Пост

Беседа 1. О посте

Сказано: «вострубите в новомесячии трубою, во благознаменитый день праздника вашего» (Пс.80, 14). Это повеление пророческое. Но всякой трубы велегласнее и всякого музыкального орудия внятнее указывает нам чтенное на предшествовавший дням сим праздник; потому что от Исайи, который отринул иудейский образ пощения, показал же нам истинный пост, узнали мы изящество постов. «Не в судех и сварех поститеся, но разрешай всяк соуз неправды» (Ис.58, 4.6). И Господь говорит: «не будите сетующи, но умый лице твое, и помажи главу твою» (Мф.6, 16.17). Поэтому будем себя вести, как научены, не сетуя в наступающие дни, но сретая их светло, как прилично святым. Унывая, никто не венчается; смущаясь духом, никто не приобретает победы. Не сетуй, когда тебя врачуют. Ни с чем несообразно - не радоваться душевному здравию, а скорбеть о перемене пищи и показывать на самом деле, что у нас более расположения к услаждению чрева, чем к попечению о душе; потому что пресыщение угождает одному чреву, а пост приносит пользу душе. Радуйся, что Врачем дано тебе врачевство, истребляющее грех. Как черви, зарождающиеся во внутренностях у детей, уничтожаются каким-нибудь самыми острыми лекарствами: так и грех, живущий во глубине души, умерщвляется в ней принятием такого поста, который подлинно достоин сего наименования.
«Помажи главу твою, и умый лице». К таинствам призывает тебя слово. Помазавшийся помазал, Омывшийся омыл. Приложи узаконение к внутренним членам. Омой душу от грехов. Помажь главу святым помазанием, чтоб стать тебе причастником Христовым, и так приступить к посту.
Не помрачай лица своего, «якоже лицемери». Лицо помрачается, когда внутреннее расположение затеняется внешнею притворною личиною, закрываемое ложью, как завесою. Тот лицемер, кто на зрелище принимает на себе чужое лицо; будучи рабом, представляет нередко лицо господина, и будучи простолюдином, - лицо царя. Подобно сему, и в этом мире многие, как на позорище, разыгрывают жизнь свою, иное нося в сердце, а иное выставляя на показ людям. Поэтому не помрачай лица. Каков ты сам в себе, таким и кажись. Не притворяйся сетующим, уловляя себе наружностью славу, что ты воздержен. Нет пользы от благотворительности, о которой трубят трубою; нет выгоды и от поста, о котором всем разглашают. Что делается на показ, то не приносит плода, который бы соблюдался до будущего века, но ограничивается людскою похвалой. Потому с светлым лицом притекай к дару поста.
Пост - дар древний, не ветшающий, не стареющийся, но непрестанно обновляемый и цветущий во всей красоте. Думаешь ли, что древность его считаю со времени происхождения Закона? Пост старше и Закона. Если подождешь немного, то уверишься в истине сказанного. Не думай, что день очищения, установленный для Израиля «в месяце седьмый, в девятый день месяца» (Лев.16, 29), есть начало поста. Углубись в историю, и ищи древность его происхождения. Пост - не новое изобретение, но драгоценность отцов. Все отличающееся древностью почтенно. Уважь седину поста. Он современен человечеству. Пост узаконен в раю. Такую первую заповедь принял Адам: «от древа, еже разумети доброе и лукавое, не снесте» (Быт.2, 17). А сие: «не снесте», есть узаконение поста и воздержания. Если б постилась Ева, и не вкусила с древа; то мы не имели бы теперь нужды в этом посте. Ибо «не требуют здравии врача, но болящии» (Мф.9, 12). Мы повреждены грехом: уврачуемся покаянием; а покаяние без поста не полно. «Проклята земля: терния и волчцы возрастит тебе» (Быт.3, 17.18). Велено сокрушаться духом, а не предаваться роскоши. Постом оправдись пред Богом.
