Вопросы и ответы. Православие в деталях

Вопрос: "Что такое епитимья, почему она накладывается только за определённые грехи?"

Отвечает протоиерей Димитрий Смирнов:
"Почему? Можно и не за определённые грехи накладывать епитимию. Просто епитимия – это такое упражнение, которое помогает человеку встать на путь истинный. Это не карательная такая мера, Церковь вообще никого не карает. Даже когда Церковь отлучает какого-то еретика или клятвопреступника, то это она не карает, а она это делает ради блага остальных, чтоб всем показывать, что этот человек не может для людей церковных считаться авторитетом или кем-то значимым, важным. Он отлучается от общения, это делается по двум причинам: чтобы его душу спасти, чтобы он понял, до чего он докатился, и для всех остальных. Так что отлучение от церкви – это есть благая мера. Это же не тюрьма, это не сжигание на костре. Епитимья, это человеку как некое вразумление. Ну, чтобы он помолился. Бывает епитимья в виде поклонов – это не для того, чтобы он спину утомил, колени сбил, а для того, чтобы он помолился (поклон-то должен с молитвой совершаться), чтоб он как-то достучался до Небес.
Люди вообще Церковь воспринимают как некий такой инструмент, где «это нельзя, это нельзя, это нельзя», как будто Церковь что-то там не разрешает. Каждый выбирает – слушать ему Церковь или не слушать, быть её членом или не быть, веровать в того Бога, в которого Церковь верует, или говорить во всеуслышание: «А у меня свой Бог!» Ну и пожалуйста, неси любую ахинею, даже некоторым по телевизору дают эту возможность, прямо перед тремя камерами человек несёт ахинею – и ничего, некоторые даже хлопают. И что тут Церковь может? Церковь может предупредить, как отец Иоанн Кронштадтский предупреждал, к чему приведёт увлечение этими либеральными идеями. Но его кто-нибудь послушал? Может кто-нибудь послушал, но основная масса-то – надели красные банты и кричали «уря!», пока одних не расстреляли, других не выперли за границу, а кого-то не сослали в лагеря и там сгноили. Ну ведь предупреждали! Вот Церковь может только предупреждать.
Ты знаешь, когда я сюда ехал, – видя, что я в подряснике, видя, что поп идёт, ко мне подошёл мужчина на голову меня выше, то есть где-то под два метра, и говорит: «Представляете, мне моя девушка купила куртку, и я, когда пристёгивал капюшон, там обнаружил белую нитку в виде петли. Что теперь будет?» Если мне с ним драться, то мало шансов. Нет, если я первый, то шанс есть, но только очень сильно и один раз, а так – убьёт как муху, здоровый лось. И вот он боится нитки с петлёй, мистик такой! Ну что делать с людьми? Я говорю: «Голубчик, ну успокойся, это же суеверие». – «Ничего не будет?» – «Ничего не будет». – «Ну, слава Богу!». Успокоил я его, как мог, надеюсь – надолго. Вот что с людьми творится-то. Вот буквально перед тем, как войти сюда, в здание. Увидел меня, поймал. Я смотрю – идёт такой человек, перегораживает путь. Ну, я уже так немножко сгруппировался – думаю: чего будет? А у него, оказывается, духовный вопрос: эта петля, часом не ему на шею? Хотя – ну мало ли ниток пристаёт."