Как справиться с горем?

Когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворный, вечный (2 Кор.5, 1)
Любовь Божия даровала нам жизнь, никогда не прекращающуюся, и временная смерть прерывает ее только ненадолго (Преподобный Ефрем Сирин)
Что отошедшие живы, только другою жизнию, живут сознательно, пребывают в общении между собою по тамошним условиям и порядкам и на нас посматривают и к нам приходят, слышат наши молитвы о них и о нас молятся, и делают нам внушения (все по тамошним законам и порядкам, а не как вздумается) - это должно считать положительно верным, хотя ничего определенного по всем этим пунктам сказать нельзя. ...тело умирает, а личность умирающей остается...В теле, лежащем под образами и потом выносимом, - ее нет. И в могилу ее не прячут. Она в другом месте... Мы, остающиеся, плачем об отошедших, а им сразу легче: то состояние отрадное. Те, которые обмирали и потом вводимы были в тело, находили его очень неудобным жилищем... Я всегда был такой мысли, что по умершим не траур надо надевать, а праздничные наряды, и не заунывные петь песни, а служить благодарственный молебен. У нас все кверху ногами перевернулось. Что останкам, телу умершего надо отдать некий почет, это совершенно справедливо. Но зачем у нас к этому телу обращаются, как к живому лицу? Удивляться надо. У Господа все живы...К довершению горя думаем: умер, не стало... А он и не думал переставать быть...И все также есть, как был вчера накануне смерти, только ему хуже было, а теперь лучше. Что его не видать, это не потеря. Он бывает тут же.Отошедшие быстродвижны, как мысль.... Зачем, насмотревшись на умершее тело, как оно безобразно, бесславно, воображают и самого покойного таким, как его тело? Этот самообман и раздирает сердце...Потом придет в голову сырая могила, мрачная...А он, покойный, в светлом месте, в полном состоянии отрады. ... Плакать или еще что? Я думаю, радоваться надо за усопшего. Слава Тебе, Господи! Не будет уже более маяться на этой прескучной и прескудной всем земле. Может быть, за себя поплакать надо? Не стоит... Много ли тут осталось? День-другой, и сами туда пойдем... (Святитель Феофан, затворник Вышенский)