Евангельский сюжет

Блж. Августин
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Послушай же, что следует далее: Блаженны чистые сердцем, то есть те, кто чисты сердцем, ибо они Бога узрят. Это - предел нашей любви. Предел, при котором мы достигаем совершенства, а не уничтожаемся. Пища имеет предел, одежда имеет предел: пища - потому что уничтожается во время еды, а одежда - потому что совершенствуется, когда ткется. Предел имеет и то, и другое: но один ведет к уничтожению, а другой - к совершенству. Что бы мы ни делали, как бы хорошо ни поступали, к чему бы ни стремились, чем бы похвальным ни возгорались, что бы безупречное ни жаждали, но после того, как пришли к созерцанию Бога, нам не требуется большего. Ибо что еще искать тому, в ком присутствует Бог? Или что будет достаточно тому, кому недостаточно Бога? Мы желаем узреть Бога, мы стремимся узреть Бога, мы горим желанием узреть Бога. А кто нет? Но заметь, что сказано: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Готовь то, чем ты узришь [Его]. Или, обращаясь к телесным образам, как ты хочешь [увидеть] восход солнца воспаленными очами? Если очи здоровы, этот свет будет наслаждением, а если нездоровы, то этот свет будет мучением. Ибо тебе не позволено созерцать нечистым сердцем то, что созерцается только чистым сердцем.

Проповеди.

Блж. Иероним Стридонский
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Это те, кого не обличает совесть в каком-либо грехе. Чистый Господь созерцается чистым сердцем; храмом Божиим не может быть что-либо оскверненное.

Толкование на Евангелие от Матфея.

Блж. Феофилакт Болгарский
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Многие не грабят, а скорее милосерды, но они блудодействуют и таким образом в других отношениях оказываются нечистыми. Итак, Христос повелевает при других добродетелях хранить и чистоту, или целомудрие, не только по телу, но и по сердцу, ибо помимо святости или чистоты никто не увидит Господа. Как зеркало, если оно чисто, только тогда отражает образы, так и созерцание Бога и разумение Писания доступно только чистой душе.

Толкование на Евангелие от Матфея.

Евфимий Зигабен
Блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят

Под чистыми сердцем разумеет тех, которые не сознают за собою никакого лукавства или сохраняют свое сердце незапятнанным от сладострастия, что ап. Павел называет святостью, говоря: мир имейте и святыню со всеми, ихже кроме никтоже узрит Господа (Евр. 12:14). Узрят Бога, насколько возможно для человеческой природы. Поставил это блаженство после блаженства о милостыни, потому что многие, достигая правды и совершая милостыню, одолеваются страстями. Посему показывает, что недостаточно одних только этих добродетелей. Чистые сердцем – суть целомудренные: святости, т.е. целомудрия, кроме никтоже узрит Господа (Евр. 12:14). Как зеркало тогда отражает образы, когда оно чисто, так душа только чистая воспринимает образ Божий.

Толкование Евангелия от Матфея.

Еп. Михаил (Лузин)
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Чистые сердцем. Те, чьи действия, мысли, намерения и нравственные правила деятельности чисты, бескорыстны, правдивы, — вообще люди, соблюдающие духовную чистоту, «которые приобрели всецелую добродетель и не сознают за собою никакого лукавства, или те, которые в целомудрии проводят жизнь, ибо для того, чтобы видеть Бога, мы ни в чем столько не имеем нужды, как в этой добродетели» (Златоуст).

