церковный хор

Ведущему сего сайта, баритончику, любящему нежность и заботливость на уютном по-домашнему клиросе, не терпится поделиться с вами своими открытиями и наблюдениями.

А их у меня много. Иногда их столько, что я бегу, высунув язык, и вытаращив глазья, и сочно грохаюсь прямо в густую пыль - под ноги опытных регентов, а из моих рук в аккурат к ногам мастера рассыпается целый ворох самых разных мыслей и фактов.

Такова уж моя природа - наблюдать и наблюдать за тем, что происходит на клиросе. И сегодня я, запыхавшись от длительного осеннего марафона под дождем, донес до вас небольшую такую мыслишку для анализа. Авось да скоротаете вечерок, или обмозгуете свежевыпеченную мысль, пока варится утренний кофе. Как говорится, все для блага читателей.

Я задумался о том, что певчий в своем развитии проходит через самые разные психологические и эмоциональные этапы. И они, эти этапы, вроде бы глазу то и не заметны, но...в них сокрыто столько всего, что ууух... Сама природа искушений клирошанина зиждется на том, что...

Но - обо всем по порядку.

Замечали ли вы, что вас иногда тянет на службу как магнитом? Обращали ли вы внимание на то, что иногда горение к клиросному делу такое, что просто считаешь часы до похода на службу. Вот осталось два часа...вот остался час...все, бегу собираться. И, наконец-то возглас "Слава Святей Единосущней..." Томительно ждешь первого аминь, а издав этот звук, сладко вздыхаешь. Ибо приходит ОНО - как облегчение, как глоток воды прошедшего через пустыню, как глоток горного воздуха после пыльной бури.

Это явление можно не заметить в повседневности, но - заметить после длительного перерыва в служении.

Вспомните. Вы ушли с клироса (или вас "убрали"), и вы томитесь, томитесь. Сердце разрывается от боли, душа - сплошная кровоточащая рана. Вы приходите в храм, стоите службу, но...не то, не то...душа рвется на клирос.

Казалось бы, вы - в храме! Причастие - вот оно! А ТОГО САМОГО - отчего то нет. И вдруг - вас попросили попеть на клиросе, или помочь. Вы поднимаетесь на солею, с трепетом ощущая плечи соседей по ангельскому делу и пока еще любя их всех. Дается тон, вы с внутренним трепетом и какой-то космической жаждой открываете рот. И - то самое чувство, когда вы как будто услышали от Христа "прощаются тебе грехи твои"...

Облегчение. Сладость. Хочется издать тот самый вздох спадания с твоей души стотонной глыбы. Боли - больше нет, а из груди рвется ликование. Всего одна нота, одно аминь, одна мысль - "я снова на клиросе" способна зарядить счастьем.

О, это чувство, когда можно заплакать навзрыд. Я - снова здесь. Я снова пою Богу. Я хочу быть тут вечно! Какое счастье, Господи...

Это чувство, оно может длиться годами.

А еще оно может причинять неудобства. Потому что ты постоянно испытываешь жажду служения, постоянно ненасытно пьешь новые произведения, горишь и пламенеешь клиросным делом. На тебя с удивлением смотрят коллеги "чего это ты такой активный...тебе больше всех надо"? А ты - просто горишь и не можешь иначе.

И - начинаются искушения. Некто холодный и злой из иной вселенной заметил твой огонь, заметил твою жажду служения сладчайшему Господу. И - не прошел мимо, отчаянно завидуя носителю этого духа, помня и себя когда-то в другой жизни таким же. Пламенным, жаждущим припасть к стопам Владыки Вселенной.

И посыпались испытания, как из рога изобилия!

"Выслуживается перед регентом" - говорит одни. "Неадекват" - говорят другие. "Да у него ПГМ" - говорят третьи. "Перед настоятелем выделывается" - говорят четвертые.