Но и самое пребывание в раю есть образ поста, не по тому только, что человек, ведя жизнь равноангельную, в уподоблении Ангелам преуспевал тем, что довольствовался малым, но и по тому, что жившим в раю не приходило на мысль, что в последствии изобретено человеческим примышлением; там не было ни употребления вина, ни заклания животных, ни всего, что делает мутным человеческий ум.
Поелику мы не постились, то изринуты из рая. Потому будем поститься, чтоб снова взойти в рай. Не видишь ли, как Лазарь чрез пост взошел в рай?
Не подражай преслушанию Евы, не принимай опять в советники змия, который предлагает снедь, поблажая плоти. Не ссылайся на недуги и немощь тела. Не мне представляешь сии предлоги, но Ведущему. Скажи мне: поститься ты не можешь, а пресыщаться и подавлять тело временем поядаемого можешь? И больным, сколько знаю, врачи предписывают не разнообразие снедей, но неядение и малоядение. Как же это выполнять можешь, а том говоришь, что не можешь? Что легче для чрева, провести ли ночь после умеренного вкушения пищи, или лежать обремененному обилием яств, лучше же сказать, не лежать, а часто ворочаться; потому что яствы теснят и распирают? Разве скажешь, что кормчим удобнее спасать перевозное судно, когда оно нагружено товарами, нежели когда груз его мал и легок? Но и судно, когда нагружено много, заливает поднявшаяся волна. А если на нем соразмерный груз товаров, то оно удобно идет по волнам, и ничто не препятствует ему держаться над водою высоко. Подобно сему и тела человеческие, обременяемые всегдашним пресыщением, удобно поглощаются недугами; а если употребляется пища умеренная и легкая, то и ожидаемых от болезни худых последствий они избегают, как восстания бури, и начавшиеся уже припадки отражают от себя, как порыв вихря. Следственно, по твоему мнению, труднее не трогаться с места, чем бежать, и труднее оставаться в покое, чем бороться, если утверждаешь, что больным приличнее роскошествовать, нежели принимать умеренную пищу. Сила жизненная легко переваривает пищу умеренную и простую, и претворяет ее в плоть питаемого; а приняв дорогие и разнообразные снеди, потом будучи не в состоянии переварить их совершенно, производит разные роды болезней.
Но пусть слово обратится к истории и покажет древность поста, покажет, что все святые соблюдали пост, как отеческое какое-то наследие, передаваемое от отца сыну и преемственно получаемое, так что стяжание сие, по порядку преемства, сохранилось и до нас.
В раю не было ни вина, ни заклания животных, ни мясоястий. После потопа узнали вино; после потопа сказано: ешьте все, «яко зелие травное» (Быт.9, 3). Когда не стало надежды на совершенство, тогда дозволено наслаждение. А доказательством, что вино не было изведано, служит Ной, не знающий употребления вина. Оно не вошло еще в мир, и не было привычным для людей. Ной, не видав его действия на других, не испытав и на себе, неосторожно понес вред от вина. Ибо Ной «насади виноград, и испи от» плода, «и упися» (Быт.9, 20) не по тому, что был пристрастен к вину, но по тому, что не изведывал, в какой мере вкушать его. Так изобретение винопития гораздо позднее рая, и такую-то древность имеет досточестность поста!
Но знаем также, что и Моисей во время поста взошел на гору. И не осмелился бы приступить к дымящейся вершине, не дерзнул бы взойти во мрак, если б не вооружил себя постом. Во время поста принял он заповедь, перстом Божиим начертанную на скрижалях. И вверху горы пост снабдевал законом, а внизу ненасытность чрева довела свое неистовство до идолослужения. «Ибо седоша людие ясти и пити, и восташа играти» (Исх.32, 6). Сорокадневное пребывание с Богом постящегося и молящегося служителя Его оказалось бесполезным от однократного упоения. Ибо те скрижали, начертанные перстом Божиим, которые принял пост, сокрушило пьянство; потому что, по суду пророка, упившийся народ недостоин был Божия законодательства. И этот народ, который великими чудесами научен богопознанию, ненасытностью чрева в одно мгновение низринут в египетское идолобесие. Сравни же одно с другим, как пост возводит к Богу, и как роскошь делается предательницею спасения!