Бога узрят. Не только в духовном созерцании, но и телесными очами в Его явлениях (Ин. 14:21-23), и не только в будущем веке, когда они вместе со всеми святыми будут наслаждаться лицезрением Божиим, но и в настоящем, когда они по чистоте своего сердца более других способны «в собственной лепоте своей» (Афанасий Великий) видеть Бога и вступать в общение с Ним. «Как зеркало тогда отражает образы, когда чисто, так может созерцать Бога и разуметь Писание только чистая душа» (Феофилакт; ср.: Афанасий Великий). Это обетование не противоречит тем местам Писания, в которых говорится о невозможности для человека видеть Бога (Исх. 33:20; Ин. 1:18; Ин. 6:46; 1 Тим. 6:16 и др.), ибо в этих последних местах говорится о полном видении или познании Бога в Его существе, что действительно невозможно, но о видении Бога человеком, «насколько то возможно» (Златоуст) для этого последнего, часто говорится в Писании, ибо Бог открывается человеку в доступных ему образах, хотя Сам в Себе Дух чистейший.

Толковое Евангелие.

Прот. Иоанн Бухарев
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Чистии сердцем – это те, которые стараются не только не делать зла и вообще ничего худого, но даже и не помышляют о том в своем уме и сердце. Трудно приобрести чистоту сердца, но Господь дал нам средства для сего: призывание спасительного имени Христова, чтение слова Божия, таинства покаяния и причащения. Трудна эта добродетель, но велика за нее и награда: Бога узрят. Это означает особенную близость чистых сердцем к Богу и здесь на земле, а особенно на небе: в будущем веке они вместе со святыми будут наслаждаться лицезрением Божиим; в настоящем же они, по чистоте своего сердца, более других способны вступить в общение с Богом, чувствовать в сердце своем Его присутствие и даже видеть Его в явлениях, как, например, Авраам, Моисей, Илия и др. святые, видевшие Бога и беседовавшие с Ним на земле. Если в некоторых местах Священного писания говорится, что для человека невозможно видеть Бога (Исх. 33, 20. Ин. 1, 18; 6, 46; 1 Тим. 6, 16 и др.), то тут разумеется полное видение или познание Его в Его существе, что, действительно, невозможно. Насколько же возможно, видели Господа Авраам, Моисей, Илия и многие святые.

Толкование на Евангелие от Матфея.

Анонимный комментарий
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Созерцать Бога можно двояко: в этом веке и в том. В этом веке, согласно словам Писания: Видевший Меня видел Отца (Ин. 14:9). Чистые сердцем те, кто не только не творит зла и не помышляет [об этом], но кто еще всегда творит всякое добро и помышляет [о нем]. Ибо иногда возможно творить добро, но не помышлять, как происходит с теми, кто творит добро не ради Бога, и Бог не воздает награды за такое добро, потому что Богом воздается награда не просто за добро, которое совершается, но за то, что совершается с добрым расположением. Те же, кто творит добро ради Бога, без сомнения, и помышляют доброе. Поэтому созерцает Бога тот, кто творит всякую правду и помышляет о ней в своем сердце, поскольку правда есть образ Божий. Ибо Бог есть правда. Поэтому по каким [устремлениям] кто будет избавляться от зла и творить добро, согласно тому он узрит и Бога: или в смятении, или чисто, или умеренно, или с большей полнотой, или отчасти, или совершенно, или иногда, или всегда, или сообразно человеческой возможности. Точно таким же образом и тот, кто совершает зло и помышляет, узрит дьявола, поскольку всякое зло есть образ дьявола. Таким образом, в том веке чистые сердцем узрят Бога лицем к лицу, и уже не сквозь тусклое стекло, гадательно (1 Кор. 13:12), как здесь.

Прот. Александр (Шмеман)
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Слово «чистота» имеет в христианстве исключительное значение, означая много больше, чем просто антитезу нравственной (особенно половой) распущенности, и далеко выходя за пределы только морали. Чистота есть внутреннее качество, которое лучше всего было бы определить как целостность. Чистота, по христианскому учению, ведет к целомудрию, т.е. к целостной мудрости, которая дает человеку постоянное ощущение себя перед Богом. Чистоте и целомудрию противостоят в человеке не столько грязь, распущенность, грех, сколько внутренняя его спутанность и раздробленность. Христианин переживает грех как утрату равенства себе, как слепоту, препятствующую верной, т.е. целостной самооценке. И главная задача, главное призвание человека в христианстве — заново обрести свою внутреннюю целостность, восстановить в себе былую чистоту, а вместе с ней и ту полноту зрения, что исчезает в состоянии внутренней расщепленности. Человеку нашего времени все это может показаться непонятным, чрезмерно сложным, а главное — ненужным, тогда как оно — дело самонужнейшее, то, о чем почему-то забыл современный мир.

