Адрес электронной почты
Пароль
Я забыл свой пароль!
Входя при помощи этих кнопок, вы подтверждаете согласие с правилами
Имя
Адрес электронной почты
Пароль
Регистрируясь при помощи этих кнопок, вы подтверждаете согласие с правилами

свт. Порфирий Газский, архиеп.

Дни памяти (по старому/новому стилю):
26 февраля (10 марта)
Житие, обретение мощей

Га­за есть го­род Па­ле­стин­ский[1], на­хо­дя­щий­ся по со­сед­ству с Еги­пет­ской стра­ной, при­над­ле­жав­шей сна­ча­ла сы­нам Из­ра­иле­вым, пле­ме­ни Иуди­ну, по­том за­во­е­ван­ный фили­стим­ля­на­ми[2], — тот са­мый, в ко­то­ром неко­гда Сам­сон взял на пле­чи за­тво­рен­ные во­ро­та (Суд.16:3). Этот го­род был ис­пол­нен идо­ло­по­клон­ни­че­ско­го нече­стия. По во­пло­ще­нии Хри­ста Бо­га на­ше­го, он был от­ча­сти про­све­щен свя­тою ве­рою, про­по­ве­дан­ною свя­ты­ми Апо­сто­ла­ми и епи­ско­па­ми быв­ши­ми по­сле них; но всё же боль­шая часть жи­те­лей его дол­гое вре­мя блуж­да­ла во тьме идо­ло­слу­же­ния, по­кло­ня­ясь ис­ту­ка­ну, на­зы­ва­е­мо­му: «Мар­нас»[3], а так­же Ве­не­ре[4] и иным нече­сти­вым ел­лин­ским бо­гам. При этом в нем неод­но­крат­но про­ли­ва­лась кровь хри­сти­ан­ская, осо­бен­но во вре­мя бо­го­мерз­ко­го ца­ря Юли­а­на От­ступ­ни­ка[5]: ибо то­гда всех свя­щен­ни­ков, ино­ков, и по­свя­щен­ный. Бо­гу дев невер­ные неми­ло­серд­но из­би­ва­ли. Та­кое нече­стие про­дол­жа­лось в го­ро­де Га­зе дол­гое вре­мя и ни­кто не мог очи­стить его от идо­ло­слу­же­ния и со­вер­шен­но про­све­тить свя­тою ве­рою, по­ка в епи­ско­пы Га­зы не был из­бран свя­той Пор­фи­рий, о ко­то­ром бу­дет у нас сло­во. Он со­вер­шен­но про­све­тил Га­зу, со­кру­шил всех идо­лов, воз­двиг цер­ковь по­сре­ди го­ро­да, и при­об­рел Бо­гу весь го­род с ве­ли­ким тру­дом, как по­ка­жет пред­ле­жа­щее по­вест­во­ва­ние.

Свя­той был сы­ном бо­га­тых ро­ди­те­лей, ро­дом из Фес­са­ло­ни­ки[6]. Оста­вив дом от­ца сво­е­го, бра­тьев и бо­гат­ство, он, бу­дучи два­дца­ти пя­ти лет, по­шел сна­ча­ла в Еги­пет, по­том в Скит[7], где и при­нял на се­бя ино­че­ское оде­я­ние с на­ме­ре­ни­ем про­во­дить пост­ни­че­ское жи­тие. Пре­быв­ши со свя­ты­ми от­ца­ми в Ски­те пять лет, он при­шел в Иеру­са­лим и, по­кло­нив­шись Жи­во­тво­ря­ще­му Кре­сту и Гро­бу Хри­сто­ву, и обо­шед­ши все свя­тые ме­ста, ото­шел в стра­ны Иор­дан­ские[8]. Здесь, по­се­лив­шись в неко­ем вер­те­пе, свя­той Пор­фи­рий жил и под­ви­зал­ся в по­сте и мо­лит­вах непре­стан­ных. По про­ше­ствии пя­ти лет, он впал в недуг, и умо­лил од­но­го из зна­ко­мых сво­их, чтобы до­вел его в Иеру­са­лим, так как он, по бо­лез­ни, не мог ид­ти без по­сто­рон­ней по­мо­щи. Од­на­ко в Иеру­са­ли­ме он каж­до­днев­но, не смот­ря на бо­лезнь свою, об­хо­дил свя­тые ме­ста, по­кло­ня­ясь Гос­по­ду; ко­гда же не мог ид­ти вслед­ствие сво­е­го неду­га, то полз на ко­ле­нях, — но ни од­но­го дня не остав­лял, чтобы не прид­ти к свя­той церк­ви Вос­кре­се­ние и Кре­сту свя­то­му. Ви­дев его так каж­до­днев­но тру­дя­ще­го­ся не смот­ря на бо­лезнь свою, неко­то­рый мо­ло­дой инок, име­нем Марк (впо­след­ствии опи­са­тель жи­тия его), на­чал слу­жить ему ра­ди Бо­га. Сей Марк был по­слан свя­тым Пор­фи­ри­ем в Фес­са­ло­ни­ку с пись­мом, дабы раз­де­лить меж­ду млад­ши­ми бра­тья­ми его остав­ше­е­ся по­сле ро­ди­те­лей име­ние, а часть, — при­над­ле­жа­щую Пор­фи­рию, при­не­сти к нему, чтобы он мог раз­дать ее ни­щим. Марк, от­пра­вив­шись, раз­де­лил все как сле­до­ва­ло, а часть Пор­фи­ри­е­ву про­дал за три ты­ся­чи злат­ниц; кро­ме то­го из ро­ди­тель­ско­го зо­ло­та Пор­фи­рию до­ста­лась еще часть — ты­ся­ча и че­ты­ре­ста злат­ниц, а так­же одеж­да и се­реб­ро. Всё это Марк до­ста­вил в Иеру­са­лим свя­то­му Пор­фи­рию, ко­то­ро­го он об­рел со­вер­шен­но здо­ро­вым. Пор­фи­рий же, при­няв при­не­сен­ное, тот­час роз­дал то ни­щим и на бед­ные мо­на­сты­ри, а сам сталь нищ. По­том свя­той рас­ска­зал о том, как он ис­це­лил­ся от сво­ей бо­лез­ни.

«Ко­гда я был на все­нощ­ном недель­ном бде­нии в ве­ли­кой церк­ви, — по­ве­дал он, — то сде­лал­ся у ме­ня при­ступ бо­лез­ни. Не имея сил тер­петь бо­лее, я по­шел и воз­лег при свя­той Гол­го­фе, и от ве­ли­кой бо­лез­ни был как бы в ис­ступ­ле­нии. И уви­дел я Спа­си­те­ля на­ше­го, ко кре­сту при­гвож­ден­но­го, и од­но­го раз­бой­ни­ка с Ним, на дру­гом кре­сте ви­ся­ще­го, и на­чал взы­вать, го­во­ря: «по­мя­ни ме­ня, Гос­по­ди, ко­гда при­дешь во Цар­ствии Тво­ем». Спа­си­тель же ска­зал раз­бой­ни­ку: «сой­ди с кре­ста и ис­це­ли его от те­лес­ной бо­лез­ни, как Я те­бя ис­це­лил от ду­шев­ной». Раз­бой­ник, со­шед­ши ко мне с кре­ста сво­е­го, об­нял ме­ня и об­ло­бы­зал, и воз­двиг от зем­ли го­во­ря: «при­ди ко Спа­си­те­лю». При­сту­пив к Гос­по­ду, я уви­дел Его сшед­шим с Кре­ста, и Он ска­зал мне: «при­и­ми дре­во сие и хра­ни его». Я же, при­няв крест Хри­стов, на­чал но­сить его и тот­час при­шел в се­бя, и ока­зал­ся весь здо­ро­вым, как буд­то ни­ко­гда не бо­лел».

В непро­дол­жи­тель­ном вре­ме­ни по­сле это­го бла­жен­ный Пор­фи­рий был по­став­лен от пат­ри­ар­ха Иеру­са­лим­ско­го пре­сви­те­ром, и бы­ло ему вру­че­но на хра­не­ние Чест­ное Дре­во Жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста, по­ло­жен­ное в осо­бый за­кры­той зла­той ков­чег (а дру­гая часть его бы­ла от­не­се­на в Ца­рь­град свя­тою ца­ри­цею Еле­ною[9]. Так ис­пол­ни­лось ви­де­ние Пор­фи­рия, в ко­то­ром он ви­дел Гос­по­да, да­ю­ще­го ему хра­нить Свой Крест.

Про­шло три го­да по­сле то­го, как пре­по­доб­ный Пор­фи­рий был по­став­лен в пре­сви­те­ры. В это вре­мя в го­ро­де Га­зе пре­ста­вил­ся епи­скоп, име­ну­е­мый Эней. Вер­ные из жи­те­лей Га­зы при­шли вме­сте с кли­ри­ка­ми в Ке­са­рию Па­ле­стин­скую[10] к мит­ро­по­ли­ту, под ве­де­ни­ем ко­то­ро­го бы­ла Га­за, бла­жен­но­му Иоан­ну, мо­ля его дать им епи­ско­па, мо­гу­ще­го сло­вом и де­лом со­про­тив­лять­ся идо­ло­по­клон­ни­кам, ко­то­рых в Га­зе бы­ло очень мно­го. Мит­ро­по­лит Иоанн, за­по­ве­дав всем пост, мо­лил­ся Бо­гу, чтобы Он ука­зал ему му­жа до­стой­но­го и спо­соб­но­го к то­му де­лу; и бы­ло ему от­кры­то в ви­де­нии о пре­по­доб­ном Пор­фи­рии, пре­сви­те­ре Иеру­са­лим­ском, хра­ни­те­ле Жи­во­тво­ря­ще­го Дре­ва. Тот­час же мит­ро­по­лит на­пи­сал по­сла­ние к свя­тей­ше­му пат­ри­ар­ху Иеру­са­лим­ско­му, в ко­то­ром он про­сил по­слать к нему от­ца Пор­фи­рия, не го­во­ря, од­на­ко, о при­чине та­кой прось­бы. Пат­ри­арх же, при­звав Пор­фи­рия и по­ка­зав ему пись­мо мит­ро­по­ли­та, по­ве­лел ему ид­ти в Ке­са­рию. Спер­ва пре­по­доб­ный Пор­фи­рий усо­мнил­ся, а по­том ска­зал:

— Да бу­дет во­ля Гос­под­ня!