Простираясь тем же путем, снизойди и до низшего. Что очернило Исава и сделало рабом брату? Не одна ли снедь, за которую он отдал первенство? А Самуила даровала матери не молитва ли, соединенная с постом? Что великого вождя Сампсона сделало непреоборимым? Не пост ли, с каким он зачат во чреве матери? Пост чревоносил его, пост воздоил его, пост сделал его мужем; пост предписал матери Ангел. «Еже исходит из винограда, да не яст, и вина и сикера да не пиет» (Суд.13, 14).
Пост рождает пророков, укрепляет сильных; пост умудряет законодателей. Пост - добрая стража души, надежный сожитель телу, оружие людей доблественных, училище подвижников. Он отражает искушения, умащает подвизающихся в благочестии; он сожитель трезвости, делатель целомудрия; он во бранях совершает дела доблественные, во время мира учит безмолвию; освящает назорея, совершает священника. Без поста не возможно отваживаться на священнодействие, не только в нынешнем таинственном в истинном служении, но и в служении прообразовательном и подзаконном.
Пост соделал Илию зрителем великого видения; ибо, очистив душу сорокадневным постом, удостоился он в хоривской пещер видеть Господа, сколько можно видеть Его человеку. Постящийся Илия возвратил сына вдовице, чрез пост оказавшись крепче смерти. Из уст постящегося исшедший глас заключил беззаконному народу небо на три года и на шесть месяцев. Чтоб умягчить необузданное сердце жестоковыйных, Илия решился и себя осудить с ними на злострадание. Потому сказал: «жив Господь, аще будет» вода на земле, «точию от уст моих» (3Цар.17, 1). И наступившим голодом наложил он пост на целый народ, чтоб исправить его от порока роскоши и распутной жизни.
А какова жизнь Елиссеева? Как пророк пользовался странноприимством Суманитянины? Как сам угощал пророков? «Не зелия ли дивия и» несколько «муки» (4Цар.4, 39.41) удовлетворили страннолюбию, когда прикасавшимся к яству угрожала опасность от приложенного «яблока дивияго», если б молитва постника не уничтожила ядовитости? Одним словом, ты найдешь, что пост руководил всех святых к жизни по Богу.
Есть одно вещество, называемое амиантом и не истребляемое огнем; будучи 00положено в пламень, оно, по-видимому, обугливается, но вынутое из огня, как будто вымытое в воде, делается чище. Таковы были тела трех отроков в Вавилоне, от поста получившие свойство амианта. Они в великом пламени пещном, как будто слитые из золота, оказались недоступными повреждению от огня. Подлинно, явились они крепче и самого золота, потому что огонь не растопил их, но соблюл неприкосновенными, когда ничто не могло устоять против сего пламени, который был разжигаем «наффою и смолою и xвpaстием», так что разливался на сорок девять локтей, и пожирая все окружающее, истребил многих Халдеев (Дан.3, 46-49). И сей-то пламень попирали отроки, которые вступили в него, укрепившись постом; в таком сильном огне они вдыхали в себя тонкий и орошенный воздух. Огонь не смел прикоснуться и к волосам, которые были возращены постом.
А муж желаний Даниил, который три седмицы хлеба не ел и воды не пил, научил поститься и львов, сошедши к ним в ров. Ибо львы не могли наложить на него зубов, как будто он был из камня, или из меди, или из другого какого твердого вещества. Как железо закаляется чрез погружение, так пост закалив тело Даниилово, соделал его неприступным для львов; и они не отверзли уст на святого. Пост угасил силу огненную, заградил уста львов.