Личность — не просто индивидуальность, но та глубина каждого человека, которую Библия и христианство называют его «сердцем». Под индивидуальностью можно понимать совокупность тех или иных черт данного человека: наружность, характер, вкусы, таланты и способности, но все это еще не личность. Христианство учит, что в каждом человеке есть глубокая и неразложимая сердцевина — то, что составляет его настоящее, ни с чем иным не сравнимое, ни к чему иному не сводимое «я». Это «я» единственно и неповторимо, и в нем укоренена подлинная жизнь любого из нас. И это самое «я» мы все время теряем в грохочущей сутолоке и заботах жизни, которая проживается в раздробленности страстей, увлечений и т.д.

Христианство же начинается с призыва к человеку найти и восстановить в себе утраченную целостность — иными словами, ту чистоту своего «я», которую так замутила греховная суета жизни. К этому и призывает нас, в сущности, шестая заповедь блаженства: вернуться к целостному зрению, увидеть то, чего не видим мы в своей поверхностной жизни, — незримую красоту и силу, свет и любовь, в которых открывает Себя Бог.

Беседы на радио «Свобода». Заповеди блаженства.

Лопухин А.П.
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Одна из глубочайших истин. Условием для видения Бога поставляется чистота сердца. Но термин, употребленный для обозначения этого видения (ὄψονται — увидят, узрят), относится к глазу, означает оптическое видение. Так как из других мест Писания видно, что человек не может видеть Бога, то нужно думать, что речь здесь образная, обыкновенное видение служит образом духовного. Это видно и из сочетания терминов: чистые сердцем “будут видеть”. Чтобы видеть Бога, требуется чистота сердца. Что такое чистота сердца? Такое состояние человека, когда его сердце, источник чувств, не омрачено никакими затемняющими влияниями порочных страстей или греховных дел. Между абсолютной, или полной, и относительной чистотой сердца существует в людях множество промежутков, где наблюдаются полуболезненность, полусовершенство, как и в глазу. Способность человека видеть (духовно) Бога увеличивается по мере очищения его сердца, его совести. Чистое сердце = чистой совести. Хотя мысль о возможности видеть Бога и существовала в древности (ср. Пс. 23:4-6), встречается, напр., несколько раз у Филона, но мы не нашли примеров, чтобы видение Бога, как в Новом Завете, поставлялось в зависимость от чистоты сердца (ср. Евр. 10:22).