По­том, вы­шед­ши от пат­ри­ар­ха, он ска­зал сво­е­му уче­ни­ку:

— Брат Марк, пой­дем и по­кло­ним­ся свя­тым ме­стам и Дре­ву Чест­но­го Жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста: ибо мы не ско­ро его уви­дим.

Уче­ник ска­зал:

— По­че­му ты так го­во­ришь, от­че; я ду­маю, что ты про­бу­дешь в Ке­са­рии не бо­лее од­ной сед­ми­цы?

Свя­той от­ве­чал:

— В про­шед­шую ночь я ви­дел Спа­си­те­ля, ска­зав­ше­го мне: «от­дай Мне со­кро­ви­ще (Дре­во Крест­ное), ко­то­рое Я по­ло­жил у те­бя: ибо Я хо­чу со­че­тать те­бя с неве­стой, прав­да убо­гой и от­вер­жен­ной людь­ми, но доб­ро­нрав­ной; а ты, взяв ее, укрась, чтобы она за­бы­ла преж­нюю ни­ще­ту свою, ибо хо­тя она и бед­на, но не чу­жая Мне, ис­крен­няя сест­ра Моя. Смот­ри же, чтобы взяв ее и строя дом, ты не при­об­рел что-ни­будь неправ­дой или хи­ще­ни­ем или без­за­кон­но: ибо и Ме­ня про­гне­ва­ешь сим, и ее оскор­бишь. На­дей­ся и не ма­ло­ду­ше­ствуй, и все те­бе бу­дет по­сла­но, от­ку­да и не ожи­да­ешь». Вот что воз­ве­стил мне Гос­подь в ноч­ном ви­де­нии, и я бо­юсь, как бы не бы­ло на­ло­же­но на ме­ня бре­мя чу­жих гре­хов, ко­гда я имею мно­же­ство сво­их.

Ска­зав сие уче­ни­ку, свя­той Пор­фи­рий по­шел и по­кло­нил­ся всем свя­тым ме­стам, так­же Жи­во­тво­ря­ще­му Дре­ву Чест­но­го Кре­ста: и за­пе­рев его в ков­че­ге, по­шел и от­дал ключ свя­тей­ше­му пат­ри­ар­ху. Взяв от пат­ри­ар­ха бла­го­сло­ве­ние, он от­пра­вил­ся в путь в Ке­са­рию Па­ле­стин­скую с уче­ни­ком сво­им Мар­ком и с дру­гим юно­шею Ва­ру­хом, ко­то­ро­го за несколь­ко вре­ме­ни пред этим на­шел на гно­и­ще боль­но­го и по­кры­то­го стру­па­ми, и ко­то­ро­го ис­це­лил сво­ею мо­лит­вою. Ко­гда пре­по­доб­ный Пор­фи­рий при­шел в Ке­са­рию, то был при­нят здесь с ве­ли­кою ра­до­стью. Прео­свя­щен­ный же мит­ро­по­лит Иоанн стал убеж­дать его при­нять по­свя­ще­ние в епи­ско­па го­ро­да Га­зы. Пре­по­доб­ный горь­ко и неутеш­но пла­кал, го­во­ря, что он не до­сто­ин та­ко­го са­на, а по­том пре­дал се­бя в во­лю Бо­жию, и от­пу­щен был в Га­зу с кли­ри­ка­ми и людь­ми газ­ски­ми. Но нече­сти­вые жи­те­ли од­но­го се­ле­ние око­ло Га­зы, ожи­дая его при­хо­да, весь путь тот, ко­то­рым над­ле­жа­ло ид­ти хри­сти­ан­ско­му епи­ско­пу свя­то­му Пор­фи­рию, устла­ли тер­ни­ем, вы­ко­па­ли на нем рвы, на­во­зи­ли мно­же­ство смрад­но­го на­во­за и за­ку­ри­ли дым ве­ли­кий и смрад­ный, так что сде­ла­ли путь тот неудоб­ным для про­хо­да: это они сде­ла­ли из нена­ви­сти к хри­сти­а­нам и из бе­сов­ской враж­ды про­тив свя­то­го Пор­фи­рия. Та­ким об­ра­зом, мно­го пре­пят­ствий пре­тер­пе­вал на пу­ти свя­той вме­сте с спут­ни­ка­ми сво­и­ми, тер­пя и от рвов, и от тер­ния, и от ды­ма и тру­див­шись весь день; на­ко­нец, но­чью они при­шли в го­род. В го­ро­де же бы­ла толь­ко од­на хри­сти­ан­ская цер­ковь, да и то ма­лая, ибо не мно­го в нем бы­ло хри­сти­ан. На­про­тив, идоль­ских хра­мов на­хо­ди­лось в го­ро­де мно­же­ство, и идо­лы сто­я­ли да­же на ули­цах, по­сре­дине же го­ро­да был храм Мар­на­са, ста­рей­ше­го бо­га их, ве­ли­кий и пре­крас­ный, по­стро­ен­ный в древ­ние вре­ме­на, укра­шав­ши весь го­род сво­им ве­ли­чи­ем, вы­со­тою и пре­крас­ным устрой­ством. И на­чал пре­по­доб­ный Пор­фи­рий, при­няв пре­стол свой, па­сти ма­лое ста­до Хри­сто­во, ко­то­рое бы­ло там.

В тот год, в ко­то­рый свя­ти­тель Хри­стов Пор­фи­рий при­шел в Га­зу, слу­чи­лось быть без­до­ж­дию и ве­ли­кой за­су­хе и го­ло­ду. И го­во­ри­ли все нече­сти­вые граж­дане, что ра­ди при­ше­ствия в го­род Пор­фи­рия бо­ги, раз­гне­вав­шись, за­клю­чи­ли небо; а жре­цы пу­сти­ли в на­род слух, буд­то бы бог Мар­нас воз­ве­стил им, что Пор­фи­рий ви­нов­ник все­му злу. И вот все идо­ло­по­клон­ни­ки, со­брав­шись в храм Мар­на­са, при­но­си­ли мно­гие жерт­вы, мо­лясь и во­пия к Мар­на­су, чтобы он нис­по­слал дождь, ибо они го­во­ри­ли, что он бог до­ждей. Так мо­ли­лись они семь дней, вос­пе­вая свои свя­щен­ные пес­ни и тор­же­ствен­ны­ми ше­стви­я­ми вы­хо­дя за го­род; но до­ждя всё не бы­ло. По­том со­бра­лись все хри­сти­ане с же­на­ми и детьми, так что чис­ло их бы­ло две­сти во­семь­де­сят: ибо столь­ко лишь и бы­ло то­гда в Га­зе душ ве­ру­ю­щих во Хри­ста. И про­си­ли они свя­то­го Пор­фи­рия, сво­е­го епи­ско­па, чтобы он со­тво­рил со­бор­ное мо­ле­ние и вы­шел с кре­ста­ми за го­род и ис­про­сил у Бо­га дождь, ибо уже для всех был тя­го­стен го­лод, а при том и по­но­ше­ние и до­са­ды тер­пе­ли они от нече­сти­вых, при­пи­сы­ва­ю­щих ви­ну без­до­ж­дие хри­сти­ан­ско­му епи­ско­пу. Свя­ти­тель Пор­фи­рий за­по­ве­дал пост и по­ве­лел со­брать­ся всем ве­ру­ю­щим с ве­че­ра в цер­ковь; и со­вер­шив все­нощ­ное бде­ние, на утро от­слу­жил ли­тию с пред­не­се­ни­ем чест­но­го кре­ста. Та­ким об­ра­зом, хри­сти­ане с крест­ным хо­дом вы­шли за го­род к древ­ней вет­хой церк­ви, быв­шей на за­пад­ной сто­роне, ко­то­рую неко­гда со­здал бла­жен­ней­ший епи­скоп Ас­кли­пий, ис­по­вед­ник Хри­стов, мно­го по­стра­дав­ший за пра­во­слав­ную ве­ру; от­ту­да с пес­но­пе­ни­ем они по­шли на ме­сто му­че­ние свя­то­го Ти­мо­фея[11], где бы­ли по­ло­же­ны мо­щи и дру­гих свя­тых. Так по­мо­лив­шись, они с крест­ным хо­дом воз­вра­ти­лись к го­ро­ду в де­вя­тый час дня, и на­шли во­ро­та го­ро­да за­тво­рен­ны­ми; ибо нече­сти­вые идо­ло­по­клон­ни­ки, ви­дев хри­сти­ан вы­шед­ших с сво­им епи­ско­пом за го­род, за­тво­ри­ли во­ро­та, не же­лая пус­кать ве­ру­ю­щих внутрь. Хри­сти­ане же сто­я­ли пред вра­та­ми два ча­са, и ни­кто не от­во­рял им. И вот Бог, ви­дя тер­пе­ние и слёз­ное мо­ле­ние ра­бов Сво­их и по­слу­шав мо­литв угод­ни­ка Сво­е­го Пор­фи­рия, воз­двиг ве­тер с по­лу­дня, как неко­гда при Илии про­ро­ке (3Цар.18:17-45), и по­крыл небо об­ла­ка­ми дож­де­вы­ми, и бы­ли мол­нии и гро­мы, и при за­хо­де солн­ца вы­пал ве­ли­кий дождь. То­гда неко­то­рые из языч­ни­ков, ви­дя та­кое чу­до, от­во­ри­ли го­род и, при­со­еди­нив­шись к хри­сти­а­нам, шли вос­кли­цая:

— Один Хри­стос есть Бог Ис­тин­ный!

