Двадцать пятый час

или Почему не срабатывает альтернативная история Великой отечественной войны

22 июня в нашей стране не только День памяти и скорби, но и дата, над которой ломают головы историки. Почему Советский Союз, активно готовившийся к большой войне, оказался застигнут врасплох? Как получилось, что немцы дошли до Москвы и Сталинграда? И что было бы, если бы Сталин опередил Гитлера и напал первым?

ВЕРОЛОМНОЕ НАПАДЕНИЕ: КТО ПЕРВЫЙ?
Много десятилетий официальная советская историография придерживалась версии Сталина, изложенной им 6 ноября 1941 года на торжественном заседании Московского Совета депутатов, накануне парада на Красной площади: «Одна из причин неудач Красной Армии состоит в отсутствии второго фронта в Европе против немецко-фашистских войск… Другая причина временных неудач нашей армии состоит в недостатке у нас танков и отчасти авиации … самолётов у нас пока ещё меньше, чем у немцев … танков у нас всё же в несколько раз меньше, чем у немцев. В этом секрет временных успехов немецкой армии».
В начале 1980-х годов Владимир Резун, пишущий под псевдонимом Виктор Суворов, в своих книгах «Ледокол», «День М» и других, представил публике иную концепцию поражения РККА в начале войны.
По его версии, Сталин много лет готовился к большой наступательной войне на территории Европы, чтобы принести туда на штыках мировую революцию. Красная армия первой в мире создала воздушно-десантные войска, первой стала формировать мощные бронетанковые соединения, в которых имелись даже плавающие танки, и к началу войны единственная в мире обладала бронированным штурмовиком.
Гитлеру ничего не оставалось, кроме как опередить соперника и напасть первым. Но Красную армию это повергло в шок, ее не учили обороняться, и она растратила свои силы в бесплодных контратаках.
Версия строится частично на реальных данных статистики. Вопреки сказанному 6 ноября 1941 года, соотношение сил перед началом боевых действий по танкам было 3, 6:1 в пользу Красной армии (более 15 тысяч против чуть более 4 тысяч), а по самолетам 2, 2:1 (почти 11 тысяч против почти 5 тысяч).
Безусловно, следовало бы сделать оговорки относительно состояния этой техники, обученности личного состава и диспропорциям в том, как у нас, в отличие от вермахта, комплектовались крупные танковые соединения, но факт остается фактом. Сюда же плюсуется пропаганда идеи войны «на чужой территории и малой кровью».
Кроме того, на гипотезу Резуна вроде бы «работает» накапливание войск в самой западной части тогдашнего СССР, в районе Львовского и Белостокского выступов.
Но достаточно ли этого, чтобы уверенно сказать, что руководство СССР планировало нападение? И правда ли, что в этом случае (как утверждает автор скандальных книг) Красная армия устроила бы вермахту погром в 1941? Давайте разбираться.

ПОДГОТОВКА К БОЛЬШОЙ ВОЙНЕ: ПРАКТИКА НЕ ПОСПЕВАЛА ЗА ТЕОРИЕЙ
Нельзя отрицать, что в РККА появилось множество новинок, которые затем переняли в других армиях мира, в том числе и в германской. Не отставала и теория. Достаточно вспомнить работы видного военного теоретика Владимира Триандафиллова, который еще в конце 20-х годов во многом предвидел характер будущей мировой войны.
Но до конца 30-х у СССР было, по сути, только два основных противника: на западе — Польша, на востоке — Япония. На большую войну конфликты с ними не тянули, и с 1923 года Красная армия строилась на основе сочетания кадровых частей с территориально-милиционными формированиями.
Последние выглядели так: два раза в год (летом и зимой) в военные части на сборы приезжали военнообязанные граждане, с которыми там занимались средние командиры. В другое время оружие и военное снаряжение хранилось на складах.
Согласно закону об обязательной военной службе от 18 сентября 1925 года призыву не подлежали дети дворян, купцов, священников, казаков и других представителей «эксплуататорских классов». Аналогичный документ, принятый 13 августа 1930 года декларировал, что оборона СССР «с оружием в руках осуществляется только трудящимися. На нетрудовые элементы возлагается выполнение иных обязанностей по обслуживанию обороны Союза ССР».
Всерьез готовиться к войне в Европе Сталин начал только когда на континенте началась Вторая мировая – с 1 сентября 1939 года.