Троицкие листки
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Каждая добродетель приближает нас к Богу; но высшее блаженство состоит в том, чтобы зреть Бога, соделать свое сердце жилищем благодати Святаго Духа, обителью Бога, как сказал Христос: придем к нему и обитель у него сотворим (Ин. 14:23). А для этого необходимо очистить сердце от страстей. «Как зеркало, — говорит блаженный Феофилакт, — тогда только отражает образы, когда чисто, так может созерцать Бога и разуметь Писание только чистая душа». Есть и милосердные, но сами нечисто живут, и потому не узрят Бога. Уж очень засорено наше сердце всякой нечистотой греховной, да и все ли, что есть в нашем сердце греховного, мы видим?… Вот почему молился царь Давид: от тайных моих очисти меня (Пс. 18:13); вот почему еще праведный Иов говорил: Кто родится чистым от нечистого? Ни один (Иов. 14:4). Из сердца, — говорит Сердцеведец, — исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления — это оскверняет человека (Мф. 15:19). Не убил ты человека, но в сердце пожелал ему погибели; знай, что это злое помышление Господь называет уже убийством. То же разумей о всяком греховном пожелании. Человек смотрит на лицо, а Бог — на сердце. Человек судит дела, а Бог — и помышления сердечные. Сын мой! отдай сердце твое Мне (Притч. 23:26), — глаголет Господь. А как ты дашь Богу твое сердце, если оно у тебя нечисто, осквернено грешными помыслами и пожеланиями? Скажешь, возможное ли дело — совершенно очистить сердце? Если Христос Спаситель этого от нас требует, то значит — возможно. Слышишь? Христос говорит: Блаженны чистые сердцем. Невозможное человекам возможно Богу (Лк. 18:27). Все возможно верующему (Мк. 9:23). Правда, велик труд и подвиг предлежит тому, кто желает свое сердце очистить, но зато и награда велика: ибо они Бога узрят. Подумайте только: «если бы, как говорит святитель Илия Минятий, святейшее лицо Божие на одну лишь минуту сокрылось от очей праведных, то самый рай стал бы для них адом; и если бы оно на одну лишь минуту показалось мучимым во аде, то самый ад стал бы раем». Спросишь, как же сказано: человек не может увидеть Меня (Исх. 33:20)? Эти слова означают, что познать самое Существо Божие для человека невозможно: но чистые сердцем еще и здесь, на земле, в своем собственном сердце, могут узреть Бога, т. е. ощутить невидимое благодатное присутствие Божие; они могут видеть и телесными очами некоторые знамения явления им Бога: так, Адам в раю был чист сердцем, и Бог являлся ему и как Отец беседовал с ним. Явился Бог и Аврааму — в лице трех странников, Моисею — в купине, Илии — в тихом веянии ветра и вод. Но все эти видения в сравнении с тем, что узрят праведники в будущей жизни, только тени и образы: Теперь мы видим, — говорит апостол Павел, — как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу (1 Кор. 13:12), тогда увидим Его, как Он есть, — говорит апостол Иоанн Богослов (1 Ин. 3:2). Как велико это блаженство, можно судить по тому, что испытали апостолы на Фаворе: Господи! хорошо нам здесь быть (Мф. 17:4), — говорил за всех апостол Петр. А если это блаженство столь вожделенно, то как достигнуть его? Как очистить сердце от страстей? Бог дал нам для этого Свои благодатные средства: это Таинства крещения, покаяния и причащения Животворящих Тайн Христовых; пользуйся этими спасительными средствами, но и сам трудись: в смирении исполняй заповеди Божий, с благоговением читай слово Божие, всячески гони от себя прочь всякое греховное помышление: бей этого супостата непобедимым оружием — призыванием спасительного имени Господа Иисуса Христа, сильнее этого оружия не обрящешь ни на небе, ни на земле, как говорят святые отцы, и — терпи скорби, какие Бог пошлет, принимай их с благодарением к Богу, как целительный бальзам на твои раны греховные. Трудись так и помни, что Царство Небесное силою, с самопонуждением, берется (Мф. 11:12), что оно не придет… приметным образом (Лк. 17:20).

Троицкие листки. №801-1050.

Митр. Иларион (Алфеев)
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Шестая заповедь вновь говорит не об образе поведения, а о внутреннем качестве человека: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Словосочетание чистые сердцем (καθαροι τη καρδια) заимствовано из Псалтири: Как благ Бог к Израилю, к чистым сердцем! (Пс. 72:1); Кто взойдет на гору Господню, или кто станет на святом месте Его? Тот, у которого руки неповинны и сердце чисто… (Пс. 23:3-4). Опять мы видим, как Иисус использует выражение, которое было у многих на слуху. Чтобы понять его смысл, надо рассмотреть два ключевых понятия, из которых оно состоит: «чистота» и «сердце».