И все во­шли в цер­ковь с ве­ли­кою ра­до­стью, а уве­ро­вав­шие языч­ни­ки при­ня­ли от епи­ско­па свя­тое бла­го­сло­ве­ние и огла­ше­ние к кре­ще­нию, и воз­бла­го­да­рив Бо­га, разо­шлись в свои до­ма. Из чис­ла уве­ро­вав­ших бы­ло сто семь муж­чин, трид­цать пять жен­щин, че­тыр­на­дцать де­тей. А дождь был ве­ли­кий во всю ту ночь, и во вто­рой и в тре­тий день, и на­по­ил зем­лю до­воль­но. Ви­дя это, на тре­тий день при­со­еди­ни­лось к ста­ду Хри­сто­ву еще 127, и по­сле них в тот же год еще 105. И при­няв свя­тое кре­ще­ние, все они бы­ли усерд­ны­ми в свя­той ве­ре. А про­чие идо­ло­по­клон­ни­ки не пе­ре­ста­ва­ли враж­до­вать на свя­то­го Пор­фи­рия и до­са­ждать хри­сти­а­нам, ибо ко­гда при­ез­жал в го­род иге­мон, они, да­вая ему мно­же­ство зо­ло­та, на­стра­и­ва­ли его му­чить хри­сти­ан, и сверх то­го то­ми­ли вер­ных го­род­ски­ми ра­бо­та­ми, как неко­гда Егип­тяне Из­ра­иль­тян. Свя­той же Пор­фи­рий, ви­дя оби­ды, при­чи­ня­е­мые ве­ру­ю­щим, весь­ма скор­бел, и непре­стан­но днем и но­чью со сле­за­ми мо­лил­ся Бо­гу, чтобы Он об­ра­тил за­блуд­ших на путь по­зна­ния ис­ти­ны.

По­сле то­го вы­ше­упо­мя­ну­той уче­ник свя­то­го Ва­рух по­слан был в ближ­нее се­ле­ние, чтобы по­лу­чить го­до­вую пла­ту в поль­зу хри­сти­ан­ской церк­ви с од­но­го идо­ло­по­клон­ни­ка, жив­ше­го на цер­ков­ной зем­ле. Же­лая от­ло­жить упла­ту на дру­гое вре­мя, тот на­чал пре­пи­рать­ся с Ва­ру­хом, и меж­ду ни­ми про­изо­шел спор. Во вре­мя спо­ра сбе­жа­лись дру­гие идо­ло­по­клон­ни­ки, ко­то­рые ста­ли бить бла­жен­но­го Ва­ру­ха ко­лья­ми на смерть, по­том по­ду­мав, что он уже мертв, увлек­ли его за се­ло и по­верг­ли в пу­стом ме­сте. И вот на дру­гой день диа­кон Кор­ни­лий и с ним два дру­гие хри­сти­а­ни­на, про­хо­дя тем ме­стом, на­шли Ва­ру­ха ле­жа­щим, по­доб­но мёрт­во­му, ибо он не мог ни го­во­рить ни­че­го, ни слы­шать, ни оча­ми зреть, ни по­двиг­нуть ру­ка­ми или но­га­ми, и толь­ко дух его был в нем. Взяв Ва­ру­ха на спи­ну, они по­нес­ли его в го­род. Неко­то­рые же идо­ло­по­клон­ни­ки, уви­дев несо­мо­го Ва­ру­ха, по­ду­ма­ли, что несут в го­род мерт­ве­ца; по­это­му они устре­ми­лись на несу­щих и на­ча­ли их бить, го­во­ря:

— За­чем де­ла­е­те та­кую мер­зость, вно­ся мерт­ве­ца в го­род?

Ибо у га­зян был обы­чай вы­но­сить мерт­вых для по­гре­бе­ния за го­род. От­няв Ва­ру­ха, нече­сти­вые за­це­пи­ли его за но­ги и по­влек­ли опять за го­род. Диа­кон же Кор­ни­лий, по­бе­жав, воз­ве­стил о том свя­то­му епи­ско­пу Пор­фи­рию. И по­шел епи­скоп с по­спеш­но­стью и про­чая бра­тия с ним, и до­гнав вле­ку­щих, со сми­ре­ни­ем умо­лял их оста­вить та­кое неми­ло­сер­дие, а они и епи­ско­пу ста­ли до­са­ждать. Сбе­жа­лось мно­же­ство на­ро­да и, ви­дя тер­пе­ние и сми­ре­ние епи­ско­па, что он про­тив до­са­жда­ю­щих ему ни­че­го не от­ве­ча­ет со­про­тив­но­го, на­ча­ли пре­пи­рать­ся с до­са­ди­те­ля­ми, влек­ши­ми Ва­ру­ха; и про­изо­шла меж­ду ни­ми рас­пря и ссо­ра, так что они под­ня­ли друг на дру­га ру­ки, на­чав бить друг дру­га; и бы­ло ве­ли­кое смя­те­ние и шум. Меж­ду тем свя­той епи­скоп с хри­сти­а­на­ми, взяв бла­жен­но­го Ва­ру­ха, по­нес­ли его в цер­ковь, ко­гда был уже позд­ний ве­чер. Ко­гда же уви­де­ли, что дух его еще в нем, то все ве­ру­ю­щие ста­ли при­ла­гать за­бо­ты к ис­це­ле­нию его. Свя­той же во всю ту ночь со сле­за­ми мо­лил­ся о нем Бо­гу. И вот боль­ной от­крыл очи свои и про­го­во­рил, про­ся пить, и ко­гда на­по­и­ли его, на­чал раз­го­ва­ри­вать и рас­ска­зал всё быв­шее с ним. Утром же при­шли к церк­ви ста­рей­ши­ны го­ро­да со мно­же­ством на­ро­да, и на­ча­ли кри­чать и во­пи­ять:

— За­чем мерт­ве­ца внес­ли в го­род про­тив древ­не­го оте­че­ско­го за­ко­на?

То­гда свя­той епи­скоп Пор­фи­рий вы­шел к ним со все­ми быв­ши­ми с ним. Уви­дев епи­ско­па, они на­ча­ли зло­сло­вить и бес­че­стить его, а по­том устре­ми­лись на быв­ших с ним хри­сти­ан и ста­ли их бить. И вне­зап­но бла­жен­ный Ва­рух, по­лу­чив необы­чай­ную си­лу от Бо­га, быст­ро встал, как буд­то ни­ко­гда не бо­лел, и схва­тив пал­ку, на­чал бить и гнать шу­мя­щий нече­сти­вый на­род. Языч­ни­ки, уви­дев его жи­вым, ужас­ну­лись ве­ли­ким стра­хом, ибо ду­ма­ли, что он из мерт­вых вос­стал: и го­ни­мые ча­стью стра­хом, ча­стью би­е­ни­ем силь­ным, бе­жа­ли, по­пи­рая друг дру­га. И про­гнал их от церк­ви Ва­рух, как неко­гда Сам­сон Фили­стим­лян, до са­мо­го сквер­но­го их Мар­на­со­ва хра­ма. С то­го вре­ме­ни все нече­сти­вые бо­я­лись Ва­ру­ха и опа­са­лись да­же на пу­ти встре­чать­ся с ним. А свя­той Пор­фи­рий, воз­бла­го­да­рив Бо­га о вне­зап­ном ис­це­ле­нии Ва­ру­ха, по­ста­вил его диа­ко­ном; в этот же сан он воз­вел и дру­го­го уче­ни­ка сво­е­го Мар­ка.

Ви­дя же по­сто­ян­ные го­не­ния невер­ных про­тив ве­ру­ю­щих, свя­ти­тель Бо­жий Пор­фи­рий по­слал Мар­ка, диа­ко­на сво­е­го, в Ца­рь­град к бла­го­че­сти­во­му ца­рю Ар­ка­дию[12], умо­ляя его, чтобы он по­ве­лел нис­про­верг­нуть идоль­ские ка­пи­ща в Га­зе. Так­же на­пи­сал он по­сла­ние и к свя­тей­ше­му пат­ри­ар­ху ца­ре­град­ско­му Иоан­ну Зла­то­усто­му[13], про­ся по­мо­щи и хо­да­тай­ства пред ца­рем. И царь по­ве­лел за­тво­рить и за­пе­реть идоль­ские хра­мы в Га­зе, чтобы в них бо­лее не со­вер­ша­лись сквер­ные жерт­вы, но раз­ру­шить их не по­ве­лел, чтобы не слиш­ком опе­ча­лить языч­ни­ков. Ис­пол­нить это цар­ское по­ве­ле­ние при­был в Га­зу неко­то­рый ца­ре­дво­рец, име­нем Ила­рий, ко­то­рый, взяв мно­го по­мощ­ни­ков и во­и­нов из Азо­та и Ас­ка­ло­на[14] и по­ка­зав Га­зя­нам цар­скую гра­мо­ту, за­тво­рил идоль­ские хра­мы и за­пер их. Но нече­сти­вые, со­брав мно­же­ство зо­ло­та, при­нес­ли его цар­ско­му са­нов­ни­ку Ила­рию, умо­ляя его не за­тво­рять од­но­го боль­шо­го их хра­ма Мар­на­со­ва, сто­я­ще­го по­сре­ди го­ро­да. То­гда Ила­рий, воз­лю­бив бо­лее зо­ло­то, неже­ли Хри­ста Бо­га, оста­вил им глав­ней­ший храм Мар­на­сов сво­бод­ным для до­сту­па, а мень­шие хра­мы за­тво­рил, со­кру­шив в них идо­лов. И ото­шел сей зла­то­лю­бец, как бы ис­пол­нив цар­ское по­ве­ле­ние: ибо во­ис­ти­ну толь­ко по внеш­но­сти был хри­сти­а­ни­ном, внут­ри же был ис­пол­нен неве­рия и тай­но ста­рал­ся вся­че­ски по­мо­гать языч­ни­кам. Нече­сти­вые же, имея для се­бя до­ступ­ным ве­ли­кий Мар­на­сов храм, о про­чих за­пер­тых хра­мах не пе­ча­ли­лись и не пе­ре­ста­ва­ли тво­рить хри­сти­а­нам до­са­жде­ния.