Удивительно, как каким-то сверхчутким локатором все как будто за сто километров ощущают, что ты - пламенеешь, и жаждут немедленно растоптать этот огонь. Беды сыпятся и сыпятся, и как же невыносимо больно! Потому что святым то ты не стал! Твое тщеславие при тебе, и обиду ты ощущаешь как все, да и переживаешь искреннее, ведь знает твое сердечко, как ты стараешься. А тебя отчего-то гонят и гонят.

Ты думаешь - уйду с клироса. И от это мысли приходит какая-то космическая мука. Как будто ты втайне снял с себя крест. Как будто ты Петр, трижды отрекшийся от Господа. Ты - просто не можешь уйти, а тебя - лупят и лупят!

Я очень долго анализировал, что же держит певчего на клиросе, когда он находится в таком состоянии? Сначала я предположил, что это - некая исполнительская жажда, но потом понял - не то. Дунаевского то петь не хочется.

Копнул я и в сторону благодати. Мол, у певчих особая благодать. Но - тоже не совсем то. Ибо КАК даже первые секунды пения после перерыва или ухода с клироса могут дать такую сладость, притом что ты мог месяцами ходить в храм и ощущать - ну не то, друзья. А именно только открыл рот - и душу залил свет "я выполняю свое предназначение".

И я обратил внимание вот на что.

Вот сыпятся на тебя искушения. Больно невыносимо. И хочется уйти. От этой мысли душа рвется на части. Но стоит сказать - "нет, все буду терпеть ради Христа" - и душу заливает сладкий свет. Как будто некто или нечто очертило тебе некую дорогу, по которой ты должен идти, указало тебе - ты должен пойти вот туда, ты - должен петь Богу.

И тогда я задал себе неожиданный вопрос. Искренне верующий певчий подражает ангелам. Но - у ангелов есть иерархия. И вообще, христианин в таинстве крещения дает клятву верности Христу, "сочетаюсь, мол". И вообще, часто мы просим Бога "веди нас, да будет воля Твоя, как на небе, так и на земле".

Подчеркиваю эту фразу красным. Да будет воля Твоя.

Господь ведь мог просто поверить в искренность наших слов. Да, слава Богу, мы и в самом деле могли сказать эти слова от всей души. И - вот мы на клиросе, в ангельском лике. И - появляется нечто, что можно было бы назвать воинской небесной дисциплиной. Мы - сами добровольно отдали себя в руки Господа. А ведь на небе не демократия, там - Царство.

Есть - высший Царь, Владыка ангелов и Судья вселенной.

Есть высшие чины - ангельские и человеческие. Высшие святые, заслужившие право быть у престола, быть друзьями самому Христу. И есть четкие, строгие взаимоотношения, полные любви и справедливости. И есть низшие чины - и человеческие и ангельские. Господь приказывает высшим чинам - те, управляют низшими. Мы читали о подобном в слове к собору Архистратига Михаила.

Церковь земная и небесная - едины. Так почему бы не предположить, что где-то на небесах певчий невидимо принимается в, собственно, певческий лик. А значит, получает не только соответствующее достоинство, но и некую такую форму иерархического подчинения.

Как будто твои небесные коллеги стимулируют тебя, вдыхают в тебя некий присущий им духовный пламень - жажду служения. И пока ты под этим состоянием - ты воистину певчий в его правильном замысле. И - подчиняешься святым приказам своего небесного офицера. Ты - их не видишь как слова, ты их - ощущаешь как некий призыв, как боевой конь начинает нетерпеливо бить копытом, заслышав звук боевого рога. И жаждешь, жаждешь, жаждешь - броситься под танк с гранатой петь и петь Господу.

То есть, жаждущее петь состояние как бы не совсем от нас исходит, оно своего рода - небесная посылка, боевой приказ. Тебя считают своим, небесным, а это значит не только любовь к тебе, но и некую небесную дисциплину и строгость исполнения своей задачи.

Враг видит, что на небесах тебя считают собратом и тоже певчим, видят, что ангелы считают тебя братом по служению и видит их вдохновляющий тебя огонь. Кто испускает этот огонь, вдохновляющий тебя? Может быть, лучший друг певчего - пресветлый ангел-хранитель?