Пост препосылает молитву на небо, делаясь для нее как бы крыльями, при восхождении горе. Пост - приращение домов, матерь здравия, воспитатель юности, украшение старцев, добрый спутник путешественникам, надежный сожитель живущим вместе. Супруг не подозревает измены в супружеской верности, видя, что супруга свыклась с постом. Супруга не снедается ревностью, примечая, что супруг возлюбил пост. Кто истощил дом свой во время поста? Сочти, что в нем теперь; сочти, что будет после; от поста ничто не убудет в доме. Ни одно животное не жалуется на смерть; нигде нет крови; нигде неумолимое чрево не изрекает приговора на животных; нож поваров бездействен; стол довольствуется тем, что не требует приготовлений.
Иудеям дана была суббота; «да почиет», сказано, «осел твой и раб твой» (Втор.5, 14). Да будет пост успокоением от непрестанных трудов слугам, которые в продолжение целого года услуживают тебе. Дай отдых своему повару, дай свободу собирающему на стол, останови руку виночерпия; пусть отдохнет когда-нибудь изготовляющий разный печенья; пусть и дом успокоится на время от тысяч тревог, от дыма и смрада, от беготни вверх и вниз прислуживающих чреву, как неумолимому властелину. Конечно, и сборщики налогов позволяют иногда не надолго пользоваться свободою тем, которые в их руках. Пусть даст некоторый роздых устам, пусть заключит с ними пятидневное перемирие и это чрево, которое всегда требует, и ни на чем не останавливается, ныне получает, и завтра забывает; когда наполнено, любомудрствует о воздержании, а как скоро отощало, не помнить тех правил.
Пост не знает, что значить взятое в заем: от трапезы постящегося не пахнет ростом. Сына постникова и в сиротств не душат отцовские долги, как обвивающиеся змеи.
Но и с другой стороны, пост служить поводом к веселью. Как жажда придает питию сладость, и предшествовавший голод делает трапезу вкусною; так и пост делает приятным вкушение яств. Когда займет он собою средину между наслаждениями, пресекши их непрерывность; тогда произведет то, что принятие пищи, как бы находившееся с тобою в разлуке, покажется тебе вожделенным. Поэтому, если хочешь приготовить трапезу, возбуждающую желание, пусть одною из перемен на твоем столе будет пост. А ты, тем самым, что слишком любишь наслаждение, неприметным образом ослабляешь для себя оное, и сластолюбием уничтожаешь сладость. Сколько ни было бы что вожделенно, от непрерывности наслаждения оно делается презренным; а что имеешь у себя в редкость, наслаждение тем всего более желательно. Так и Сотворивший нас устроил, чтобы приятность даров Его не уменьшалась, потому что одни дары сменяются в жизни другими. Не примечаешь ли, что и солнце светлее после ночи, и бодрствование приятнее после сна, и здоровье вожделеннее по испытании противного? Поэтому и трапеза приятнее после поста как богатым, имеющим хороший стол, так и тем, которые довольствуются простою и наскоро проготовленною пищею.
Убойся примера богача. Его предала огню роскошная жизнь; потому что не в несправедливости, но в сластолюбии обвиненный, мучился он в пламени пещном. Поэтому, чтоб погасить нам сей огонь, нужна вода. И не для будущего только полезен пост; он драгоценен и для плоти. Самое крепкое здоровье подвержено припадкам и переменам; потому что природа изнемогает и не может переносить бремени здоровья. Смотри же, чтоб тебе, гнушаясь теперь водою, в последствии не просить и капли ее, как просил богач. Никто не пьянел с воды; ни у кого не болела голова, обременившись водою; никто, привыкши пить воду, не имел нужды в чужих ногах; ни у кого не отнимались ноги, не переставали действовать руки оттого, что напитаны водою. Ибо беспорядок в пищеварении, который необходимо сопровождает сластолюбцев, производить в телах жестокие болезни. У постящегося и цвет лица почтенный; он не переходит в бесстыдную багровость, но украшен целомудренною бледностью; взор у него кроткий, походка степенная, лицо задумчивое, не обезображиваемое неумеренным смехом; у него мерность в речи, чистота в сердце.