В то вре­мя свя­тым Пор­фи­ри­ем бы­ло со­вер­ше­но од­но чу­до, при­вед­шее нема­ло лю­дей к свя­той ве­ре. Неко­то­рой знат­ной жен­щине, до­че­ри од­но­го из пер­вей­ших граж­дан и су­пру­ге знат­но­го че­ло­ве­ка, по име­ни Елии, быв­шей бе­ре­мен­ной, при­шел час ро­дить; но она не мог­ла раз­ре­шить­ся от бре­ме­ни и с каж­дым днём умно­жа­лись её бо­лез­ни, ибо на дру­гой день ей бы­ло ху­же, на тре­тий еще ху­же; мно­гие баб­ки, вол­шеб­ни­цы и волх­вы, при­во­ди­мые к ней, не мог­ли по­мочь ей. Так му­чи­лась она семь дней. Муж её, а так­же отец с ма­те­рью, и все срод­ни­ки во все эти дни со­вер­ша­ли непре­стан­ные жерт­во­при­но­ше­ния и усерд­но мо­ли­лись о ней в хра­ме Мар­на­са, со сле­за­ми про­ся по­мо­щи от сво­е­го бо­га. Но по­мо­щи не бы­ло, на­про­тив, боль­шая немощь и умно­же­ние лю­тей­ших бо­лей бы­ло у ней, не мо­гу­щей ро­дить. И уже все от­ча­и­ва­лись в жиз­ни сей жен­щи­ны, смот­ря на та­кое му­че­ние её, и са­ми бо­ле­ли серд­ца­ми сво­и­ми, пла­ка­ли и ры­да­ли о ней, ожи­дая её кон­чи­ны. Бы­ла же сре­ди них од­на ста­ри­ца хри­сти­ан­ской ве­ры; она, по­бе­жав­ши к церк­ви, мо­ли­лась со мно­ги­ми сле­за­ми Хри­сту Бо­гу о той бо­ля­щей жен­щине. Уви­дев эту ста­ри­цу пла­чу­щую и с ко­ле­но­пре­кло­не­ни­ем мо­ля­щу­ю­ся, свя­той епи­скоп Пор­фи­рий спро­сил ее о при­чине та­ко­го пла­ча. При­пав к но­гам Свя­ти­те­ля, она рас­ска­за­ла ему о всем про­ис­хо­дя­щем и умо­ля­ла его по­мо­лить­ся Че­ло­ве­ко­лю­би­во­му Бо­гу о лю­то страж­ду­щей. Свя­ти­тель ото­слал ее об­рат­но к бо­ля­щей, на­учив, что де­лать и го­во­рить. Итак, при­шед­ши в тот дом, ста­ри­ца со­бра­ла ро­ди­те­лей, му­жа и всех срод­ни­ков бо­ля­щей и ска­за­ла им:

— Здесь есть один доб­рый и ис­кус­ный врач; он по­слал ме­ня к вам, спра­ши­вая, что да­ди­те ему, ес­ли он ис­це­лит бо­ля­щую?

Услы­шав это, ро­ди­те­ли ска­за­ли:

— Ес­ли хо­чет, то пусть возь­мет всё име­ние на­ше, толь­ко бы мы ви­де­ли жи­вой и здо­ро­вой на­шу воз­люб­лен­ную дочь.

То же го­во­рил и муж, бу­дучи го­тов всё от­дать за жизнь и здо­ро­вье сво­ей су­пру­ги.

То­гда ста­ри­ца ска­за­ла им:

— Воз­день­те ру­ки ва­ши квер­ху и утвер­ди­те сло­во клят­вою, чтобы вер­но бы­ло сло­во ва­ше, что вы не пре­зри­те вра­ча то­го.

Они же, с усер­ди­ем и сле­за­ми воз­дев ру­ки, го­во­ри­ли:

— Во все дни жиз­ни на­шей бу­дем ра­бы его, толь­ко бы ис­це­лил он еди­но­род­ную дочь на­шу, без ко­то­рой не мо­жем и жи­вы быть: ибо ка­кая нам бу­дет жизнь и ве­се­лие без неё?

Услы­шав это, ста­ри­ца ве­лег­лас­но вос­клик­ну­ла над бо­ля­щей:

— Ве­ли­кий иерей Бо­жий Пор­фи­рий го­во­рит те­бе так: ис­це­ля­ет те­бя Иисус Хри­стос, Сын Бо­га Жи­во­го. Ве­руй в Него и бу­дешь жи­ва.

И тот­час жен­щи­на, вос­сте­нав­ши, ро­ди­ла плод свой, и об­лег­чи­лась её бо­лезнь. Все быв­шие там уди­вив­шись возо­пи­ли:

— Ве­лик Бог хри­сти­ан­ский, ве­лик иерей Его Пор­фи­рий.

По­ут­ру же ро­ди­те­ли, муж и все срод­ни­ки той жен­щи­ны, при­шед­ши к свя­то­му Пор­фи­рию, па­ли к но­гам его, про­ся кре­ще­ния хри­сти­ан­ско­го. Свя­той огла­сив их, по­ве­лел им по­стить­ся и при­хо­дить в свя­тую цер­ковь; по про­ше­ствии же неко­то­ро­го вре­ме­ни, он кре­стил их, а так­же и жен­щи­ну ро­див­шую, и ди­тя рож­ден­ное, ко­то­ро­го на­звал име­нем сво­им, Пор­фи­ри­ем, так как он был му­же­ско­го по­ла. И при­со­еди­ни­лось то­гда к Церк­ви Хри­сто­вой шесть­де­сят че­ты­ре че­ло­ве­ка.

Ко­гда умно­жа­лось ста­до Хри­сто­во, умно­жа­лась и враж­да идо­ло­по­клон­ни­ков, и день ото дня они всё бо­лее и бо­лее пре­сле­до­ва­ли вер­ных, отя­го­щая их непре­стан­ны­ми го­род­ски­ми ра­бо­та­ми и при­нуж­дая, как ра­бов, по­бо­я­ми ко вся­ко­му тру­ду. Кро­ме то­го они до­са­жда­ли вер­ным на ни­вах и в ви­но­град­ни­ках, так что вер­ные пре­бы­ва­ли в ве­ли­кой ни­ще­те, и не мог­ли пла­тить обыч­ных на­род­ных об­ро­ков и цар­ских по­да­тей. Ви­дя это и не вы­но­ся та­ко­го при­тес­не­ния, при­чи­ня­е­мо­го невер­ны­ми вер­ным, свя­ти­тель Бо­жий Пор­фи­рий по­шел в Ке­са­рию к бла­жен­но­му Иоан­ну, сво­е­му мит­ро­по­ли­ту, и умо­лял его или осво­бо­дить его от епи­скоп­ства, или пой­ти с ним в Ца­рь­град упро­сить ца­ря, чтобы он по­ве­лел со­всем ра­зо­рить идоль­ские хра­мы и нис­про­верг­нуть гор­ды­ню языч­ни­ков. Мит­ро­по­лит Иоанн со­из­во­лил луч­ше подъ­ять труд пу­те­ше­ствия, да­же в зим­нее вре­мя, чем осво­бо­дить бла­жен­но­го Пор­фи­рия от епи­скоп­ства. Итак сев­ши на ко­рабль, они от­пра­ви­лись. Имея бла­го­по­луч­ное пла­ва­ние, они через де­сять дней до­стиг­ли ост­ро­ва, на­зы­ва­е­мо­го Ро­дос[15]; услы­шав здесь о неко­ем ино­ке, от­шель­ни­че­ски жи­ву­щем в пу­стын­ном ме­сте, по име­ни Про­ко­пий, му­же свя­том и про­зор­ли­вом, они по­шли по­се­тить его. Тот же, про­ви­дев при­ход их и по­знав сан их свя­ти­тель­ский, встре­тил и по­чтил их, как по­до­ба­ет по­чи­тать та­ких ар­хи­ере­ев, и, узнав при­чи­ну пу­те­ше­ствия их, на­учил их, что они долж­ны де­лать в Ца­рь­гра­де, чтобы по­лу­чить же­ла­е­мое.

— При­бег­ни­те, — ска­зал он, — преж­де к свя­тей­ше­му пат­ри­ар­ху сто­ли­цы Иоан­ну Зла­то­усто­му, и он по­мо­жет вам доб­рым сво­им со­ве­том. Прав­да, сам он те­перь не бы­ва­ет в цар­ских па­ла­тах, по­то­му что ца­ри­ца Ев­док­сия гне­ва­ет­ся на него, но за то к нему при­вер­жен ку­ви­ку­ла­рий ца­ри­цы[16], ев­нух[17] Аман­тий, муж бла­го­че­сти­вый и доб­ро­де­тель­ный, ко­то­ро­му он по­ру­чит вас. Через хо­да­тай­ство се­го ев­ну­ха вы по­лу­чи­те всё; ибо он вве­дет вас к ца­ри­це, и вы са­ми ска­же­те ей о ва­шей нуж­де. При этом пред­ре­ки­те ей, что она ро­дит сы­на, ко­то­рый бу­дет цар­ство­вать, и она, услы­шав от вас это, воз­ра­ду­ет­ся, ибо она непразд­на вот уже де­вя­тый ме­сяц. По­се­му, услы­шав ва­ше про­ро­че­ство, она ис­пол­нит всё по же­ла­нию ва­ше­му.

Свя­тые епи­ско­пы Иоанн и Пор­фи­рий, по­лу­чив та­кое на­став­ле­ние и уве­ре­ние, с ра­до­стью от­пра­ви­лись в даль­ней­ший путь, и в про­дол­же­ние дру­гих де­ся­ти дней до­стиг­ли Ви­зан­тии. По­ви­ну­ясь со­ве­ту пре­по­доб­но­го Про­ко­пия, преж­де все­го они по­шли к свя­тей­ше­му пат­ри­ар­ху Иоан­ну Зла­то­усто­му. Тот при­нял их с че­стью и, узнав при­чи­ну их при­ше­ствия, обе­щал им свое со­дей­ствие. На сле­ду­ю­щий день, при­звав ку­ви­ку­ла­рия ца­ри­цы, ев­ну­ха Аман­тия, он по­ка­зал ему епи­ско­пов, при­шед­ших из Па­ле­сти­ны и по­ру­чил ему иметь о них по­пе­че­ние и хо­да­тай­ство­вать о них пред ца­рем. Ев­нух же, услы­шав от свя­тых епи­ско­пов по­дроб­ный рас­сказ обо всех огор­че­ни­ях, ка­кие пре­тер­пе­ва­ют в Га­зе ве­ру­ю­щие от языч­ни­ков, про­сле­зил­ся и, ис­пол­нив­шись Бо­же­ствен­ной рев­но­сти, ска­зал:

— Не скор­би­те от­цы свя­тые, ибо Гос­подь Иисус Хри­стос Сам за­щи­тит вер­ных ра­бов Сво­их и из­ба­вить их от оби­дя­щих. Итак мо­ли­тесь вы Гос­по­ду, а я бу­ду го­во­рить ца­ри­це, и упо­ваю на Бо­га вся­че­ских, что Он пре­кло­нить её серд­це к ми­ло­сер­дию. По­ут­ру же я вве­ду к ней вас са­мих, и вы ска­же­те всё сво­и­ми уста­ми.

