы в ее руке, горело ее сердце перед Богом.

В это время на Востоке, в пустыне, недалеко от Антиохии, жил великий подвижник Симеон Столпник [прим.: прозванный так потому, что он сорок лет провел на столпе]. Патриархи испрашивали его совета в борьбе с ересями, к нему стекалось множество народа, тем более что путь с востока на запад проходил недалеко от столпа, на котором он стоял. Наставляя посещавших его, св. Симеон узнавал от них и о жизни Церкви Христовой. И каждый раз, когда, проходя этим путем, купцы из Парижа посещали его, он расспрашивал их о св. Геновефе, передавал ей свое приветствие и просил ее молиться о нем. Провидел ли духом святой подвижник Востока, что в Галлии сияет святостью посвященная Богу дева, донеслась ли до его столпа молва о ней, не это в данном случае имеет значение. Но духовная, молитвенная связь между великим пустынником Востока и жившей среди мирян в большом западном городе простой, посвященной Богу, девой, образ святости которой так отличался от подвижнического пути св. Симеона, свидетельствует о единой в те времена на Востоке и Западе вере Христовой.

Сын короля Хильдрига Хлодвиг был завоевателем и дипломатом. Постепенно вытесняя римлян и собиравшиеся занять их место варварские племена, он стал господином всей Галлии, и хотя был язычником, но щадил и уважал епископов, так как влияние их в занятой им стране было чрезвычайно значительным. Осада Парижа в 486-487 годах является одним из этапов в борьбе, которую вел Хлодвиг с целью изгнания римлян из Галлии. Вот что рассказывает нам об этой осаде агиограф святой Геновефы: “Во время пятилетней осады франками Парижа множество жителей умирало от страшного голода. Тогда св. Геновефа решила образовать караван судов и направиться водным путем за провиантом в город Арсис на реке Оуб. Лишь только она прибыла в этот город, трибун Пасцивиус попросил ее навестить его жену, которая уже четыре года была неподвижна и расслаблена. Св. Геновефа осенила ее крестным знамением и приказала встать. И тотчас же жена Пасцивиуса исцелилась и встала со своего ложа”.

Св. Геновефа поручила своим спутникам сбор хлеба, а сама направилась в г. Труа, где множество народа вышло ей навстречу. Вняв мольбам жителей, она и здесь многих чудесно исцелила. Именно в этом городе св. Геновефа, призвав Святую Троицу, вернула зрение человеку, а также исцелила слепорожденную девочку. Будучи свидетелем этих чудес, один иподиакон, сын которого уже 10 месяцев страдал от сильной горячки, привел его к святой. Она взяла воду и, благословив ее, дала выпить больному, который тут же избавился от своего недуга. Убогие, которые с верой отрывали лоскуты ее одежды, бесноватые, молившие ее об исцелении, – все они получили здесь облегчение в своих страданиях.

Затем св. Геновефа вернулась в Арсис. В течение тех нескольких дней, которые она там провела, исцеленная ею жена трибуна не отходила от нее и провожала на корабль. На обратном пути св. Геновефу и ее спутников ожидала новая опасность: ветер погнал суда на деревья и подводные камни. Они уже лежали на боку и, наполняясь водой, неизбежно должны были пойти ко дну. Видя эту беду, св. Геновефа, воздев руки, призвала Спасителя. Господь услышал ее молитву, и все наполненные хлебом одиннадцать кораблей остались целы. Когда перепуганный насмерть пресвитер Бессус, бывший также участником этого путешествия, увидел, что всякая опасность миновала, он не мог сдержать своей радости и воспел: “Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся”. Остальные присоединились к нему и громко воспели хвалу Богу.

Святая благополучно вернулась в Париж и приступила вместе с бывшими под ее духовным руководством девами к раздаче провианта. Всех оделяла она как могла, но больше всего заботилась о бедняках, особенно пострадавших от голода. Ее “послушницы”, приходя рано утром в пекарню, не раз недосчитывались хлебов (они сами и пекли их), но встречавшиеся им на улицах бедняки, которые, благословляя св. Геновефу, несли домой еще дымящийся хлеб, служили объяснением этих загадочных недостач.

Хлодвиг взял Париж. К св. Геновефе он относился с еще большим, чем его отец, уважением и любовью, и не мог ни в чем ей отказать: осужденные на смертную казнь в самый последний момент освобождались королем по ходатайству святой покровительницы взятого им города, которому надлежало в скором времени стать столицей христианской Франции. В это время большая часть Галлии была охвачена ересью Ария. Только провинции, занятые франками, оставались еще незараженными, и галльские епископы, во главе со св. Ремигием, епископом Реймсским, молили, вместе со св. Геновефой, Бога об обращении короля франков, язычника Хлодвига, в христианство, надеясь найти в нем защитника и поборника истинной веры. Их сердца исполнились радостью, когда он в 493 году женился на дочери бургундского короля, Клотильде, которая была не только пламенной христианкой, но единственной в своей арианской семье поборницей Православия.