Приведи на память святых, бывших от начала века, «ихже не бе достоин мир», иже «проидоша в милотех, в козиях кожах, лишени, скорбяще, озлоблени» (Евр.11, 37.38). Подражай их образу жизни, если домогаешься части с ними. Что упокоило Лазаря в недрах Авраамовых? Не пост ли? А жизнь Иоаннова была единый пост. У Иоанна не было ни одра, ни стола, ни возделанной земли, ни вола земледелателя, ни пшеницы, ни человека, кому приготовить хлеб, ни иного чего нужного для жизни. Потому «не воста в рожденных болий Иоанна Крестителя» (Мф.11, 11). А Павла между прочим и пост, о котором он также упоминает, хвалясь своими скорбями, возвел на третье небо.
Но важнее всего сказанного то, что Господь наш, постом укрепив воспринятую Им за нас плоть, принял на Себя в ней приражения диавола, как нас научая постом умащать и приучать себя к подвигам в искушениях, так и противнику доставляя Своим алканием удобство приступить к Нему. По высоте Божества, Он был бы неприступен противнику, если б чрез алкание не снизошел до человеческой немощи. А восходя на небеса, прикасался Он к пище, чтоб удостоверить в естестве воскресшего тела.
Но ты не престаешь утучнять себя и облагать плотью: и изсушая ум недостатком питания, ни во что ставишь спасительные и животворные учения. Или не знаешь, что как, в двух сопротивных рядах, споборничество одному производит одоление другого, так передающийся на сторону плоти препобеждает духа, и перешедший на сторону духа порабощает плоть? Ибо плоть и дух противоборствуют друг другу. Поэтому, если хочешь сделать крепким ум, обуздай плоть постом. Это и значит то самое, что сказал Апостол: в какой мере «внешний человек тлеет», в такой «внутренний обновляется» (2Кор.4, 16), и еще: «егда немощствую, тогда силен есмь» (12, 10). Ужели не презришь снедей тленных? Ужели не возжелаешь трапезы во царствии, которую, без сомнения, предуготовляет здешний пост? Или не знаешь, что неумеренностью в пресыщении готовишь себе упитанного мучителя - червя? Ибо кто, при обильной пище и непрестанной роскоши, принимал какое-либо общение в духовном даровании? Моисей, чтоб принять второе законоположение, имел нужду во вторичном посте. Если б с Ниневитянами не постились и безсловесные, то им не избежать бы угрожавшего превращения. «Чьи кости падоша в пустыни» (Евр.3, 17)? Не тех ли, которые желали мясоястия? Пока довольствовались они манною и водою из камня, - побуждали Египтян, путешествовали по морю, и «не бе в коленах их боляй» (Пс.104, 37). А когда вспомнили о котлах с мясами, и вожделением своим возвратились в Египет, тогда не увидели земли обетования. Ужели не боишься сего примера? Не страшишься того, что объядение может и тебя не допустить до чаемых благ? И мудрый Даниил не увидел бы видений, если б не просветлил душу свою постом. Из грубой пищи, на подобие густого облака, выходят как бы дымные испарения, и преграждают путь озарениям Святого Духа, осиявающим ум. Если же и у Ангелов есть какая пища, то разве хлеб, как говорит пророк: «хлеб ангельский яде человек» (Пс.77, 25), а не мясо, не вино, не что либо такое, к чему пристрастны рабы чрева. Пост есть оружие для ополчения против демонов, потому что род «сей не исходит, токмо молитвою и постом» (Mк.9, 28). И столько благ от поста!
А пресыщение - начало всякого вреда. Ибо вместе с роскошью, пьянством и всякого рода лакомствами, тотчас возникают все виды скотской невоздержности. От сего люди, как скоро роскошь вонзит свое жало в душу, делаются «кони женонеистовни» (Иер.5, 8). У упившихся и естество превращается: в естестве мужеском вожделевают они женского, и в женском мужеского. Но пост знает меру и в делах супружеских, удерживая от неумеренности в том, что дозволено законом; по согласию отделяет время на то, «да пребывают в молитве» (1Кор.7, 5).
