"Проза" нашей жизни

Валерий Павлович Гаврилов

Зимы на Псковщине теперь не так холодны, как в старые времена. Но, где-то лет пять назад, выдался суровый зимний месяц. И снегу подвалило, и морозец за нос крепко хватал.
Обожаю в такие дни на дачу уехать. Печечку протопишь – в доме тепло. На улице дровишек поколешь – и без печки жарко. Тишина, воздух, Божья благодать.
В один из таких дней из-под железного забора вылез котенок. С южной стороны света пришел. Вылез, взобрался на сугроб, и стал пристально, на почтительном удалении наблюдать за мной. Я люблю кошек и котов. Они, как правило, отвечают мне взаимностью. Любить этих животных – значит понимать их. Без единого “Мяу” было ясно – котенок хочет кушать! Но стесняется или боится.
Он был очень забавный. Черный, в белых носочках. На грудке – белая манишка. Мой любимый типаж. Котов такой расцветки называют “ТAКСЕДО” – кот во фраке!
А этот милашка был не только во фраке, но еще и с аккуратной черной бабочкой! Прямо в центре белой грудки – ровный черный прямоугольник! Прелесть, прямо. Никогда такого чуда не видел!
- Франтик! Иди сюда!- позвал я котенка и понял, что это имя к нему как раз и подходит. А то, что это был “ОН”, сомнению не подлежало по манерам.
Франтик оказался очень пугливым. Он тут же стрелой метнулся обратно под забор. Но два больших круглых глаза продолжали следить за мной.
Я демонстративно занялся своими делами, искоса наблюдая за котиком. Разумеется, вскоре он снова занял позицию на сугробе.
Я зашел в дом и, положив в тарелку остатки своей рыбной трапезы, понес котенку. Тот, при моем приближении, вновь скрылся.
Я поставил тарелку у сугроба и отошел подальше. Котенок осторожно приблизился, втягивая ароматный воздух. Его мордашка изобразила ликование, он подскочил к тарелке, схватил голову вареной скумбрии, высоко поднял ее и, смешно поднимая лапы, запрыгал по снегу к своему убежищу. Он в точности напоминал гарцующего скакуна. Только очень маленького и с рыбьей головой в зубах. За забором котенок с аппетитом умял добычу и вернулся снова, чтобы стащить рыбий хвост. Наевшись, малыш устроился на сугробе и стал с сытым любопытством наблюдать. При моих попытках подойти к нему, котенок моментально скрывался.
- Вот ведь дичок! – вздохнул я и, уезжая домой, оставил у сугроба немного рыбки.
Когда на следующий день, в воскресенье, я приехал на дачу, то, открыв ворота, увидел Франтика. Он сидел на своем сугробе и с надеждой и радостью в круглых глазах смотрел на меня. Он обрадовался мне! А я ему!
Я ожидал этого и привез немного хорошего корма. Отобрал у своего Булки. Булка – это мой чудесный домашний кот. Булыня, если официально. Тоже черно-белый. Умный и внимательный. Жаль, но нынче его уже нет с нами. 12 лет был членом семьи. Очень жаль. До слез.
Насыпал корм в тарелку и выставил не к сугробу, а гораздо ближе. Понимаете почему?
Дальше я стал ездить на дачу ежедневно. В основном перед работой. Вставал в 5 утра и ехал. Благо, дача недалеко, семь километров триста метров от Пскова, а по натуре я хронический жаворонок.
Однажды я приехал, и не застал Франтика на сугробе. Но откуда-то сверху раздалось короткое и тоненькое:
- Миу!

Это Франтик по приставленному бревну забрался на чердак сарая. Бревно не Франтик приставил, конечно. Франтик сообразил. Что на чердаке можно поселиться. И поселился.
Когда я приезжал, он приветствовал меня, ждал, пока насыплю корм. Потом я немного отходил в сторону и садился на скамейку. Франтик по бревну ловко спускался вниз и принимался за еду. Я постепенно приближал скамейку к месту трапезы. Через несколько дней он уже поглощал еду почти у моих ног, и даже позволял легонько коснуться рукой до мягкой, приятной на ощупь шерстки. Правда, потом, что-то вспомнив, испуганно отпрыгивал. Но запах еды побеждал и котенок возвращался.
Насытившись, он садился ко мне спиной, мылся, потом просто сидел, явно наслаждаясь тем, что он не один.
- Бедненький ты, Франтик, мамы нет, папа неизвестен, напугал кто-то! – говорил я.
Котенок поворачивал ко мне голову, смотрел на меня своими круглыми глазами, потом на мгновение прикрывал их, как будто в знак согласия. Так и казалось, сейчас ответит:
- Да, уж!
Спиной к человеку коты садятся или ложатся только тогда, когда полностью доверяют. Так мы и сидели вместе какое-то время под навесом сарая, молча созерцая пространство двора. Потом он по бревну ловко взбирался на чердак, говорил мне на прощание свое неподражаемое “Миу” и задремывал, свернувшись на мешковине. Уезжая, я насыпал полную миску корма, и оставлял на чердаке.
Несколько раз я приглашал его зайти в теплый дом, когда было натоплено, но он предпочел свободу чердака. Так прошел месяц.
А потом с северной части света пришла Мурка. Но это новая история. Которая будет называться “Франтик и Мурка”.
www.proza.ru/2019/07/20/803

По материалам сайта Proza.ru