Молодая королева Клотильда, окруженная при дворе Хлодвига язычниками, была, по словам летописца, “как овца среди волков”, но она нашла поддержку, руководство и утешение в св. Геновефе. С этого времени и возникла между ними духовная дружба, которая не могла не сказаться на судьбах Франции. Хлодвиг разрешил Клотильде крестить своих сыновей; смерть первого из них поколебала его решение перейти в веру своей жены, но после исцеления второго сына – Хлодомера и блестящей победы над арианами, одержанной после молитвенного обращения к Богу Клотильды, он окончательно утвердился в этом решении. В 498 году [прим.: по другим данным в 496 году] над королем Хлодвигом и его верной дружиной было совершено св. Ремигием в Реймсском соборе таинство крещения, и он стал преданным сыном Церкви и ревностным ее устроителем.

По совету св. Ремигия Хлодвиг с целью искоренения арианства собрал в 501 году епископов в Лионе. Желая воздать благодарение Богу за чудесное исцеление, происшедшее с ним после этого собора, он решил изгнать из Галлии ариан-вестготов, которые во главе с королем Аларихом занимали провинции Аквитанию и Пуату [прим.: произошло это по некоторым данны в 507 г.]. Св. Геновефа просила Хлодвига воздвигнуть на холме Левкотитиуса храм в честь первоверховных апостолов Петра и Павла, так как хотела поставить столицу Франции под их защиту. Вот что рассказывает по этому поводу летописец: “Хлодвиг, гуляя незадолго до своего похода на Алариха с Клотильдой на холме, чтобы обозначить пространство, которое должен был занимать будущий величественный храм, далеко бросил свою палицу и воскликнул: “Пусть воздвигнется храм свв. Петру и Павлу, если я живым и здоровым вернусь из похода на ариан”, – такая вера горела в сердце этого неофита. Но он не ограничился обещанием воздвигнуть храм после своего опасного похода и в этом же году положил ему основание. Победа над Аларихом была полной, и Франция полностью была очищена от ариан”.

Влияние и духовный авторитет св. Геновефы были настолько сильны, что дочь и сестра Хлодвига принесли обеты безбрачия и, по примеру св. Геновефы и под ее руководством, стали посвященными Богу девами. Находясь в постоянном общении, св. Ремигий, св. Геновефа и королева Клотильда были советниками короля в делах устроения христианского государства и Церкви. В 511 году им был созван еще один поместный собор в Орлеане, каноны которого утвердили право убежища в Церкви и крестные ходы. Но в этом же году король Хлодвиг умер и был погребен в недостроенном еще храме свв. Петра и Павла [прим.: после революции 1789 года его могила была перенесена в собор сщмч. Дионисия, т. е. в Сен-Дени]. Всего лишь на несколько недель пережила его св. Геновефа: она почила 3 января 512 года 89 лет от роду и была погребена в древней крипте, находившейся под главным престолом храма свв. апостолов [прим.: в других источниках утверждается, что св. Геновефа умерла раньше Хлодвига, около 500 г.]. И вот рядом покоились тот, кто создал христианскую Францию, и та, которая была ее ангелом хранителем. Королева Клотильда продолжала и закончила начатую ее супругом величественную постройку, где и была также погребена. Но народное благочестие вскоре переименовало храм свв. Петра и Павла в базилику св. Геновефы – ее святые мощи покоились в ней, – а возвышенность, на которой стояла она, и по сей день называется “Гора св. Геновефы”. “Вход в базилику был увенчан тройным портиком с изображением патриархов, пророков, мучеников и исповедников, о которых мы знаем как из Священного Писания и Предания, так и из жития святых”, – пишет агиограф св. Геновефы.

В течение своей долгой жизни св. Геновефа охраняла, умиряла и просвещала своей святостью еще полуязыческую Галлию. Последние же годы ее жизни протекали в первом на Западе христианском государстве – молодой Франции. Как преподобный Сергий на Руси по отношению к московскому князю, была она мудрой советницей в делах устроения Церкви Христовой у короля Хлодвига. Так же, как и преподобный Сергий, является она покровительницей всех учащихся. На площади Пантеона, где когда-то была ее базилика, находится прекрасная “Библиотека св. Женевьевы”, а на мосту, соединяющем остров Ситэ с “левым берегом”, или “латинским кварталом”, высоко над Сеной, по которой она столько раз плавала, и над городом, в котором она так долго жила, высится ее статуя в самом сердце Парижа, в самом сердце Франции.

Мы же, исповедывающие Отца, Сына и Духа Святого, Троицу Единосущную и Нераздельную, всегда будем молить св. Геновефу, чтобы она испросила нам у Бога прощение грехов, и чтобы мы чистым сердцем славили Спасителя нашего Иисуса Христа, царствующего и пребывающего во веки веков. Аминь