Ска­зав это епи­ско­пам, ев­нух ушел. Утром же он при­звал свя­ти­те­лей Бо­жи­их Иоан­на и Пор­фи­рия в цар­ские па­ла­ты, и ввел к ца­ри­це. Ца­ри­ца, уви­дев свя­ти­те­лей, пер­вая ска­за­ла:

— Бла­го­сло­ви­те, от­цы.

Они же по­кло­ни­лись ей. При­ни­мая свя­тых епи­ско­пов, ца­ри­ца си­де­ла на зла­том од­ре, по­се­му она ска­за­ла им:

— Про­сти­те ме­ня, ар­хи­ереи Бо­жии, что я не мо­гу вам воз­дать по­до­ба­ю­щей че­сти, имея бре­мя во чре­ве, ибо по­до­ба­ло бы мне в две­рях встре­тить ва­шу свя­ты­ню; но мо­ли­те Гос­по­да о мне, чтобы Его бла­го­да­тью я мог­ла ро­дить мла­ден­ца, на­хо­дя­ще­го­ся в утро­бе мо­ей.

Свя­тые от­цы, уди­вив­шись сми­ре­нию её, ска­за­ли:

— Бла­го­сло­вив­ший утро­бу Сар­ри­ну и Ре­век­ки­ну, и Ели­за­ве­ти­ну, Тот да бла­го­сло­вит и твою утро­бу, и плод в ней но­си­мый да ожи­вит!

То­гда ца­ри­ца, по­велев им сесть, на­ча­ла го­во­рить:

— Я зна­ла, для че­го вы под­ня­ли та­кой труд пу­те­ше­ствия, ибо мне все ска­зал Аман­тий. Впро­чем, ес­ли хо­ти­те, го­во­ри­те са­ми, чтобы я луч­ше узна­ла, че­го вы тре­бу­е­те.

И рас­ска­за­ли епи­ско­пы ца­ри­це по­дроб­но о всех при­тес­не­ни­ях, ка­кие пре­тер­пе­ва­ют хри­сти­ане от идо­ло­по­клон­ни­ков, и умо­ля­ли ее по­дать по­мощь при­тес­ня­е­мым. Она же, вы­слу­шав из­ло­жен­ное, ска­за­ла:

— Не пе­чаль­тесь, от­цы свя­тые; ибо я на­де­юсь на Гос­по­да Иису­са Хри­ста Сы­на Бо­жия, что я умо­лю ца­ря ис­пол­нить ва­шу прось­бу; а те­перь пой­ди­те, от­дох­ни­те от до­ро­ги; я ви­жу, что вы утом­ле­ны. И мо­ли­те Бо­га о мне, да по­мо­жет Он мо­е­му хо­да­тай­ству о вас.

Ска­зав это свя­тым епи­ско­пам, ца­ри­ца от­пу­сти­ла их. Ко­гда же царь при­шел к ца­ри­це, она рас­ска­за­ла ему о при­шед­ших Па­ле­стин­ских епи­ско­пах и о при­чине при­ше­ствие их и умо­ля­ла его, чтобы он ра­зо­рил в Га­зе идоль­ские хра­мы. Услы­шав та­кую прось­бу, царь ска­зал:

— Я знаю, что в этом го­ро­де с ве­ли­ким усер­ди­ем слу­жат идо­лам, но он до­став­ля­ет нам не ма­ло бо­гатств, бла­го­да­ря да­ням, взи­ма­е­мым от­ту­да. Итак, ес­ли мы ра­зо­рим немед­лен­но хра­мы бо­гов Га­зы, и тем озло­бим язы­че­ских жи­те­лей его, то они, устра­шив­шись, раз­бе­гут­ся и го­род опу­сте­ет, мы же ли­шим­ся столь­ких да­ней. По­это­му, не луч­ше ли по­не­мно­гу сми­рять их? спер­ва ис­торг­нуть из их рук на­чаль­ство над го­ро­дом, по­том за­тво­рить хра­мы их и вос­пре­тить при­но­ше­ние идоль­ских жертв? Уви­дев, как их сми­ря­ют, они по­зна­ют ис­ти­ну и при­со­еди­нят­ся к ве­ру­ю­щим.

При та­ких сло­вах им­пе­ра­то­ра ца­ри­ца весь­ма огор­чи­лась и со сле­за­ми ска­за­ла:

— Сам Хри­стос Бог по­мо­жет ра­бам Сво­им хри­сти­а­нам, ес­ли мы не хо­тим им по­мочь.

Слы­шав бе­се­ду цар­скую, ку­ви­ку­ла­рий Аман­тий пе­ре­ска­зал её свя­тым епи­ско­пам. На сле­ду­ю­щий день ца­ри­ца сно­ва при­зва­ла свя­тых епи­ско­пов и ска­за­ла им:

— Я го­во­ри­ла ца­рю о вас, о ва­шей нуж­де и про­ше­нии ва­шем, но он не хо­чет слу­шать ме­ня, счи­тая неудоб­ным оскор­бить идо­ло­по­клон­ни­ков газ­ских. Но не скор­би­те; я не пе­ре­ста­ну утруж­дать ца­ря прось­ба­ми, до­ко­ле он не ис­пол­нить про­ше­ние ва­ше.

Услы­шав это, епи­ско­пы по­кло­ни­лись ей. То­гда свя­той Пор­фи­рий, вспом­нив­ши про­ро­че­ские сло­ва свя­то­го Про­ко­пия, ска­зал ей:

— По­тру­дись для нас, вла­ды­чи­ца, Хри­ста ра­ди. Он же за труд твой даст те­бе сы­на, ко­то­рый и во­ца­рит­ся при жиз­ни тво­ей, и дол­гие го­ды по­жи­вет во вся­ком бла­го­по­лу­чии цар­ском.

Услы­шав это, ца­ри­ца ис­пол­ни­лась ве­се­лия, и от ра­до­сти про­свет­ле­ло ли­цо её. По­том она ска­за­ла:

— Мо­ли­тесь за ме­ня, свя­тые от­цы, чтобы я ро­ди­ла сы­на, и ес­ли это бу­дет, то обе­щаю ис­пол­нить всё, что толь­ко вы по­же­ла­е­те; ма­ло то­го, — я сде­лаю с по­мо­щью Хри­сто­вой не толь­ко то, что вы про­си­те, но и че­го не про­си­те, ибо я устрою по­сре­ди го­ро­да Га­зы свя­тую цер­ковь. Итак, иди­те в ми­ре и жди­те, мо­лясь за ме­ня Че­ло­ве­ко­люб­цу Бо­гу.

По­том ис­пол­ни­лось вре­мя ро­дить ца­ри­це, и ро­ди­ла она ди­тя му­же­ско­го по­ла, как про­рек­ли свя­тые от­цы, и на­ре­че­но бы­ло ему де­дов­ское имя — Фе­о­до­сий, ибо отец ца­ря Ар­ка­дия был Фе­о­до­сий[18], цар­ство­вав­ший вме­сте с Гра­ци­а­ном[19]. Сей вто­рой Фе­о­до­сий ро­дил­ся в «со­роч­ке», как бы пор­фи­ре, что бы­ло пред­зна­ме­но­ва­ни­ем его цар­ство­ва­ния; и бы­ла ве­ли­кая ра­дость ца­рю Ар­ка­дию и все­му цар­ству­ю­ще­му гра­ду. Ца­ри­ца же Ев­док­сия по­сла­ла сво­е­го ку­ви­ку­ла­рия Аман­тия к свя­тым от­цам Иоан­ну и Пор­фи­рию со сло­ва­ми:

— Бла­го­да­рю Хри­ста Бо­га, Ко­то­рый ва­ши­ми свя­ты­ми мо­лит­ва­ми да­ро­вал мне сы­на. Ис­про­си­те же у Гос­по­да, от­цы свя­тые, рож­ден­но­му жизнь и мно­го­ле­тие, а мне, сми­рен­ной, здра­вие, чтобы я мог­ла ис­пол­нить свое обе­ща­ние вам.

Через семь дней ца­ри­ца сно­ва при­зва­ла к се­бе свя­ти­те­лей Бо­жи­их Иоан­на и Пор­фи­рия и встре­ти­ла их в две­рях сво­ей спаль­ни, неся на ру­ках но­во­рож­ден­ное ди­тя. Пре­кло­нив пред ни­ми гла­ву свою, она ска­за­ла:

— Бла­го­сло­ви­те, от­цы, ме­ня и сы­на мо­е­го, ко­то­ро­го да­ро­вал мне Бог ва­ши­ми свя­ты­ми мо­лит­ва­ми.

Свя­тые Иоанн и Пор­фи­рий осе­ни­ли ее и сы­на её крест­ным зна­ме­ни­ем и, сев­ши, бе­се­до­ва­ли с ней о мно­гом по­лез­ном. Меж­ду про­чим ца­ри­ца ска­за­ла:

— Зна­е­те ли, от­цы, что я на­ду­ма­ла сде­лать от­но­си­тель­но ва­шей прось­бы?

Свя­той Пор­фи­рий от­ве­чал:

— Всё, что ты на­ду­ма­ла, гос­по­жа, от Бо­га на­ду­ма­ла; ибо в сию ночь от­кры­то мне в ви­де­нии сле­ду­ю­щее: пред­ста­ви­лось мне, что я сто­ял в Га­зе, в хра­ме идоль­ском Мар­на­со­вом; ты же, так­же стоя там, по­да­ла мне свя­тое Еван­ге­лие, про­из­не­ся при этом: «возь­ми и чи­тай». Взяв Еван­ге­лие из рук тво­их, я разо­гнул его и на­шел ме­сто, где Гос­подь го­во­рить Апо­сто­лу Пет­ру: «Я го­во­рю те­бе: ты — Петр, и на сем камне Я со­здам Цер­ковь Мою, и вра­та ада не одо­ле­ют ее» (Мф.16:18). Ты же, гос­по­жа, в со­от­вет­ствие это­му ска­за­ла мне: «мир те­бе, му­жай­ся и кре­пись». Я вос­пря­нул, и от­сю­да уве­ря­юсь, что Сын Бо­жий вло­жил в серд­це твое о нас со­вет бла­гой. Итак ска­жи, вла­ды­чи­ца, что бла­гое о нас на­ду­ма­ла?

