СКВОЗЬ ВЕКА

ОТРАВА

Когда я слышу, что искусство — это-де слишком тонкая материя, чтобы ощутимо влиять на нашу земную жизнь, я вспоминаю «Чёрный квадрат» Казимира Малевича. Вот ведь какая штука: простой чёрный квадрат — без узоров, без надписей, без тайных знаков, — а как он много десятков лет будоражит умы людские! Кто-то перед ним преклоняется, кто-то его проклинает… Перед чем преклоняются? Что проклинают? Простой чёрный квадрат, — таких любой первоклассник может за полчаса нарисовать с десяток.

Ну не загадка ли это?

Впрочем, загадка раскрывается просто: чёрный квадрат висит как полноправный экспонат, в собрании великих произведений живописи. Именно это и волнует умы. Мы встаём перед выбором: или признать квадрат живописным шедевром, наравне с полотнами Брюллова и Сурикова, или… Или автора квадрата объявить лжецом и преступником, и заодно с ним и тех, кто поместил этот квадрат в прославленный музей.

Первое сделать легче: поскольку квадрат сам по себе решительно ничего не значит, следовательно, ему можно приписать какое угодно значение, символизм любой степени сложности, — квадрат всё стерпит.

Второе — значительно труднее. Это только в сказке ребёнок закричал: «А король-то голый!» — и все тут же с ним согласились. В жизни так не бывает. В жизни все понимают: «Если этот ребёнок такой умный, значит, я дурак, — а этого быть не может!» И ребёнку немедленно затыкают рот, и все продолжают дружно хвалить роскошный наряд совершенно голого короля.

И вот он висит, этот «Чёрный квадрат» — причём одновременно в двух главных хранилищах национальной живописи, в Третьяковской галерее и в Русском музее — и влияет на нашу жизнь с силой поистине чудовищной. Я сейчас не хочу касаться мистической стороны дела, хотя известно, что «Чёрный квадрат» есть не что иное, как антиикона, изображение небытия, сатанизм, доведённый до своего логического завершения. Я сейчас даже не об этом. Просто дело в том, что мы где-то в глубинах своего сознания держим мысль: если чёрный квадрат висит в музее, значит, все мы — обмануты. И не важно, с какой стороны посмотреть на нас: если мы не понимаем гениальности Малевича — то мы глупцы, или если мы терпим это надругательство Малевича над здравым смыслом — то мы тем более глупцы.

Вот так-то: нарисовал человек за пять минут некую чёрную фигуру на холсте и обвёл вокруг пальца целую страну.

Вот это и называется деструктивным искусством.

Кто-то пытается возвысить зрительскую душу, приобщить её к истинной красоте, к мудрости, — подобно Сурикову напомнить о величии предков, подобно Коровину наполнить чистой радостью жизни, подобно Нестерову затронуть самые тонкие душевные струны… А кому-то просто хочется, чтобы зрителя стошнило перед его холстом: тоже ведь эффект, и какой бурный!

И более того: добиться такого эффекта куда проще!

И даже ещё более: именно такой эффект и желателен для тех, кто «заказывает музыку». Тут, кстати, вспомнить современное, жаргонное значение слова «заказать». «Заказать кого-то» – значит вынести ему смертный приговор, пригласить для него наёмного убийцу. И в таком смысле — да, кто-то сейчас «заказывает» музыку, «заказывает» живопись, кино и т.д. А исполняют заказ наши доблестные последователи Малевича. Кстати, переплюнуть «Чёрный квадрат» им не удаётся, да это и невозможно: квадрат – это дно пропасти, ниже которого не упадёшь. Даже так называемые «монохромы», то есть холсты, равномерно покрытые одной краской (существует такой жанр в авангардной живописи), — и они не так циничны, как «чёрный шедевр» Малевича.

Разумеется, всплески деструктива приходятся на всевозможные переломные периоды истории: начало ХХ века, конец ХХ века… Когда наступает эпоха разрушения, разрушительная живопись (музыка, литература и т.д.) густым слоем всплывает на поверхность культурной жизни. Можно сказать, что деструктив в искусстве — это своего рода эхо от обвала целой страны: мол, страна рушится, и искусство это отражает…

Но не кажется ли вам, что страна не рухнет, пока крепки души её граждан? Здоровое общество не позволит разорить свою Родину. Значит, прежде всего нужно поколебать души, ранить их, нанести им тяжкий ущерб. Каким образом? В частности, с помощью деструктивного искусства. Зрелище уродства наносит душе серьёзную травму, зрелище безсмыслицы подтачивает разум… Все помнят ту страшную волну «чернухи», которая захлестнула кино и литературу в 90-е годы. Что такое «чернуха»? — это ощущение полной безысходности, безсмысленности существования, необоримости зла. Чернуху вливали в нас бочками, на нас со всех экранов, кривляясь и отвратительно торжествуя, глядело безнаказанное зло, каждая книга твердила нам о нашей ничтожности, о том, что бороться — нелепо, что рано или поздно всё поглотит небытиё, что сама жизнь — это только форма небытия, его мерзкая гримаса… Как сказал в те годы Андрей Вознесенский: «Над страною всходит Чёрный квадрат Малевича».

После такой обработки удивительно ли, что мы оказались там, где оказались?

Деструктив — оружие чрезвычайно мощное и чрезвычайно дешёвое: в том-то и состоит его приманчивость для мировой закулисы. Это для воспитания нового Леонардо нужно потратить годы, нужно привлечь сотни учителей, нужно открыть сотни музеев, чтобы будущему гению было на кого равняться, — да и то неизвестно, вырастет ли из мухинского студента новый Репин… Затраты огромны, риск непропорционально велик. А чтобы создать нового Энди Уорхола (знаменитый американский авангардист, прославившийся, изображая баночки с консервированным супом) — для такого творца не нужны ни музеи, ни академии, ни профессора. Нужна только парочка искусствоведов понаглее, которые заявят: «Искусство — это всё, что ни выплюнет художник!» (подлинные слова из манифеста французских сюрреалистов). А такими «плевками» можно пошатнуть целую нацию…

…Другое дело, что никто из нас и смотреть бы не стал на продукцию уорхолов и малевичей, если бы… Если бы не то, что святые отцы называют «удобопреклонностью ко греху человеческой души». Никто не стал бы убивать, если его не тянуло к убийству, никто не стал бы воровать, если бы не чувствовал склонности к воровству… И все авангардисты сидели бы по психиатрическим лечебницам, если бы никто в мире не любил уродства… «Эстетика безобразного», «любование гнилью» — это не пустые слова, это, к сожалению, то, что нам бывает присуще. Вот вам дурная безконечность: деструктивное искусство калечит души, а покалеченные души порождают деструктивное искусство, — круг замыкается, змея кусает себя за хвост…

Где бы взять копьё святого великомученика Георгия, чтобы навсегда поразить этого змея?

Алексей БАКУЛИН