сщмч. Николай (Мезенцев), прот.

Священномученик Николай родился 8 сентября 1863 года в селе Красная
Слободка Трубчевского уезда Орловской губернии в семье псаломщика Дмитрия
Мезенцева. Николай рано потерял родителей: мать умерла, когда ему было пять
лет, а отец, когда ему исполнилось двенадцать. Как круглый сирота, имевший
родителей из церковного клира, духовное образование он получил за казенный
счет, а затем был назначен преподавателем в Таврическую Духовную семинарию.
Епископ Таврический и Симферопольский Мартиниан (Муратовский)
рукоположил Николая Дмитриевича во священника и назначил духовником
семинарии. В 1903 году отец Николай был переведен в храм Рождества
Богородицы при больнице Таранова-Белозерова в Симферополе и назначен
законоучителем женской гимназии. Впоследствии он был возведен в сан
протоиерея.

В Симферополе отец Николай встретил революцию и захват власти
безбожниками-большевиками, правление генерала Врангеля, последние бои
между белыми и красными и уход Добровольческой армии из Крыма. Один из
сыновей священника был офицером армии генерала Врангеля, но после
эвакуации войск он остался с группой офицеров в Симферополе. Отец Николай
помог им спрятаться у духовной дочери, укрывшей их на чердаке своего дома.
После ухода Белой армии начались массовые аресты оставшихся в Крыму
офицеров и бессудные расправы над ними. Пребывание в Симферополе белых
офицеров становилось небезопасным не только для них, но и для тех, кто давал
им приют, и они решили пробираться в Севастополь, к морю. Отец Николай их
благословил, и они попрощались навсегда. Вскоре по прибытии в Севастополь все
они были арестованы и расстреляны.
В марте 1922 года повсеместно по всей России началось изъятие церковных
ценностей из храмов. Во многих случаях оно проходило при столкновении членов
советских комиссий с церковными людьми. Не миновало это и храм Рождества
Богородицы. Во время изъятия одна из женщин ударила в набат, храм быстро
наполнился народом, но это не помешало комиссии довершить изъятие.
Священник, псаломщик и женщина, звонившая в колокол, были арестованы.
С 5 ноября по 1 декабря 1922 года в Симферополе был организован
открытый судебный процесс, на котором в качестве подсудимых оказались
архиепископ Таврический и Симферопольский Никодим (Кротков) и почти все
духовенство епархии. Среди других был привлечен к ответственности и отец
Николай Мезенцев. Будучи допрошен, он виновным себя не признал.
Протоиерей Николай был приговорен к трем годам заключения и отправлен
в тюрьму в Нижний Новгород. Через девять месяцев все осужденные по этому
делу были досрочно освобождены; вернувшись в Симферополь, отец Николай
стал служить в Петропавловском соборе. Вскоре Петропавловский собор
захватили обновленцы, и он перешел служить в Свято-Троицкий греческий храм в
Симферополе.
В 1933 году протоиерей Николай был арестован по обвинению в том, что
будто бы утаил ценности, принадлежавшие Петропавловскому собору. Несколько
месяцев священник провел в тюрьме под следствием и в конце концов был
приговорен к штрафу. В это время Свято-Троицкий храм был закрыт, прихожане
начали хлопотать о его открытии, а поскольку среди них было много греческих
подданных, то они обратились в Греческую миссию в Москве, в чем им деятельно
помог отец Николай, составляя прошения в официальные учреждения и советуя,
как в тех или иных случаях поступить. Власти в этот раз уступили – дали
разрешение на открытие храма, и в 1934 году Свято-Троицкий храм вновь был
открыт. Настоятелем его был поставлен священник-грек, которому было тогда
восемьдесят пять лет, и хотя он еще мог совершать литургию, но по немощи с
церковного двора уже никуда не выходил. Протоиерей Николай был назначен
помощником престарелому священнику, он исполнял требы, служил, читал и пел
на клиросе.
15 декабря 1937 года протоиерей Николай был арестован по обвинению в
сокрытии церковных ценностей, в том, что сын его был белым офицером и он
помогал ему скрываться, а также в том, что активно помогал греческой общине в
ее хлопотах по открытию храма и тем самым «возбуждал население против
советской власти» и, «будучи в курсе деятельности контрреволюционной
греческой националистической организации, скрывал это от советской власти».
Отец Николай не признал себя виновным в контрреволюционной
деятельности. Были вызваны два лжесвидетеля – один был сокамерником
священника, а другой членом церковной двадцатки. Они и подписали протоколы
с показаниями, необходимыми для осуждения священника. 14 февраля 1938 года
тройка НКВД приговорила протоиерея Николая к расстрелу – и он был
расстрелян.