Бутовский полигон, одно из мест массовых казней и захоронений исповедников Христовых

У большинства москвичей слово «Бутово» ассоциируется с новым жилым массивом, вынесенным за южные пределы Московской кольцевой автодороги. Но есть другое Бутово, и оно стоит в одном ряду с такими понятиями, как «Соловки», «Колыма», «Бухенвальд», «Освенцим». С середины 30-х и до начала 50-х гг. на Бутовском полигоне НКВД были тайно расстреляны и захоронены десятки тысяч людей. Сегодня мы знаем имена 20.765 человек, расстрелянных за короткий период времени — с 8 августа 1937 г. по 19 октября 1938 г.

С давних времен на старом Варшавском тракте стояла небольшая деревня Бутово, остатки которой сохранились до настоящего времени. По этой деревне получила свое название и железнодорожная станция Бутово. Неподалеку, в селе Дрожжино, располагалась усадьба, первым владельцем которой был Ф.М.Дрожжин, думный дьяк, казненный при Иване Грозном. Имение много раз переходило из рук в руки. Последним хозяином его и построенного при имении конного завода стал И.И.Зимин — представитель известного рода купцов-промышленников.
После революции имение быстро пришло в упадок, но конный завод продолжал действовать. Он носил теперь имя тов.Каменева и поставлял лошадей для Красной Армии. В 20-х гг. в восточной части бывшего имения появилась сельскохозяйственная колония ОГПУ. Из соседней Свято-Екатерининской пустыни, превращенной в тюрьму для уголовников, в 1934 г. привезли заключенных, которых разместили в бывших барских конюшнях. Но они пробыли здесь недолго. Вскоре заключенных перевели на соседнюю Щербинку, конный завод закрыли, рабочих выселили. Территорию площадью в два квадратных километра огородили колючей проволокой, а жителей соседних селений поставили в известность, что здесь оборудуется стрелковый полигон. И действительно, вскоре со стороны полигона стали раздаваться выстрелы. Начиная с августа 1937 г., стрельба продолжалась иногда по много часов подряд. Конечно, местные жители о чем-то догадывались. Прохожих, возвращавшихся с ночных электричек, на лесной дороге обгоняли «воронки», крытые «автозаки». Их было иногда два-три, иногда больше.

Массовые расстрелы, явившиеся следствием приказов наркома НКВД Ежова, на Бутовском полигоне начались 8 августа 1937 г. В тот день был казнен 91 человек.
О том, как происходили расстрелы на Бутовском полигоне, сотрудникам ФСК рассказывал и.о.коменданта АХУ НКВД тех лет. Людей, приговоренных к расстрелу, привозили в Бутово, не сообщая зачем и куда их везут. Крытые «автозаки», в которые заталкивали до пятидесяти человек, в народе упорно называли «душегубками». Есть свидетельства бывших исполнителей приговоров, что людей травили в «автозаках», выводя трубу с выхлопными газами внутрь фургона.
Машины подъезжали со стороны леса. На территории полигона находились два здания — небольшой каменный дом и длинный деревянный барак, огороженный колючей проволокой. Приговоренных к расстрелу заводили в барак, якобы для «санобработки». Здесь объявляли решение, сверяли данные и наличие фотографии. На расстрел выводили по одному...

Первое время расстрелянных хоронили в небольших ямах-могильниках, которые копали вручную. Но с августа 1937 г. казни в Бутово приняли такие масштабы, что пришлось применять особые средства и технику. На полигоне появился мощный экскаватор карьерного типа. Были вырыты траншеи глубиной в 3 метра, длиной от 150 и более метров. За день в Бутово редко расстреливали меньше 100 человек. Бывали дни, когда казнили и 300, и 400, и свыше 500 человек. Пик казней в Бутово пришелся на 28 февраля 1938 г. В тот день было расстреляно 562 человека. После очередного расстрела на полигоне появлялся человек из местных. Он заводил бульдозер и тонким слоем земли присыпал тела расстрелянных. Поверх этих тел ложились новые жертвы.

