СТИХИ И ПРОЗА

Старенький «Пазик» тяжело карабкался вверх по заснеженной дороге. Накануне выпал снег, основную трассу кое-как почистили, а до этой боковой дороги, соединившей несколько небольших сел, не дошли руки. Да и вообще автобусы ходили здесь редко — хорошо, если пару раз в день. Дорога причудливо петляла посреди степи, то опускаясь, то поднимаясь, делала крутые повороты, минуя овраги и холмы.

Александр Васильев бездумно смотрел в окно. Едва начало светать, народу в этот ранний час в салоне было немного, и было странное ощущение, что этот старенький автобус, скрипящий тормозами на поворотах, принадлежит двум людям — ему и водителю. Через щель задней двери задувало холодом.

Переехали через узкую быструю речку, скованную у берегов льдом (водитель осторожно сбавил скорость) и остановились на остановке. Вошло человек десять, и сразу стало шумно. В селах все друг друга знают; это в городских многоэтажках люди годами не ведают, кто живет за стеной и живет ли вообще. Входящие по-свойски здоровались с шофером, вспоминали общих знакомых и продолжали начатые еще на остановке разговоры.

В больших городах в общественном транспорте ездят молча; почти всегда люди незнакомы друг с другом, да даже если и знакомы — громко говорить неудобно. Утром народ утеснен необходимостью ехать на работу или по другим делам, а тут еще в салоне давка. Чтобы разрядить гнетущую эту атмосферу, водителю не остается ничего другого, как включить какой-нибудь шансон. Сельский народ с утра тоже ехал зарабатывать себе на хлеб насущный, но атмосфера разительно отличалась от городской — в нескольких местах шумно разговаривали («а она что же?», «a он»?), сзади рассказывали, очевидно, что-то веселое, потому что доносился иногда хохот.

Автобус гудел как растревоженный улей. Утреннее очарование тишины улетучилась, но Васильеву хорошо было быть в толпе народа, спешившего по своим обычным делам. Не было того тоскливое чувство обреченности, которое накрывает утром в понедельник, когда надо после выходных заставлять себя работать. Сейчас тоже был понедельник 6-го января, канун Рождества. Васильев ехал в монастырь.

Проехали еще одно село, выехали на окраину, дорога свернула в сосновый лес. Началась курортная зона. Здесь не дикий лес был, насаженный заповедник, в котором давно настроили санаториев, курортных баз и домов отдыха. Летом здесь бывало очень оживленно, население городка увеличивалось многократно, народ влекла сюда не только тишина, пьянящий сосновый дух и речка с песчаными пляжиками, но и древний монастырь с колокольным звоном, курантами на башне Покровского собора и церквушкой святого Николая, прилепившейся на скале высоко над рекой. Издалека она казалась игрушечной.

От монастыря невидимо расходились умиротворяющее волны, которые, вобрав в себя благовест и утренний разноголосый птичий гомон, добирались до усталых и растревоженных людских сердец, озабоченных бесконечными своими проблемами.

Зимой работали только санатории, поток отдыхающих редел, стихала музыка на главном пляже, речка и лес отдыхали от докучливых курортников и набирались сил к будущему сезону. Весь городок и окрестности осеняла благоговейная тишина.

Автобус остановился у одного из санаториев, и треть салона сразу опустела. Группа женщин, очевидно, работавших здесь, оживленно продолжая начатый разговор, пошла по длинной аллее к главному корпусу. Наверное, горничные, повара, медсёстры… Все те, кто пользует приезжающих сюда и зимой болящих. Мир так устроен, что люди нуждаются друг в друге. И хорошо, что есть такие места, где о тебе позаботятся. Лес бескорыстно напоит тишиной, первозданным смолистым духом и тем особым тонким очарованием, которое только и бывает в таких благодатных местах.

Дорога сделала крутой поворот, за окнами мелькнули заснеженные одноэтажные коттеджи какого-то дома отдыха, и автобус въехал в городок. Остановились возле базарчика, небольшого, по-домашнему уютного, но пустого еще в этот утренний час. Только-только рассвело. Это летом здесь чуть свет начинается бурная жизнь: вместе с традиционными базарными товарами торговки приносят грибы, ягоды, рыбу и всякие там соленья-варенья.

На противоположной стороне заносили лотки с хлебом и булками в хлебный киоск. Городок небольшой, и потому огромных супермаркетов как в областных центрах, где можно расхаживать полдня и не увидеть всего, нет; магазинчики маленькие и уютные. Как будто даже пахнуло вкусным хлебным запахом — как в детстве. А хорошо было бы сейчас попить горячего чайку с хрустящей булочкой! Народу в этот час на улицах почти не было. Да, впрочем, улиц было — раз, два и обчелся.

Далее читаем здесь