КОМАНДНЫЙ СОСТАВ: «С ОПЕРАТИВНЫМ ИСКУССТВОМ НАС ОЗНАКОМИЛИ ЛИШЬ В ОБЩИХ ЧЕРТАХ»
Именно в этот день в СССР был обнародован новый вариант закона «О всеобщей воинской обязанности». На этот раз в ряды армии, флота и авиации призывались ВСЕ граждане СССР «без различия расы, национальности, вероисповедания, образовательного ценза, социального происхождения и положения». Причем, призывной возраст снизился с 21 года до 18 лет, а срок службы – с 5 до 3 лет.
Это почти сразу сказалось на численности вооруженных сил: если в феврале 1939 года они составляли около 2 миллионов человек, то к концу сентября уже превышали 5 миллионов. Примерно такой численность РККА и оставалась вплоть до 22 июня 1941 года.
История отвела СССР на подготовку к большой войне чуть менее двух лет. За это время необходимо было не только обучить резко увеличившийся личный состав, но и в военном смысле обустроить новые территории, вошедшие в состав Советского Союза – Западные Украину и Белоруссию и республики Прибалтики.
Шла активная работа, формировались новые дивизии и механизированные корпуса, строились аэродромы, создавались укрепленные районы. Кроме того, требовалось обучить огромную массу новобранцев, большая часть которых призывались из сельской местности, где семь классов средней школы считались потолком.
Да и образовательный уровень их начальников в целом был невысок. В ходе строительства новой рабоче-крестьянской армии был практически утрачен весьма важный элемент – младший командный состав в лице унтер-офицеров (сержантов), которые непосредственно занимались подготовкой и воспитанием нижних чинов, часто занимая должности командиров взводов. Из их числа вышло немало прославленных советских военачальников, например, маршалы Георгий Жуков и Константин Рокоссовский.
Но в довоенной Красной армии сержанты не смогли заменить «старорежимных» унтеров и к подготовке бойцов приходилось подключать средних командиров.
Военное образование у 60% из них (из более чем 500 тысяч) к началу Великой Отечественной ограничивалось военным училищем, а 12%, призванные из запаса, не имели и этого. И только 7% окончили академии, впрочем, и там обучение оставляло желать лучшего.
Вот, к примеру, как генерал-лейтенант Илларион Толконюк вспоминал свою учебу в 1938-1941 годах в Академии имени М.В.Фрунзе:
«С оперативным искусством нас ознакомили лишь в общих чертах, ограничившись обзорными лекциями по наступательной и оборонительной операциям армии. Вопросы военной стратегии не затрагивались. Стремительное вторжение механизированных масс вражеских войск на нашу территорию, господство авиации противника, глубокое проникновение в нашу оборону танковых клиньев, массовое окружение врагом крупных группировок наших войск не предвиделись, и способы ведения боевых действий в таких условиях мы не изучали. С началом войны и в ее первом периоде все это на нас свалилось как снег на голову, и мы не были подготовлены к борьбе в такой неожиданной обстановке. Об этом пришлось горько пожалеть многим из нас».

«ЧИСТКА» В РККА ОТВЛЕКЛА КОМАНДИРОВ ОТ МЫСЛЕЙ О ГРЯДУЩЕЙ ВОЙНЕ
Вдобавок к моменту нападения гитлеровской Германии в рядах РККА было всего 36% командиров с боевым опытом. Многие были уволены и/или репрессированы, причем этот процесс начался задолго до «большого террора» 1937-1938 годов.
В итоге перед войной в Красной армии создалась атмосфера всеобщей шпиономании и подозрительности. Вчерашние герои вдруг оказывались если не врагами народа, то их пособниками. Все это нанесло мощнейший удар по авторитету командиров, сильно подорвало дисциплину и стало причиной паники и растерянности войск летом 1941 года.
Другим печальным следствием чисток и репрессий стала перманентная чехарда на различных этажах командования Красной армии, где постоянно требовалось кем-то заменять внезапно освободившиеся места. В результате, к началу войны около 75% офицеров и генералов были назначены на свои должности лишь несколько месяцев назад.
НО! БЫЛ И ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ МОМЕНТ!!! БЫЛА УНИЧТОЖЕНА ТАК НАЗЫВАЕМАЯ "ПЯТАЯ КОЛОННА"; ПО СУТИ, ПОСЛЕ ВТОРЖЕНИЯ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ АРМИЙ НА НАШУ ТЕРРИТОРИЮ ВНУТРЕННЕЙ ОБШИРНОЙ АГЕНТУРНОЙ СЕТИ НЕ СУЩЕСТВОВАЛО. А СОЗДАНИЕ НОВОЙ БЫЛО ЗАТРУДНИТЕЛЬНО.