Километрах в десяти от Бутовского полигона находится другое место массовых захоронений жертв репрессий — спецобъект НКВД под названием «Коммунарка». По рассказам очевидцев, машины, следовавшие в «Коммунарку», согласно устному приказанию коменданта АХУ НКВД Блохина нередко «заворачивали» в Бутово.
С середины войны в окрестностях Бутово находились лагеря немецких военнопленных. Немцы работали на строительстве Симферопольского шоссе, на кирпичном заводе. В военные годы их почти не кормили; они голодали, ели листву, варили кору деревьев, несъедобные корешки, вызывая сострадание местных жителей, которые вопреки запретам пытались их подкармливать. Немало немецких военнопленных умерло здесь от истощения. Их свозили на грабарках и хоронили в общих ямах на краю сельского кладбища в Дрожжино — вблизи Бутовского полигона.
В 1949-1951 гг. на территории спецзоны был выстроен поселок, состоящий из трех кирпичных домов, в двух из которых получили квартиры или комнаты сотрудники МГБ, в третьем расположилась спецшкола: в ней обучались офицеры внутренних служб стран Восточной Европы. В середине 50-х гг. спецзона была ликвидирована. Центральную часть ее, где находилась основная часть захоронений, обнесли глухим деревянным забором, поверх которого протянули колючую проволоку. По краям зоны возник дачный поселок МГБ.

С начала 90-х гг. начался поиск мест массовых расстрелов и захоронений, составлялись списки с именами казненных в Москве и Московской области. Общественная группа по увековечению памяти жертв политических репрессий (группа М.Б.Миндлина) с помощью сотрудников ФСК-ФСБ приступила к работе со следственными делами расстрелянных в Бутово; составлялись краткие биографические справки для будущей Книги Памяти. А в июне 1993 г. состоялось первое посещение Бутовского полигона родственниками погибших, была зажжена на земле бывшей спецзоны первая поминальная свеча. Осенью того же года в южной части полигона установили гранитную мемориальную плиту.

В 1994 г. на этой многострадальной земле водрузили Большой поклонный крест. Тогда же составилась община будущего храма Свв.Новомучеников и Исповедников Российских. Первая официальная литургия в Бутово была совершена 25 июня 1995 г. в походном палаточном храме Всех Святых, в земле Российской просиявших. Вскоре земля Бутовского полигона была передана Московской Патриархии. По проекту Д.М.Шаховского, сына расстрелянного в Бутово иерея Михаила Шика, был выстроен деревянный храм во имя Свв.Новомучеников и Исповедников Российских. Настоятелем его стал иерей Кирилл Каледа, внук расстрелянного здесь священномученика Владимира Амбарцумова. Освящен храм был в день кончины сергианского вл.Серафима (Чичагова) — 11 декабря 1996 г.

Памятный крест на месте раскопок. Столбиками отмечены края рва
В течение нескольких лет на Бутовском полигоне велись комплексные работы с целью определения местоположения погребальных рвов, а в 1997 г. по благословению Алексия II выполнены частичные археологические исследования: был вскрыт один из погребальных рвов. На площади всего в 12 кв.метров обнаружили захоронения в пять слоев; специалисты насчитали тут останки 149 человек. Большую работу по обнаружению рвов провели летом 2002 г. Специалисты выявили и нанесли на карту 13 погребальных рвов. Но исследования не закончены, не найдены еще ответы на многие вопросы.
Основную часть расстрелянных в Бутово составляют жители Москвы и Подмосковья. Но есть представители других областей и бывших республик СССР, представители других государств: Германии, Польши, Франции, США, Австрии, Венгрии, Италии, Греции, Турции, Японии, Индии, Китая и т.д. Вслед за русскими, которые составляют большинство от общего числа расстрелянных, следуют латыши, затем поляки, евреи, украинцы, немцы, белорусы. Всего же национальностей насчитывается свыше шестидесяти.