На языке Ветхого Завета понятие чистоты связано прежде всего со святыней, богослужением, жертвоприношением, жертвенником, скинией, храмом: ничто нечистое не должно прикасаться к святыне. При этом нечистота может быть как физическая, связанная с болезнями, увечьями, телесными недостатками (Лев. 21:17-23), так и духовная (Ис. 1:10-17). Источником чистоты и очищения является Бог, к Которому Давид в покаянном псалме обращается с молитвой: Многократно омой меня от беззакония моего, и от греха моего очисти меня… Окропи меня иссопом, и буду чист; омой меня, и буду белее снега (Пс. 50:4, 9).

Сердце в ветхозаветной традиции воспринимается не только как физический орган и не только как центр эмоциональной активности человека. Это еще и духовный центр, определяющий его поступки, жизненный выбор, отношение к Богу и окружающим людям. В сердце созревают мысли, решения, в сердце человек ведет диалог с самим собой и с Богом. Сердце — это та духовная глубина в человеке, в которую всматривается Бог (1 Цар. 16:17; Иер. 17:10). Сердце есть не только у человека, но и у Бога (Быт. 6:6; 8:21; Пс. 32:11).

Чистоту сердца невозможно приобрести только собственными усилиями человека; необходима помощь Божия: Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня (Пс. 50:12). От человека же ожидается покаяние: Жертва Богу — дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже (Пс. 50:19). Как отмечает современный исследователь, обновление сердца — основная тема Нагорной проповеди. Однако Иисус не только требует от Своих учеников нового сердца: Он Сам его им дарует.

Чистота сердца является условием общения с Богом: Кто взойдет на гору Господню, или кто станет на святом месте Его? Тот, у которого руки неповинны и сердце чисто… Таков род ищущих Его, ищущих лица Твоего, Боже Иакова! (Пс. 23:3-4, 6). Без чистоты сердца невозможно прикоснуться к святыне, встретиться с Богом и узреть лик Божий.

Обетование ибо они Бога узрят заставляет прежде всего вспомнить целую серию библейских текстов, в которых говорится о боговидении.

С одной стороны, и в Ветхом, и в Новом Заветах мы встречаем настойчивые утверждения о том, что видение Бога невозможно для человека. Когда Моисей поднимается на гору Синай, Бог обещает провести пред ним всю славу Свою, но при этом объявляет: Лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых (Исх. 33:20-21). По словам апостола Павла, Бога никто из человеков не видел и видеть не может (1 Тим. 6:16). Утверждение о том, что Бога не видел никто никогда, дважды встречается в корпусе Иоанновых писаний (Ин. 1:18; 1 Ин. 4:12).

С другой стороны, некоторые тексты говорят о возможности видения Бога. Иаков, боровшийся с Богом, восклицает: Я видел Бога лицом к лицу, и сохранилась душа моя (Быт. 32:30). Иов выражает надежду на то, что увидит Бога своими глазами: А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его (Иов 19:25-27). О видении Бога в будущей жизни говорят апостолы Иоанн и Павел (1 Ин. 3:2; 1 Кор. 13:12).

В святоотеческой литературе встречаются различные подходы к парадоксу «видимый — невидимый».

Первое объяснение заключается в том, что Бог невидим по Своей природе, но Его можно видеть в Его энергиях (действиях), Его славе, Его благости, Его откровениях, Его снисхождении. По словам Григория Нисского, «Бог невидим по природе, но становится видимым в Своих энергиях». Иоанн Златоуст, вспоминая явление Бога Моисею, Исаие и другим пророкам говорит о Божием «снисхождении» (οικονομια), явленном им: «Все эти случаи были явлениями Божия снисхождения, а не видением Самого чистого Существа, ибо если бы пророки действительно увидели саму природу Божию, они не созерцали бы ее под разными видами… Бога по существу Его не видели не только пророки, но даже ангелы или архангелы. Многие видели Его в том образе, какой был им доступен, но никто никогда не созерцал Его сущность».