Ца­ри­ца от­ве­ча­ла:

— Ес­ли Хри­стос из­во­лит, то по про­ше­ствии неко­то­ро­го вре­ме­ни, мла­де­нец спо­до­бит­ся свя­то­го кре­ще­ния. Вы же до это­го вре­ме­ни пой­ди­те и при­го­товь­те сви­ток, в ко­то­ром на­пи­ши­те все, что хо­ти­те, и ко­гда ди­тя бу­дет из­но­си­мо от свя­то­го кре­ще­ния, вру­чи­те сви­ток то­му, кто бу­дет нести но­во­рож­ден­но­го на ру­ках, а я на­учу его, что дол­жен он де­лать, и на­де­юсь на Сы­на Бо­жия, что Он всё устро­ит ко бла­гу.

Они же, вый­дя, при­го­то­ви­ли сви­ток, на­пи­сав на нем прось­бу не толь­ко о со­кру­ше­нии идо­лов и ра­зо­ре­нии их хра­мов, но и об об­лег­че­нии ве­ру­ю­щих от ра­бот и по­да­тей и о предо­став­ле­нии им управ­ле­ния го­ро­дом. Про­си­ли они так­же о том, чтобы свя­то­му хри­сти­ан­ско­му хра­му, ко­то­рый был весь­ма бе­ден и убог, да­но бы­ло что-ли­бо из име­ний цар­ских и чтобы по­да­ва­е­мо бы­ло про­пи­та­ние слу­жи­те­лям его. Мно­го и ино­го от­рад­но­го для при­тес­ня­е­мых и об­ни­щав­ших хри­сти­ан на­пи­са­ли они в сво­ем про­ше­нии и по­том ста­ли ждать то­го дня, в ко­то­рый бу­дет кре­щен цар­ский сын. Преж­де же кре­ще­ния его бы­ло опо­ве­ще­но, что он бу­дет ца­рём, так как ро­дил­ся в пор­фи­ре и сна­ча­ла был одет не пе­ле­на­ми, а пор­фи­рою. По­том бу­ду­ще­го ца­ря тор­же­ствен­но по­нес­ли в храм для кре­ще­ния, меж­ду тем как весь го­род был ве­ли­ко­леп­но укра­шен, на­род же одел­ся в дра­жай­шие и свет­лей­шие оде­я­ния. Нёс же бу­ду­ще­го ца­ря, по­кры­то­го цар­ской баг­ря­ни­цей, неко­то­рый осо­бо из­бран­ный че­ло­век, си­я­ю­щий мно­го­цен­ны­ми одеж­да­ми; мно­же­ство кня­зей и бо­яр шли впе­ре­ди и сза­ди его; кру­гом же шло во­ин­ство, но­ся­щее бро­ню и ору­жия, бли­став­шие зо­ло­том. И мож­но бы­ло ви­деть всю сла­ву цар­скую и кра­со­ту, и ве­ли­чие, так что свя­той Пор­фи­рий го­во­рил:

— Ес­ли та­ко­ва сла­ва ца­ря зем­но­го, вре­мен­но­го; то ка­ко­ва же сла­ва Ца­ря Небес­но­го, Веч­но­го!

Ко­гда же внес­ли ца­ре­ви­ча в цер­ковь, оба свя­тые епи­ско­па ста­ли у две­рей цер­ков­ных, дер­жа при­го­тов­лен­ный сви­ток, и, по со­вер­ше­нии свя­то­го кре­ще­ния, ко­гда вы­хо­ди­ли все с но­во­кре­щен­ным ца­ре­ви­чем из церк­ви, свя­тые епи­ско­пы вос­клик­ну­ли:

— Умо­ля­ем те­бя, но­во­рож­ден­ный царь, при­ми про­ше­ние на­ше и в на­ча­ле тво­е­го цар­ство­ва­ния по­ка­жи се­бя ми­ло­сти­вым. Го­во­ря это, свя­тые от­цы по­ло­жи­ли сви­ток на мла­ден­ца. Нес­ший ца­ре­ви­ча муж оста­но­вил­ся и, взяв этот сви­ток и раз­вер­нув его, стал чи­тать во все­услы­ша­ние, ибо так был на­учен от ца­ри­цы. И про­чи­тав часть свит­ка, опять свер­нул его, и, под­ло­жив пра­вую ру­ку под го­ло­ву мла­ден­ца, немно­го под­нял ее, как бы для вы­ра­же­ние со­из­во­ле­ния, и вос­клик­нул:

— По­веле­ва­ет его цар­ское ве­ли­че­ство, чтобы всё здесь на­пи­сан­ное ис­пол­не­но бы­ло непре­мен­но; это — его цар­ское по­ве­ле­ние, ко­то­рое ни­как не мо­жет быть из­ме­не­но.

Все ви­дев­шие и слы­шав­шие это уди­ви­лись, бла­го­слов­ляя но­во­рож­ден­но­го ца­ря и мно­го­лет­ствуя ему, на­чи­на­ю­ще­му свое цар­ство­ва­ние де­лом ми­ло­сер­дия, убла­жая так­же им­пе­ра­то­ра Ар­ка­дия и го­во­ря, что он бла­го­сло­вен Бо­гом, что спо­до­бил­ся иметь сы­на, ему со­цар­ству­ю­ще­го, и уже да­ю­ще­го свои по­ве­ле­ния на та­кие доб­рые де­ла. Обо всем этот воз­ве­ще­но бы­ло ца­ри­це. Она же, ис­пол­нив­шись ра­до­сти, по­кло­ни­лась Бо­гу, воз­да­вая бла­го­да­ре­ние. Ко­гда же но­во­кре­щен­ное ди­тя вно­си­ли в цар­ские па­ла­ты, мать вы­шла на­встре­чу ему и, взяв на ру­ки свои ма­те­рин­ски ло­бы­за­ла его. По­том, при­нес­ши к му­жу сво­е­му ца­рю Ар­ка­дию, она по­здра­ви­ла его, го­во­ря:

— Бла­жен ты, гос­по­дин мой, что ви­дят очи твои еще при жиз­ни тво­ей ца­ря, из­шед­ше­го из чресл тво­их.

Царь Ар­ка­дий, слы­шав это, весь­ма ра­до­вал­ся. А ца­ри­ца, ви­дя его свет­лым и ве­сё­лым, ска­за­ла:

— Ес­ли те­бе угод­но, гос­по­дин мой, то узна­ем, что на­пи­са­но в свит­ке сем, по­дан­ном цар­ствен­но­му сы­ну на­ше­му, чтобы пер­вое по­ве­ле­ние его о всем на­пи­сан­ном здесь бы­ло ско­рее ис­пол­не­но.

Царь по­ве­лел чи­тать сви­ток, и ко­гда он был про­чтён, ска­зал:

— Труд­но ис­пол­нить это про­ше­ние, но тя­же­ло и от­ка­зать, так как тем са­мым мы от­ме­ним пер­вое по­ве­ле­ние на­ше­го сы­на, а это неудоб­но и непри­лич­но.

Ца­ри­ца от­ве­ча­ла:

— Не толь­ко непри­лич­но от­ме­нять пер­во­го сы­нов­не­го ука­за, но так­же греш­но пре­зреть и мо­ле­ние свя­тых му­жей, пред­рек­ших мне рож­де­ние сы­на.

И тот­час царь Ар­ка­дий по­ве­лел утвер­дить цар­ски­ми гра­мо­та­ми всё то, что бы­ло на­пи­са­но в свит­ке Па­ле­стин­ски­ми епи­ско­па­ми. Ко­гда же при­го­тов­ле­ны бы­ли гра­мо­ты, на­пи­сан­ные от ли­ца обо­их ца­рей Ар­ка­дия и Фе­о­до­сия, ца­ри­ца при­зва­ла ар­хи­ере­ев Бо­жи­их, Иоан­на и Пор­фи­рия, и по­ка­за­ла им те гра­мо­ты, спра­ши­вая, угод­ны ли они для них. Те, по­кло­нив­шись, бла­го­да­ри­ли её за ми­ло­сти­вое и муд­рое тща­ние её и ста­ли про­сить, чтобы для ис­пол­не­ния цар­ско­го по­ве­ле­ния по­сла­ли в Га­зу му­жа бла­го­че­сти­во­го, чест­но­го и вер­но­го, а не та­ко­го, ка­ким был по­слан­ный преж­де. И был най­ден че­ло­век бла­го­вер­ный и бо­я­щий­ся Бо­га в ли­це неко­е­го Ки­не­гия, ко­то­ро­му бы­ло по­ру­че­но от ца­рей, чтобы он шёл в Га­зу и устро­ил всё наи­луч­шим об­ра­зом со­глас­но по­ве­ле­нию. Ца­ри­ца же да­ла свя­то­му Пор­фи­рию мно­го зо­ло­та на со­зда­ние ка­мен­ной церк­ви по­сре­ди го­ро­да Га­зы, а так­же на устро­е­ние стран­но­при­им­ни­цы, и еще обе­ща­ла дать, сколь­ко бу­дет по­треб­но, на устро­е­ние церк­ви; кро­ме то­го обо­им епи­ско­пам она да­ла да­ры и со­су­ды цер­ков­ные, зо­ло­тые и се­реб­ря­ные, для Ке­са­рий­ской и Газ­ской церк­вей, и зо­ло­то на до­ро­гу. Так­же и царь, по­чтив свя­тых епи­ско­пов и в из­быт­ке снаб­див их да­ра­ми и день­га­ми, от­пу­стил их с ми­ром. Они же, при­вет­ство­вав свя­тей­ше­го пат­ри­ар­ха Иоан­на Зла­то­усто­го, от­плы­ли в свои епар­хии; а по­сле них от­пра­вил­ся в путь и цар­ский вель­мо­жа Ки­не­гий, ко­то­ро­му да­ны бы­ли цар­ские по­ве­ле­ния.