Среди расстрелянных — преимущественно простые русские крестьяне и рабочие. Их арестовывали иногда целыми семьями. Расстреливали и подростков 15-16 лет, и глубоких 80-летних стариков. Подавляющее число жертв были люди беспартийные, далекие от политики, имевшие низшее образование или вовсе неграмотные. Но в числе расстрелянных — немало людей образованнейших: ученых, известных деятелей искусства и культуры, государственных деятелей, видных военачальников.
Среди жертв Бутовского полигона есть выдающиеся люди: председатель II Государственной Думы Ф.А.Головин, крупный инженер, строитель железных дорог Ф.Н.Гревениц, один из первых русских летчиков Н.Н.Данилевский, художники, чье творчество составляет ныне славу русской живописи, — А.Д.Древин, Р.М.Семашкевич и др.
В этой земле лежат представители старинных русских дворянских родов: Ростопчиных, Тучковых, Гагариных, Шаховских, Оболенских, Олсуфьевых, Бибиковых... Это, наконец, группа генералов царской армии: московский генерал-губернатор В.Ф.Джунковский и его адъютант В.С.Гадон, генерал-лейтенант Е.И.Мартынов, генерал-майор В.И.Николаев, генерал-майор М.Ф.Кригер, обладатель семи воинских боевых наград генерал-лейтенант Б.И.Столбин... Поистине, в этой святой для нас земле лежит целый народ — все его представители.

Внутренний вид храма
Большое число пострадавших составляют заключенные Дмитлага НКВД, работавшие на строительстве канала Москва-Волга. Примерно четверть от общего числа расстрелянных в Бутово — уголовники, правда, большинство из них арестовано и расстреляно не за совершение преступлений, а за прошлые судимости, по которым арестованные уже отбыли срок наказания. Особую категорию расстрелянных составляют инвалиды. С января 1938 г. с санкции высшего начальства НКВД началась тайная расправа над ними: фактически инвалидов расстреливали только за то, что переполненные тюрьмы и исправительно-трудовые лагеря отказывались их принимать.

Много расстреляно в Бутово людей без определенных занятий и места жительства. Это могли быть разоренные в годы коллективизации и раскулачивания крестьяне, или люди «из бывших», например уволенная со службы вдова начальника царской охраны, или оставшийся без крыши над головой бывший архитектор-строитель, или обыкновенный воришка, укравший велосипед, гармошку или пару буханок хлеба... В списках пострадавших в Бутово мы находим железнодорожников, метростроевцев, милиционеров, пожарников. В категорию же СОЭ и СВЭ (социально-опасные и социально-вредные элементы) мог попасть кто угодно: родственники ранее осужденных, нищие, уличные торговцы, гадалки, бывшие царские министры.

В числе «контингентов, подлежащих репрессии» в приказе Ежова № 00447 значатся «церковники». Бутовский полигон — не единственное место массовых расстрелов и захоронений в нашей стране. Подобных мест сотни. В Бутово захоронены представители разных конфессий. Но вряд ли найдется на нашей земле, а может быть, и во всем мире место, где было бы расстреляно столько православных священнослужителей и мирян, пострадавших за веру, как в Бутово. Среди общего их числа (936 чел.) много и участников антисергианского движения: архиепископ Николай (Добронравов), епископы Аркадий (Остальский) и Никита (Делекторский), священник Петр Петриков и многие, многие другие — протоиереи, иереи и диаконы, монахи, монахини и миряне. Принявшие смертную муку, но не отрекшиеся от веры отцов, они пополнили ряды небесных предстоятелей за веру и Церковь Христову.

На Соборе официальной Церкви 2000 г. было прославлено в лике святых свыше тысячи мучеников, пострадавших в безбожное советское время. Среди них — 128 представителей Церкви, убиенных на Бутовском полигоне. За прошедшие после Собора годы число новопрославленных святых, в Бутово пострадавших, возросло до 255. Эта цифра по мере изучения материалов об убиенных, — как сказано в брошюре, по которой составлена эта статья, — будет и дальше расти.
Так называемые «церковные» дела имеют одну особенность. Это в полном смысле слова — свидетельства о вере. Ни пытки, ни угроза смерти не могли заставить верующих отречься от Бога, возвести хулу на Церковь. В основе несокрушимой стойкости православных лежит христианское отношение к смерти.
«Русской Голгофой» назвал Бутово Алексий II. 27 мая 2000 г. над погребальными рвами состоялось торжественное богослужение, которое он возглавил. С тех пор ежегодно в одну из Пасхальных суббот в Бутово совершаются возглавляемые им богослужения под открытым небом. В них принимают участие священнослужители Москвы и Московской области, которые приезжают сюда вместе со своими прихожанами.
В будние дни в бутовском храме постоянно звучат молитвы к тем, кто воистину есте слава Церкве. Здесь молятся и «о всех в годину лютую на месте сем и в иных местах умученных и убиенных».