И, как я уже писал выше, начинается духовная брань. Певчий - получил приказ. Одел броню, вышел на бой - бороться через умилительное пение за состояние сердец прихожан.

И так уж получилось, что пал. И - вдруг с удивлением замечаешь. В тебе - погас этот постоянно будоражащий тебя источник. Как будто бы некая, если угодно, муза - покинула тебя. Ты вдруг обнаруживаешь, что не ждешь службу. И вообще тебя на нее не тянет.

Что изменилось? Ты - тот же человек. Умом - все понимаешь. Вся идейная система осталась с тобой. Все аргументы, что нужно служить Господу - вроде бы при тебе. А отчаянной жажды служения - отчего то нет. Тебе вообще все равно, пойдешь ты на службу или нет. И мозг даже услужливо может подбросить оправдательный аргумент, по которым именно сегодня ты можешь не ходить.

И, самое удивительное, искушения вокруг тебя сходят на нет. Полностью! Ты отчего-то стал врагу полностью не интересен! Ближние больше не говорят тебе, что "от тебя воняет ладаном", друг атеист отчего-то перестал тебя подкалывать на тему религии. Ты вообще стал не интересен никому, сух, сер и скучен. Хотя визуально и по поведению ты тот же самый.

А врага не обманешь. Ты можешь сколько угодно делать вид, что ходишь на службу с удовольствием, но - огня, призыва, рвения то больше нет! Как будто из процесса вдруг ушла вся мистика. С таким же успехом и равным восприятием ты можешь петь и что-нибудь из учебной хоровой программы. Ты можешь хотеть увидеть коллег, тебе может хотеться какого-то драйва, ты хочешь куда-то выйти из дома, да и деньги вроде как нужны.

Но где та жажда? Почему она ушла от тебя? У меня есть несколько версий.

Версия 1.Небеса (высшие чины, если угодно, или сам Господь) увидели, что ты можешь перегореть, и сняли с тебя этот поток жадного служения. "Отдохни, мол"...Может, они увидели, что ты уже выполнил некую нужную тебе роль и теперь клирос будет работать и без такого накала служебной жажды? Ведь жажда по своему трудна, она же тебя мобилизует, извлекает из тебя полную самоотдачу.

Версия 2. Это наказание за падение. Может быть, в твое служение проникло тщеславие и ты начал считать свое служение незаменимым и стал по духу ближе к врагу, чем к ангелам. И - ангельские чины как бы в этом аспекте больше не видят тебя сослужителем себе. Твой голос воспевает себя, а не Христа и из их мира это заметно слишком отчетливо.

Версия 3. Есть определенный лимит на подобные чувства. Своего рода требования от врага, чтобы Бог бесконечно не подпитывал певчего, ведь тогда получается, что певчий зарабатывает венцы как бы опираясь на слишком уж явную помощь небес. Правда, в минус этой версии - почему тогда именно под таким пламенным состоянием начинаются самые жестокие искушения. И поэтому не исключено, что верны все три версии - и верная версия, это комплекс всех трех.

Это очень интересная идея и до сих пор я никогда не встречал подобных рассуждений. Но - ведь всегда что-то происходит впервые. Вот такие мысли нарыл в неком семантическом хаосе ваш баритончик.

Если я прав даже отчасти - захватывает дух, насколько церковь земная и небесная едины. Я даже пошел изучать, какой архангел за "что отвечает". Понятно, что об ангелах мы знаем весьма мало (да почти ничего не знаем), но интерес к их чинам - проснулся однозначно.

Мне лично интересны личности наших святых командиров и покровителей. В конце концов, весьма интересно, с кем ты идешь в бой длиною в жизнь и под чью светлую длань ты вступаешь, жаждая вместе послужить предвечному Богу.

И уж точно хочется разобраться, отчего жажда служения сходит на нет, а потом - возвращается с новой силой. Ведь в этой жажде сокрыта тайна нашего служения.