Ко­гда пут­ни­ки при­бли­зи­лись к ост­ро­ву Ро­до­су, свя­тые от­цы Иоанн и Пор­фи­рий умо­ля­ли корм­че­го при­стать к бе­ре­гу, чтобы они мог­ли при­вет­ство­вать пре­по­доб­но­го Про­ко­пия от­шель­ни­ка; но тот не хо­тел, го­во­ря, что ве­тер неудо­бен, и со­вер­шен­но не вни­мал прось­бе свя­ти­те­лей Хри­сто­вых; ибо он был втайне ари­а­нин, и нена­ви­дел пра­во­слав­ных епи­ско­пов. Но ко­гда они ми­но­ва­ли тот ост­ров, тот­час в мо­ре сде­ла­лись бу­ря и вол­не­ние, и бы­ли все в стра­хе ве­ли­ком, бо­ясь по­топ­ле­ния. Вол­не­ние это про­дол­жа­лось це­лый день и всю ночь. Ко­гда же по­ка­за­лась утрен­няя за­ря, свя­той Пор­фи­рий немно­го уснул и во сне уви­дел пре­по­доб­но­го Про­ко­пия, го­во­ря­ще­го ему: убе­ди­те корм­че­го от­речь­ся от ере­си ари­ан­ской[20] и про­клясть ее, и при­го­товь­те его к свя­то­му кре­ще­нию, и тот­час страш­ное вол­не­ние пре­кра­тит­ся. Вос­пря­нув от сна, свя­той Пор­фи­рий рас­ска­зал о сем бла­жен­но­му мит­ро­по­ли­ту Иоан­ну и про­чим быв­шим с ним; по­том при­звав корм­че­го, свя­тые ска­за­ли ему:

— Ес­ли хо­чешь, чтобы ко­рабль твой и все мы бы­ли спа­се­ны от по­топ­ле­ния, а наи­па­че, чтобы ду­ша твоя из­ба­ви­лась от веч­ной по­ги­бе­ли, то от­ре­кись зло­ве­рия тво­е­го, ере­си ари­ан­ской, и при­со­еди­нись к Ка­фо­ли­че­ской Церк­ви. Корм­чий уди­вил­ся, что свя­тые епи­ско­пы узна­ли тай­ну, ко­то­рой ни­кто не знал, и ска­зал им:

— Так как Бог от­крыл вам тай­ны серд­ца мо­е­го, то я от­вер­га­юсь Ари­е­ва муд­ро­ва­ния и ве­рую, как вы ве­ру­е­те: утвер­ди­те же вы ме­ня во свя­той ве­ре.

Ко­гда он ска­зал это, тот­час пре­кра­ти­лась бу­ря, и сде­ла­лась ти­ши­на в мо­ре. А свя­тые, на­ста­вив его от Бо­же­ствен­но­го Пи­са­ния и утвер­див в пра­во­сла­вии, огла­си­ли его и кре­сти­ли. Даль­ней­ший путь был со­вер­шен бла­го­по­луч­но, при чем свя­тые епи­ско­пы при­ста­ли к бе­ре­гу в Ма­ию­ме[21], от­сто­я­щем от Га­зы на два­дцать ста­дий[22], а от­сю­да по­шли су­шей к го­ро­ду Га­зе. Узнав о при­ше­ствии их, вер­ные вы­шли им на встре­чу с псал­ма­ми и пе­ни­ем, пред­но­ся свя­той крест, и с ве­ли­ким ве­се­ли­ем и тор­же­ством вве­ли в го­род ар­хи­ере­ев Бо­жи­их. Идо­ло­по­клон­ни­ки же, ви­дя это, весь­ма зло­би­лись, скре­же­ща зу­ба­ми, но не дер­за­ли сде­лать им ка­кое-ли­бо зло: ибо уже слы­ша­ли, что хри­сти­ан­ские епи­ско­пы бы­ли с по­чё­том при­ня­ты у ца­ря, и что вслед за ни­ми по­сы­ла­ет­ся цар­ское по­ве­ле­ние сми­рить сви­реп­ство языч­ни­ков и ра­зо­рить ка­пи­ща бо­гов их. Меж­ду тем, хри­сти­ане, идя с чест­ным кре­стом и с сво­и­ми ар­хи­ере­я­ми, при­бли­жа­лись к идо­лу Ве­не­ры; это­му идо­лу жи­те­ли Га­зы, в осо­бен­но­сти жен­щи­ны, ока­зы­ва­ли ве­ли­кую честь, воз­жи­гая све­чи и ка­дя бла­го­вон­ны­ми ка­ди­ла­ми: ибо бес, жи­ву­щий в том идо­ле, мно­гих пре­льщал в сон­ных при­ви­де­ни­ях, скло­няя дев или жен к все­воз­мож­ным плот­ским гре­хам. Итак, ко­гда хри­сти­ане при­бли­зи­лись к то­му идо­лу, сто­яв­ше­му на ули­це на воз­вы­шен­ном ме­сте, то бес тот­час бе­жал, по­верг­ши идо­ла на зем­лю; а идол, пав на зем­лю, со­кру­шил­ся на мно­гие ча­сти, ибо был мра­мор­ный, и убил дво­их из невер­ных, ко­то­рые стоя там сме­я­лись, по­но­ся хри­сти­ан­ское бо­го­слу­же­ние. Уви­дев это чу­до, мно­гие из языч­ни­ков, уве­ро­ва­ли во Хри­ста и, при­со­еди­нив­шись к хри­сти­а­нам, по­шли к свя­той церк­ви и про­си­ли свя­то­го кре­ще­ния: уве­ро­вав­ших же бы­ло трид­цать два му­жа и семь жен. И бы­ла су­гу­бая ра­дость для вер­ных о бла­го­по­луч­ном при­бы­тии пас­ты­рей сво­их и о спа­се­нии душ че­ло­ве­че­ских. По­сле то­го бла­жен­ный мит­ро­по­лит Иоанн про­был в Га­зе два дня и по­том ото­шел в Ке­са­рию, а хри­сти­ане про­во­ди­ли его. По про­ше­ствии же немно­гих дней при­был в Га­зу и цар­ский вель­мо­жа вы­ше­упо­мя­ну­тый Ки­не­гий, имея с со­бою мно­гих са­нов­ни­ков и во­е­во­ду с во­ин­ской си­лою. Языч­ни­ки весь­ма устра­ши­лись, неко­то­рые же из них бе­жа­ли из го­ро­да. Со­брав по­ут­ру всех ста­рей­шин го­ро­да и весь на­род, Ки­не­гий по­ка­зал им цар­ское по­ве­ле­ние, в си­лу ко­то­ро­го идоль­ские хра­мы в Га­зе долж­ны быть ра­зо­ре­ны, а идо­лы со­кру­ше­ны. Ко­гда это по­ве­ле­ние ста­ли чи­тать во все­услы­ша­ние, тол­пы нече­сти­вых, под­няв вопль, на­ча­ли пла­кать и ры­дать. Ки­не­гий же, не тер­пя воп­ля, дал знак во­и­нам, а те, устре­мив­шись на языч­ни­ков, на­ча­ли бить их; и разо­гна­но бы­ло со­бра­ние нече­сти­вых, а хри­сти­ане, ве­се­лясь ра­до­стью ве­ли­кою, бла­го­да­ри­ли ца­рей, мно­ги­ми по­хва­ла­ми убла­жая их. По­том вме­сте с во­и­на­ми они устре­ми­лись на идоль­ские хра­мы и на­ча­ли с ве­ли­ким шу­мом их разо­рять. Бы­ло же в го­ро­де бо­лее важ­ных идоль­ских ка­пищ во­семь: Солн­ца[23], Ве­не­ры, Апол­ло­на[24], Про­зер­пи­ны[25], Ге­ка­ты[26], Фор­ту­ны[27] и Мар­на­са; по­след­нее ка­пи­ще бы­ло са­мое боль­шое и все­го ча­ще по­се­ща­лось нече­сти­вы­ми языч­ни­ка­ми. Сто­я­ли и иные бес­чис­лен­ные идо­лы по тор­жи­щам и на ули­цах, в раз­лич­ных зда­ни­ях и на сте­нах го­род­ских, и око­ло го­ро­да по пу­тям и вер­то­гра­дам и ни­вам: и хри­сти­ане в де­сять дней всех тех идо­лов со­кру­ши­ли, идоль­ские сквер­ные хра­мы ра­зо­ри­ли, кро­ме боль­шо­го и пре­крас­ней­ше­го хра­ма Мар­на­со­ва, о ко­ем мно­гие го­во­ри­ли, что не на­до разо­рять его, но очи­стив от скверн идоль­ских, освя­тить в цер­ковь Бо­жию. В ви­ду та­ко­го же­ла­ния мно­гих со­хра­нить храм Мар­на­са, свя­той Пор­фи­рий стал мо­лить­ся Бо­гу, про­ся от Него ука­за­ния; и вот ко­гда он со­вер­шал в свя­той церк­ви Бо­же­ствен­ную служ­бу, из сре­ды на­ро­да раз­дал­ся го­лос ре­бен­ка:

— Пусть со­жжёт­ся и ра­зо­рит­ся храм Мар­на­сов, так как он осквер­нен кро­вью лю­дей, при­но­си­мых в жерт­ву бе­сам, и пусть ос­но­ва­ние его бу­дет вы­ко­па­но из зем­ли и раз­ме­та­но, а на том ме­сте да со­зи­ждет­ся но­вый храм во сла­ву Бо­жию.