ГЕРМАНИЯ: ПОЧТИ ПЯТЬ ЛЕТ ПОДГОТОВКИ И В ТЕОРИИ, И НА ПРАКТИКЕ
В отличие от Сталина, Гитлер начал готовиться к общеевропейской войне уже через два года после того, как пришел к власти. 15 марта 1935 года в Германии была введена всеобщая воинская повинность.
Вместо 100-тысячного рейхсвера и немногочисленных военно-морских сил, оговоренных в Версальском мирным договоре 1919 года, в стране появился 550-тысячный, а затем многомиллионный вермахт, начали активно развиваться кригсмарине (флот) и люфтваффе (авиация).
Рейхсвер, вымуштрованный генералом Хансом фон Зектом, представлял собой профессиональную армию, где каждый солдат за свою 12-летнюю службу был подготовлен настолько, что в случае чего мог сразу же вступить в должность унтер-офицера (сержанта), а практически любой унтер, в свою очередь, получил подготовку младшего офицера.
Да, по части танков и самолетов Германия отставала от своих потенциальных противников – Франции, Британии и, конечно, СССР, но по качеству подготовки личного состава многократно их превосходила. Во многом это объяснялось и более высоким уровнем образования новобранцев, чем в СССР.

ПОДГОТОВКА ЛИЧНОГО СОСТАВА ВЕРМАХТА ИСКЛЮЧАЛА НЕДОУЧЕННОСТЬ
Другим важнейшим плюсом вермахта было более длительное и тщательное обучение личного состава. Так, минимальная подготовка немецкого механика-водителя длилась месяц, а общий курс тренировки рядового танкиста занимал полгода.
Для сравнения, в танковых училищах РККА, выпускавших командиров взводов, неплохо изучали материальную часть, но очень мало практиковали вождение – в основном, отрабатывали умение тронуться с места и провести бронемашину по прямой.
Советский танкист-ас, Герой Советского Союза Василий Брюхов признавал: «Немецкие танкисты были подготовлены лучше, и с ними в бою встречаться было очень опасно. Ведь я, закончив училище, выпустил три снаряда и пулеметный диск. Разве это подготовка?»
Такая же ситуация была и в авиации. Например, лучший германский летчик-истребитель Эрих Хартманн (на счету которого 352 победы) был допущен к боевым действиям на Восточном фронте только после двух лет интенсивной учебы в люфтваффе, несмотря на то, что удостоверение пилота он получил еще в 14-летнем возрасте.

НЕМЕЦКИЕ ОФИЦЕРЫ: ВСЕ МЫСЛИ О РЕВАНШЕ ЗА РАЗГРОМ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ
Третье преимущество германской армии заключалось в монолитности офицерского корпуса. Он благополучно пережил и Ноябрьскую революцию 1918 года, и демократические годы Веймарской республики, имея за плечами опыт ведения большой межевропейской войны. Практически все германские генералы, начиная с командиров дивизий, уже воевали в Первую мировую и были готовы вести Вторую.
И, несмотря на то, что в своем кругу высшие офицеры, как правило, отзывались о Гитлере нелицеприятно, они были готовы беспрекословно выполнять приказы фюрера, разделяя его стремление взять реванш за поражение в 1918 году. В вермахте и других родах войск царила жесткая дисциплина и на авторитет командиров нацистские бонзы не покушались.
Всё это позволило Германии за короткое время разгромить французскую армию, считавшуюся тогда сильнейшей в Европе, нанести тяжелейшее поражение британским войскам, разбить польские вооруженные силы и смять сопротивление норвежцев.

ЧТО БЫЛО БЫ, ЕСЛИ БЫ СТАЛИН НАПАЛ ПЕРВЫМ? ДВЕ ВЕРСИИ
История, как известно, не знает сослагательного наклонения и об этом можно только гадать.
Например, тот же Резун-Суворов полагает, что Красная армия стремительным натиском своих механизированных корпусов за месяц наступления вышла бы к Висле, а затем, захватив мосты и плацдармы на Одере, начала бы новую операцию «на огромную глубину» — видимо, по взятию Берлина. То есть, он воссоздает реальную ситуацию Висло-Одерской операции, которую РККА блестяще провела в январе 1945-го.
Его оппонент, военный историк Алексей Исаев не разделяет такого оптимизма. Он не сбрасывает со счетов мощь люфтваффе (4882 боевых самолета, в том числе 1440 одномоторных истребителей), которое неизбежно обрушилось бы на наступающие колонны советской бронетехники.
КРОМЕ АВИАЦИИ У ГЕРМАНСКОГО ВЕРХОВНОГО КОМАНДОВАНИЯ ИМЕЛСЯ И ДРУГОЙ, НЕ МЕНЕЕ МОЩНЫЙ «АРГУМЕНТ» — ЧЕТЫРЕ ТАНКОВЫХ ГРУППЫ (АРМИИ) ОБЩЕЙ ЧИСЛЕННОСТЬЮ — 160–180 ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК КАЖДАЯ. ПРИЧЕМ, ПОМИМО ТАНКОВ В ИХ СОСТАВЕ БЫЛА ЕЩЕ И МНОГОЧИСЛЕННАЯ МОТОРИЗОВАННАЯ АРТИЛЛЕРИЯ, ВПЛОТЬ ДО САМОЙ ТЯЖЕЛОЙ. СОВЕТСКИЕ ЖЕ МЕХАНИЗИРОВАННЫЕ КОРПУСА ДАЖЕ ПО ШТАТУ НАСЧИТЫВАЛИ ВСЕГО ПО 30 ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК.
Да и немецкая пехота была «крепким орешком». Вермахт был хорошо укомплектован, и взломать его оборону было весьма непросто. По мнению Исаева, нападать на немцев имело бы смысл разве что зимой 1941 года, чтобы свести на нет их преимущество в авиации. А летом шансы Красной армии победить резко уменьшались, всё равно пришлось бы отступать до Москвы. Правда, при таком развитии событий не было бы таких громадных потерь в Киевском и Брянско-Вяземском «котлах».
Поскольку в отличие от Резуна, исследования Алексея Исаева опираются на тщательный и добросовестный анализ сил сторон и лишены пропагандистско-пиаровского «парения», то его версия – наступление не привело бы к стратегическому успеху — выглядит убедительнее.

ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ОТ СТАЛИНА: РЕЧИ НАКАНУНЕ И ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Что же мы имеем на 21 июня 1941 года? Есть запись речи Сталина перед выпускниками военных академий 5 мая 1941 года. В ней он заявил: «Мы стоим на пороге большой войны, которой, по-видимому, избежать невозможно. Своей правильной политикой, и, в частности, договором с Германией о ненападении, мы выиграли определенное время. Но нам нужны хотя бы еще один-два года для перевооружения войск на новую боевую технику и освоение ее».
То есть, осознавая неизбежность скорой войны, руководитель государства не только не говорит о возможности напасть первыми, но и активно пытается оттянуть ее начало. В это время из глубины страны к границам уже шла переброска свежих армий.
Однако войска почему-то не выводятся из Львовского и Белостокского выступов, где они в случае германского наступления обречены на бои в окружении. Не минируются пограничные мосты, которые могут быть легко захвачены врагом (что и произошло), отпуска для среднего и старшего командного состава РККА не отменяются.
Ко всему прочему Красная армия скована приказом Москвы: не поддаваться на провокации. Это не вписывалось ни в один логичный сценарий. Либо ты не готовишься к обороне и переходишь в стремительное наступление, пытаясь нанести превентивный удар по противнику; либо в ожидании его агрессии отменяешь отпуска, минируешь предполье и пограничные мосты, копаешь окопы и траншеи.
Однако желание советского руководства во что бы то ни стало оттянуть войну на год-другой привело к тем трагическим ошибкам, в которых Сталин публично признался в своем знаменитом тосте, произнесенном в Кремле на приеме в честь командующих войсками Красной армии 24 мая 1945 года:
«У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода… Повторяю, у нас были ошибки, первые два года наша армия вынуждена была отступать, выходило так, что не овладели событиями, не совладали с создавшимся положением».
Итак, к 22 июня у руководства СССР не было не только воли к стратегическому наступлению. Не было и готовности к стратегической обороне. Что же было? Огромное желание оттянуть начало какой бы то ни было войны с Германией; понимание, что к ней страна пока ещё не готова. Это оказалось большой ошибкой и обернулось катастрофическим развитием событий.
Неуверенность и ошибки руководства страны признавал сам её лидер, Иосиф Сталин. И сам обозначил сроки, в течение которых они сказались особенно тяжко. В результате этих неверных шагов при подготовке к войне, СССР летом и осенью 1941 года потерпел тяжелейшее поражение, едва не поставившее страну на грань национальной катастрофы.
И исправлять эти ошибки долгих четыре года пришлось вчерашним школьникам, учителям, инженерам, колхозникам, рабочим – в общем, всей стране. Ценою жизни десятков миллионов человек. Именно поэтому, 22 июня – День памяти этих светлых людей, на долю которых выпали нечеловеческие испытания.

На фото:
1.Москвичи слушают по радио заявление Советского правительства о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз. Фото — Евгений Халдей (фрагмент).
2.Колонна германских войск в Париже, 1941. Фотограф Andre Zucca.
3.Долговременная огневая точка на так называемой линии Молотова. Там, где такие сооружения существовали 21 июня советские войска уже заняли оборону, но получили приказ покинуть их во избежание провокаций вследствие неуверенности нашего руководства в намерении гитлеровцев.
4.О существовании таких танков немцы даже не подозревали, но все равно нашли против них противоядие
5.Немецкая авиация была в состоянии нарушить планы советского наступления, если бы такие планы существовали. Старт немецких пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс» Ю-87 с полевого аэродрома в СССР. Время съемки: лето 1941.
6.1941 год. Слушатели военной академии имени М. В. Фрунзе на построении.
7.Еще один вариант оригинальной сцены с водружением над взятым Рейхстагом красного знамени, которое позже стали называть Знамя Победы.