О своем, о женском. Православная женщина: мать, жена, сестра, подруга

Вера Васнецова вместе с мужем и детьми уже давно ходила по воскресеньям в храм. Участвовала в Таинствах. Посты соблюдала. Молилась, естественно… Впрочем, молилась она всю свою жизнь, было за что Бога благодарить: дом у нее — полная чаша! Но после того как подружилась со своей соседкой Любочкой, стала… Как бы это сказать? «Воцерковленной», вот как! С Любашей они и книги православные читали, и даже христианские фильмы смотрели, а потом взахлеб обсуждали. В общем, религиозная жизнь бурлила в полном смысле этого слова! Пока в один прекрасный день батюшка не назначил Вере епитимью.

— Ты каяться пришла или на жизнь жаловаться? — недовольно спросил старенький священник, сурово глядя исподлобья.

— Каяться, — смущенно пробормотала Вера.

Потом она судорожно принялась искать в кармане листочек, на который еще вчера аккуратным и разборчивым почерком выписала все свои грехи. Наконец, бумажка была извлечена, и Вера принялась тараторить:

— Осуждением согрешила, сплетнями, празднословием, нерадением в духовной жизни…

— Понятно, — резко оборвал ее батюшка, — как бороться с этим всем собираешься?

Васнецова покраснела. Что он вообще от нее хочет?! Она пришла к Богу! С покаянием! А он мало того что не дает обо всех грехах рассказать, так еще и непонятные вопросы задает! Вера мгновенно разозлилась. Что она, девчонка какая «зеленая»? Полжизни, вообще-то, за плечами. Трех детей с мужем на ноги подняли. А тут робеет, как школьница…

— Не знаю, как бороться, — гордо вскинула она голову и посмотрела на батюшку испепеляющим взглядом. Ну, по крайней мере, ей хотелось думать, что именно «испепеляющим».

— А я знаю, — чему-то обрадовался священник. — Епитимью хочешь?

Вера округлила глаза. Точно неправильный батюшка. Прежний был правильный. Обычный. А этот странный какой-то.

— Какую такую епитимью? — с любопытством спросила женщина.

— Это уж я сам решу, какую. Ты, главное, отвечай: хочешь или нет? Это же твое дело, бороться со страстями или нет.

— Ну, давайте, — неуверенно ответила Васнецова.

А как иначе? Все-таки священник. Не скажешь же ему: «Не хочу». Неудобно как-то… Да и выглядеть будет, будто она не хочет побеждать страсти.

— Хорошо. Тогда месяц телевизор не смотри. Фильмы по компьютеру тоже. Книги, кроме Священного Писания и Святых отцов, не читай.

И он накрыл ее голову епитрахилью.

— Батюшка, так я и не смотрю телевизор этот! — пробормотала Вера, отходя от аналоя. — И на дисках мы с Любой только православные фильмы смотрим…

— Даже очень-очень православные нельзя, — торжественно произнес странный священник, — месяц. Не забудь.

Вера спешила домой, чтобы скорее поделиться с соседкой тем, что с ней только что произошло. Но Любочки дома не оказалось, и тогда она пошла к себе. День пролетел, как обычно, в суматохе. Нужно было очень многое успеть по хозяйству. Наконец, она присела в кресло и блаженно закрыла глаза. Рука сама потянулась к книге, лежавшей на столике. Ну вот, хоть полчасика до прихода мужа можно отдохнуть… Стоп. «Епитимья!» — пронеслось в Вериной голове. Книга была художественная. Очень интересная! Самая что ни на есть православная! Но все-таки художественная… Вздохнув, она с раздражением убрала ее на полку. И что теперь делать? Внимательно изучив все, что у нее было из святоотеческой литературы, женщина решила: «Лучше просто полежу». Ну не настроена она была сейчас на такие серьезные вещи! Когда целый день работаешь, то хочется хотя бы несколько минут провести расслабившись! А чтение Святых отцов и Писания требует огромных усилий от человека! Вот же батюшка… Не знает, небось, каково это — оказаться лишенной даже такого маленького утешения, как хорошая книга!

На следующий день стало еще хуже. Была суббота. Любочка пригласила ее посмотреть одну очень интересную передачу. Выступал известный миссионер.

— Не могу, — нахмурившись, ответила соседка и рассказала про «странного» священника и его епитимью.

— Надо же, — протянула Люба, — ну, тогда не буду тебя искушать… Пойду одна глядеть.

А Вера тем временем маялась. Ничего, оказывается, ей теперь нельзя! Ходи по квартире, как неприкаянная, вместо того чтобы, как Любка, благочестивую передачу посмотреть!

На третий день она была вынуждена в перерывах между стиркой и уборкой квартиры взять в руки пылившуюся на полке книгу аввы Дорофея. Неинтересно, конечно, а что делать? Просто сидеть на стуле, бездумно уставившись в стену, было еще неинтереснее…

Через неделю на прикроватной тумбочке Веры появилась Библия. Новый Завет она, разумеется, и так читала. А вот Ветхий как-то стороной обходила. Что ж, по крайней мере, будет теперь хотя бы знать, что в нем написано…

Через четыре недели Любочка позвонила в дверь Васнецовых, держа в руках целую стопку дисков:

— Все, Верка! Отмучилась! Конец этой твоей странной епитимье! Гляди, сколько фильмов я уже посмотрела. Выбирай, какой тебе? Посмотри, а потом обсудим!

Но Вера только удивленно хлопала ресницами. Неужели месяц так быстро пролетел?..

— Любочка, — смутилась она, — не хочется мне что-то сегодня ничего глядеть…

Но, увидев расстройство соседки, воскликнула:

— Слушай, а ты читала «Невидимую брань» Никодима Святогорца? Там такая интересная тема поднимается! Пойдем ко мне, я тебе зачитаю!

На следующий день Любочка неловко переминалась с ноги на ногу, стоя в притворе храма. Она путано старалась что-то объяснить священнику, пока тот, наконец, не прикрикнул:

— Толком скажи, чего хочешь! Что ты все кругами ходишь!

— Мне бы епитимью, — прошептала Люба.

Батюшка неожиданно улыбнулся. Кто его знает, может, он и не странный… Может быть, вполне обычный священник.

Наталия Климова