Это­му ди­тя­ти бы­ло семь лет, по­се­му кли­ри­ки по­ду­ма­ли, что оно ска­за­ло так по на­уче­нию ма­те­ри. Взяв его, они на­ча­ли устра­шать, как бы же­лая бить его, чтобы он ска­зал, кто на­учил его ска­зать это. Ди­тя же на­ча­ло го­во­рит по-гре­че­ски, го­во­ря то­же, — чтобы со­жжен и ра­зо­рен был храм Мар­на­сов; то­гда все по­зна­ли, что он го­во­рит от Ду­ха Свя­то­го, ибо бу­дучи се­ми­лет­ним и нена­учен­ным гре­че­ско­му язы­ку, ре­бё­нок те­перь хо­ро­шо го­во­рил по-гре­че­ски. Итак, по­ве­рив сло­вам дет­ским, со­жгли и ра­зо­ри­ли пре­крас­ное ка­пи­ще Мар­на­са до са­мо­го ос­но­ва­ния, ко­то­рое, вы­ко­пав из зем­ли, раз­ме­та­ли по ули­цам и до­ро­гам, чтобы оно бы­ло все­ми по­пи­ра­е­мо. По­том во­и­ны ста­ли хо­дить по всем зда­ни­ям и жи­ли­щам языч­ни­ков и вез­де со­би­ра­ли со­кры­тых идо­лов; со­брав их мно­гое мно­же­ство, они сло­жи­ли идо­лов вме­сте и по­до­жгли; так бы­ло ис­ко­ре­не­но в Га­зе идо­ло­слу­же­ние. Ки­не­гий же, до­ста­точ­но сми­рив нече­сти­вых на­чаль­ни­ков и на­ка­зав их за при­тес­не­ние хри­сти­ан, воз­вра­тил­ся к ца­рям, а часть во­ин­ства, по про­ше­нию свя­ти­те­ля, оста­вил в го­ро­де, чтобы идо­ло­по­клон­ни­ки опять не воз­нес­ли рог свой на хри­сти­ан. По­сле то­го свя­ти­тель Хри­стов ос­но­вал на ме­сте, где бы­ло ка­пи­ще Мар­на­са, кре­сто­об­раз­ную цер­ковь, изо­бра­же­ние ко­то­рой ца­ри­ца Ев­док­сия при­сла­ла на­пи­сан­ным на хар­тии. Для этой церк­ви она при­сла­ла так­же трид­цать стол­пов мра­мор­ных, сре­ди ко­то­рых два бы­ли бле­стя­щие, как сма­рагд. Так, с по­мо­щью ца­ри­цы, в пять лет бы­ла по­стро­е­на цер­ковь, несрав­нен­но бо­лее пре­крас­ная, чем преж­де быв­ший храм Мар­на­са. Освя­тив эту цер­ковь, ар­хи­ерей Бо­жий стал со­вер­шать Бо­же­ствен­ную служ­бу, воз­да­вая Хри­сту Гос­по­ду ве­ли­кое бла­го­да­ре­ние за то, что на ме­сте, где преж­де со­вер­ша­ли сквер­ные кро­ва­вые жерт­вы лож­ным бо­гам, те­перь на­ча­ла при­но­сить­ся Бес­кров­ная Пре­чи­стая Жерт­ва Ис­тин­но­му Бо­гу. По­том свя­той Пор­фи­рий на зо­ло­то, дан­ное от бла­го­че­сти­вой ца­ри­цы, по­стро­ил стран­но­при­им­ни­цу и упо­ко­е­вал в ней стран­ных, пи­тал ни­щих. С Бо­жьей по­мо­щью он муд­ро пас ста­до Хри­сто­во сло­вом Бо­жи­им, так что чис­ло вер­ных уве­ли­чи­ва­лось всё бо­лее и бо­лее: ибо мно­гие из языч­ни­ков, остав­ляя идоль­ское нече­стие, об­ра­ща­лись ко Хри­сту Бо­гу; а про­чие языч­ни­ки сне­да­лись гне­вом и за­ви­стью, ви­дя пре­крас­но цве­ту­щую и умно­жа­ю­щу­ю­ся цер­ковь хри­сти­ан­скую, язы­че­ство же увя­да­ю­щее и ума­ля­ю­ще­е­ся. И вот они сно­ва по­ку­си­лись вос­стать на свя­то­го пас­ты­ря и на ста­до его. Од­на­жды про­изо­шла рас­пря ико­но­ма цер­ков­но­го с од­ним идо­ло­по­клон­ни­ком, знат­ным граж­да­ни­ном, ко­то­ро­му имя Сам­пси­хий, по по­во­ду неко­то­рой ве­щи, при­над­ле­жа­щей цер­ков­ным име­ни­ям. На шум сбе­жа­лись вер­ные и невер­ные, по­мо­гая каж­дый сво­е­му — вер­ные ико­но­му, невер­ные же Сам­пси­хию. Но так как невер­ных бы­ло боль­ше, то они одо­ле­ли вер­ных и воз­двиг­ли брань, схва­тив дре­ко­лие и ору­жие. Убив из чис­ла вер­ных семь че­ло­век, а мно­гих силь­но по­ра­нив, языч­ни­ки с бес­чин­ным кри­ком и шу­мом по­бе­жа­ли на двор епи­скоп­ский, же­лая убить свя­то­го Пор­фи­рия. Он же, узнав это, ска­зал диа­ко­ну Мар­ку:

— По­бе­жим, брат, укро­ем­ся на неко­то­рое вре­мя, по­ку­да не прой­дет ми­мо гнев Гос­по­день.

И пе­ре­лез­ши сте­ну, они по­бе­жа­ли в про­ти­во­по­лож­ную от мя­теж­ни­ков сто­ро­ну и скры­лись у неко­то­рой де­ви­цы, име­нем Са­ла­фы, ко­то­рая по ве­ре бы­ла языч­ни­ца. Остав­шись си­ро­тою по­сле ро­ди­те­лей, она жи­ла вме­сте с баб­кою сво­ею, ко­то­рая, бы­ла боль­на; ей она слу­жи­ла и пи­та­ла ее от тру­да рук сво­их. Эта де­ви­ца скры­ла у се­бя свя­то­го епи­ско­па и диа­ко­на его, дав им пи­щу и пи­тие. И про­был у нее свя­той Пор­фи­рий тот день и ночь, и дру­гой весь день. В сле­ду­ю­щую за тем ночь, ко­гда утих­ли шум и мя­теж, при­шел свя­той с Мар­ком в свой дом, и на­шел всё, что бы­ло, рас­хи­щен­ным, а бла­жен­но­го Ва­ру­ха ле­жа­ще­го из­би­тым и по­кры­тым ра­на­ми, так что он ед­ва ды­шал. Обо всём этом хри­сти­ане воз­ве­сти­ли ан­фи­па­ту[28], про­жи­вав­ше­му в Ке­са­рии. Тот, при­слав­ши во­и­нов, взял всех тех, ко­то­рые воз­двиг­ли этот мя­теж и со­вер­ши­ли убий­ство, и од­них каз­нил смер­тью, а дру­гих, бив же­сто­ко, от­пу­стил жи­вых. С это­го вре­ме­ни нече­сти­вые при­тих­ли. И свя­ти­тель Хри­стов Пор­фи­рий про­чее вре­мя жиз­ни сво­ей жил в ми­ре и доб­рой ти­шине. Вы­ше­упо­мя­ну­тую де­ви­цу Са­ла­фу, у ко­то­рой он скры­вал­ся от убий­ствен­ных рук, свя­ти­тель воз­бла­го­да­рил и про­све­тил ее свя­тым кре­ще­ни­ем; а бо­ля­щую ста­ри­цу её ис­це­лил и так­же кре­стил, и да­вал им от цер­ков­ных име­ний про­пи­та­ние. Он хо­тел бы­ло де­ви­цу со­че­тать бра­ком с за­кон­ным му­жем, но она за­хо­те­ла уне­ве­стить­ся Хри­сту, о чем свя­той весь­ма воз­ра­до­вал­ся ду­хом; по­свя­тив ее в Хри­сто­во слу­же­ние, он и при­чис­лил ее к ли­ку непо­роч­ных дев: она же уго­жда­ла Бо­гу до кон­ца жиз­ни, со­блю­дая непо­роч­но дев­ство свое в по­сте и мо­лит­вах, при по­со­бии Бо­го­при­ят­ных мо­литв угод­ни­ка Бо­жия Пор­фи­рия, ко­то­рый вос­сы­лал непре­стан­ные мо­ле­ния к Бо­гу о ста­де сво­ем — но­чью и днём.

Свя­ти­тель Хри­стов про­сла­вил­ся как ве­ли­кий чу­до­тво­рец. Так он мо­лит­вою сво­ею со­тво­рил це­лы­ми и невре­ди­мы­ми трех от­ро­ков, упав­ших в глу­бо­кий ко­ло­дезь, а неко­то­рую жен­щи­ну, при­над­ле­жав­шую к ере­си ма­ни­хей­ской, хит­ро­сти бе­сов­ской и бас­но­сло­вия ере­ти­че­ско­го ис­пол­нен­ной, весь­ма ху­лив­шую пра­во­сла­вие и мно­гих пре­льщав­шую на свое зло­че­стие, умерт­вил мо­лит­вою: ибо, вне­зап­но пад­ши, она ис­пу­сти­ла дух. И мно­го дру­гих чу­дес со­де­лал во сла­ву Бо­жию свя­той Пор­фи­рий. Пас­ши Цер­ковь Хри­сто­ву два­дцать че­ты­ре го­да, один­на­дцать ме­ся­цев и во­семь дней, свя­той ото­шел к Пас­ты­ре­на­чаль­ни­ку Иису­су Хри­сту, Сы­ну Бо­жию, Ар­хи­ерею Ве­ли­ко­му, Ко­то­ро­му со От­цом и Свя­тым Ду­хом честь и сла­ва во ве­ки[29]. Аминь.

Развернуть
Тропарь, кондак, величание

Тропарь святителя Порфирия, архиепископа Газского
глас 4
Труды и болезни твоя, яже по благочестию,/ кто исповесть, отче?/ день бо и ночь не престал еси трудяся,/ дондеже от нечестия Газу очистив, благочестие насадил еси,/ тем яко всегда еси предстатель о стаде твоем,/ тако, святе Порфирие,/ моли Христа Бога да спасет души наша.
Кондак святителя Порфирия, архиепископа Газского
глас 2
Священнейшими твоими нравы украшаемь,/ священства одеждею озарился еси,/ всеблаженне Богомудре Порфирие,/ и исцелений удобряеши возвышеньми,/ моляся непрестанно о всех нас.