Второй путь к разрешению проблемы «видимый — невидимый» предполагает христологическое измерение: Бог невидим в Своей сущности, но явил Себя в человеческой плоти Сына Божия. Игнатий Богоносец говорит, что Бог «невидим, но для нас сделался видимым» в Лице Сына Своего. Ириней Лионский утверждает, что «Отец есть невидимое Сына, а Сын есть видимое Отца». По словам Иоанна Златоуста, Сын Божий, будучи по Божественной природе так же невидим, как Отец, стал видим, когда облекся человеческой плотью. Феодор Студит пишет: «Прежде, когда Христос не был во плоти, Он был невидим, ибо, как сказано, Бога никто никогда не видел (1 Ин. 4:12). Но когда Он воспринял на Себя грубую человеческую плоть… Он добровольно сделался осязаемым».

Третий возможный подход к проблеме — стремление разрешить ее в эсхатологической перспективе: Бог недоступен зрению в теперешней жизни, но после смерти праведные увидят Его. Сколько бы ни усовершенствовался человек пред Богом, говорит Исаак Сирин, в настоящей жизни он видит Бога сзади, как в зеркале, видит лишь образ Его; в будущем же веке Бог покажет ему лицо Свое. Феодор Студит считает видение Бога наградой, даруемой в будущей жизни: следует здесь подвизаться и страдать, чтобы в будущем веке увидеть «неизмеримую красоту, несказанную славу лика Христова».

Наконец, четвертая возможность объяснить противоречие «видимый — невидимый» — поместить его в контекст представления об очищении души: Бог невидим человеку в его падшем состоянии, но становится видимым для тех, кто достиг очищения сердца. Такую мысль мы встречаем у Феофила Антиохийского, который считает, что надо очиститься от греха для того, чтобы увидеть Бога. Когда сердце человека очистится, говорит Григорий Нисский, «он увидит образ Божественной природы в собственной красоте».

Какой из этих четырех подходов наиболее близок к изначальному смыслу изречения Иисуса о блаженстве чистых сердцем? Думается, четвертый, в котором видение Бога напрямую увязывается с чистотой сердца, но при этом не говорится, когда человек может увидеть Бога: в земной или загробной жизни. В отличие от Проповеди на равнине из Евангелия от Луки, где все обетования отнесены к будущему, противопоставляемому тому, что происходит «ныне», в Нагорной проповеди из Евангелия от Матфея такое противопоставление отсутствует. Между чистотой сердца и видением Бога нет временного промежутка, как нет его между другими блаженствами и вытекающими из них обетованиями. Это дает Симеону Новому Богослову право оспаривать эсхатологическое толкование шестой заповеди Блаженства и говорить о том, что видение Бога наступает одновременно с достижением чистоты сердца: »… Скажут: «Да, действительно, чистые сердцем Бога узрят, только произойдет это в будущем веке, а не в нынешнем». Почему же и как будет это, возлюбленный? Если Христос сказал, что Бог бывает видим посредством чистого сердца, то, конечно же, когда наступает чистота, тогда и видение следует за ней… Ибо если чистота здесь, то и видение будет здесь. Если же скажешь, что видение бывает после смерти, тогда, конечно, и чистоту помещаешь после смерти, и таким образом случится с тобою, что ты никогда не увидишь Бога, потому что после исхода у тебя не будет делания, посредством которого ты обрел бы чистоту«.

Одновременно мы должны указать на то, что и второе из приведенных святоотеческих толкований имеет прямую параллель в Евангелии, в частности в диалоге Филиппа с Иисусом на Тайной Вечере. В ответ на обращенные к ученикам слова Иисуса о том, что они знают и видели Отца, Филипп говорит: Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас. Иисус отвечает: Столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца; как же ты говоришь, покажи нам Отца? (Ин. 14:7-9). Иисус отождествялет видение Бога Отца с явлением Сына Божия: через человеческий лик Иисуса людям открывается путь к видению Божественного лика невидимого Отца. Таким образом, как и другие заповеди Блаженства, шестая заповедь имеет ярко выраженное христологическое измерение.

Иисус Христос. Жизни и учение. Книга II.

bible.optina.ru/new:mf:05:08