Впрочем пользу поста не ограничивай одним воздержанием от снедей; потому что истинный пост есть устранение от злых дел. «Разрешай всяк соуз неправды». Прости ближнему оскорбление; прости ему долги. «Не в судех и сварех поститеся». Не ешь ты мяс, но поядаешь брата. Воздерживаешься от вина; но не удерживаешь себя от обид. Вкусить пищу дожидаешься вечера; но тратишь день в судебных местах.
«Горе вам упившиися не вином» (Ис.51, 21). Раздражение есть упоение души; оно так же выводить ее из ума, как и вино. И скорбь также есть упоение; она подавляет разум. Страх - новое упоение, когда бывает, от чего не должно ему быть. Ибо сказано: «от страха вражия изми душу мою» (Пс.63, 3.2). И вообще, всякую страсть, которая выводит ум из себя, справедливо можно назвать упоением. Представь себе разгневанного: как он упоен страстью; он сам себе не господин, не узнает себя, не узнает присутствующих; как в ночной битве всех касается, на всякого нападает, говорить, что пришло на ум; он неудержим, ругает, бьет, грозит, клянется, кричит, разрывается.
Бегай сего опьянения, не пристращайся и к упоению вином. Водопития не предваряй многопитием. Не пьянство должно тайноводствовать тебя к посту. Не чрез пьянство входят в пост, как не чрез любостяжательность в справедливость, не чрез невоздержание - в целомудрие, и кратко сказать, не чрез порок - в добродетель. Другая дверь к посту. Пьянство вводить в невоздержность, а к посту ведет трезвость. Борец предварительно упражняет тело; постник предварительно воздерживается. Этим пяти дням да не предшествует у тебя пьянство, чтобы тебе наперед отмстить за них, или перехитрить Законодателя. Ибо без пользы трудишься; сокрушаешь тело, а голода не предотвращаешь. Эта кладовая не надежна; ты наливаешь в дырявую бочку. Но хотя вино вытекает, идя своим путем, однако ж грех остается. Слуга бежит от господина, который бьет; а ты не оставляешь вина, которое ежедневно бьет тебя в голову. Лучшая мера в употреблении вина - телесная потребность. А если оно преступает пределы: будешь завтра ходить с больною головою, страдая зевотою и головокружением, издавая из себя запах перегнившего вина; тебе будет казаться, что все ходит кругом, что все колеблется. Упоение наводить сон, который есть брат смерти, и самое бодрствование в упоении делается похожим на сновидение.
Знаешь ли, кого готовишься принять к себе? Того, Который обещал нам: Я и Отец «приидем, и обитель у него сотворим» (Ин.14, 23). Для чего же прибегаешь сперва к пьянству и заключаешь вход Владыке? Для чего призываешь врага занять твои твердыни? Пьянство не дает места Господу; пьянство отгоняет Духа Святого. Дым гонит прочь пчел, а неумеренное винопитие отгоняет духовные дарования.
Пост - благообразие города, благоустройство торжища, мир домов, спасение имуществ. Хочешь ли видеть его досточестность? Сравни нынешний вечер с завтрашним, и увидишь город, из шума и волнений перешедший в глубокую тишину. Но желаю, чтоб и нынешний вечер досточестностию уподоблялся завтрашнему, и завтрашний не утратил светлости нынешнего.
Господь же, приведший нас в сей круг времени, да поможет нам, как подвижникам, в сих предварительных подвигах показавшим твердость и силу терпения, достигнуть и дня, готовящего венцы, чтоб ныне воспоминать спасительное страдание, а в будущем веке, за совершенное в жизни, получить мздовоздаяние на праведном суде самого Христа: потому что Ему слава во веки веков. Аминь.