Свт. Иоанн Златоуст о девстве и браке

Святитель Иоанн Златоуст:

Но, может быть, кто-нибудь скажет: если добро человеку жене не прикасатися, то для чего установился в жизни брак?
Какая будет нам нужда в женщине, если она не будет приносить нам пользы ни в браке, ни в деторождении?
И что воспрепятствует уничтожению всего рода человеческаго, когда смерть каждодневно убавляет и поражает его, а это учение не позволяет возстановлять других на место падших?
Если бы мы все стали ревновать об этом благе и не прикасались бы к женщинам, то исчезло бы все, и города и домы, и нивы и искусства, и животныя и растения;
потому что, как с падением военачальника необходимо разстроивается весь порядок войска, так и с уничтожением, от безбрачия, царствующаго над всем земным человека, ничто остальное не останется в прежнем устройстве и порядке, и таким образом эта добрая заповедь исполнит вселенную безчисленных зол.
Если бы так говорили только враги и неверные, то я признал бы слова их маловажными;
но так как и многие, повидимому, принадлежащие к Церкви говорят это, с одной стороны, по слабости воли оставив девственные подвиги, а с другой - желая охуждением и пренебрежением девства прикрыть свое нерадение, чтобы иметь повод уклоняться от этих подвигов не по небрежности, а по здравому суждению ума, то мы теперь, оставив врагов (душевен бо человек не приемлет, яже Духа Божия, юродство бо ему есть 1 Кор. II, 14), научим выдающих себя за наших тому и другому,
т.е. что девство не только не излишне, но и очень полезно и необходимо, и что такое суждение не останется для них безнаказанным, но навлечет на них столько бед, сколько подвизающиеся в девстве получат наград и похвал.
Когда сотворен был весь этот мир и устроено все необходимое для нашего наслаждения и употребления, то Бог создал человека, для котораго и сотворил мир.
Первозданный жил в раю, а о браке и речи не было.
Понадобился ему помощник, - и он явился;
и при этом брак еще не представлялся необходимым.
Его не было бы и доселе, и люди оставались бы без него живя в раю, как на небе, и наслаждаясь беседою с Богом;
плотская похоть, зачатие, болезни чадородия и всякая вообще тленность не имели бы доступа к их душе, но, подобно светлому ручью, текущему из чистаго источника, люди пребывали бы в том жилище, украшаясь девством.
На всей земле не было тогда людей, чего теперь боятся те попечители вселенной, которые тщательно заботятся о чужих делах, а не хотят помышлять о своих, которые опасаются, как бы не прекратился весь род человеческий, а нерадят каждый о собственной душе так, как бы о чужой, хотя о ней потребуется от них точный отчет даже в малейших предметах, между тем как за уменьшение людей они не будут подлежать ни малейшей ответственности.
Не было тогда и городов, ни искусств, ни домов, о чем вы также не мало заботитесь;
не было тогда ничего этого, однако ничто не возмущало и не извращало той жизни блаженной и гораздо лучшей чем настоящая. Когда же (первозданные) преслушались Бога и сделались землею и пеплом, то вместе с тою блаженною жизнию утратили и красоту девства;
и оно, вместе с Богом, оставило их и удалилось.
Пока они не были уловлены диаволом и почитали своего Владыку, дотоле и девство продолжало украшать их более, нежели царей украшают диадима и золотыя одежды;
а когда они, сделавшись пленниками, сняли с себя это царское одеяние и сложили это небесное украшение, и приняли смертное тление, проклятие, скорбь и многотрудную жизнь, тогда вместе с этим произошел и брак - эта смертная и рабская одежда.
Оженивыйся бо, говорит (апостол), печется о мирских (1Кор. VII, 33).
Видишь ли, откуда получил свое начало брак и отчего он оказался необходимым?
От преслушания, от проклятия, от смерти.
Где смерть, там и брак;
не будь первой, не было бы и последняго.
Но девство не имеет такой связи (с смертию);
оно всегда полезно, всегда прекрасно и блаженно, и прежде смерти, и после смерти, и прежде брака и после брака.
Какой брак, скажи мне, породил Адама, какия болезни чадородия произвели Еву?
Ты ничего не можешь сказать на это.
Для чего же напрасно боишься и опасаешься, как бы с прекращением брака не прекратился и род человеческий?
Тмы тем ангелов служат Богу и тысячи тысяч архангелов предстоят Ему (Дан, VII, 10), и ни один из них не произошел по преемству, от родов, болезней чадородия и зачатия.
Таким образом Бог тем более мог бы без брака создать людей, как создал Он и первых, от которых произошли все люди.

И теперь не сила брака умножает род наш, но слово Господне, сказанное в начале: раститеся и множитеся, и наполняйте землю (Быт. I, 28).
Помог ли, скажи мне, брак Аврааму в деторождении?
Не после ли столь многих лет брачнаго состояния он сказал: Господи, что ми даси? Аз же отпущаюся безчаден (Быт. XV, 2)?
Посему, как тогда в омертвелых телах Авраама и Сарры Бог устроил источник и корень столь многих тысяч людей, так и в начале, если бы Адам и Ева, повинуясь заповедям Его, удержались от наслаждения древом (познания добра и зла), не оказалось бы недостатка в способе, как размножить род человеческий.
Ни брак, без соизволения Божия, не может умножить числа существующих людей, ни девство не может повредить размножению их, когда Он желает, чтобы их было много;
но Бог соизволил так, как говорит (Писание), из-за нас и вследствие нашего непослушания.
Иначе почему брак не явился прежде обольщения?
Почему в раю не было соития?
Почему прежде проклятия не было болезней чадородия?
Потому, что тогда это было излишним, а после стало необходимым, по причине нашей немощи, как это, так и все прочее: города, искусства, одежды и множество остальных нужд.
Все это привлекла и привнесла смерть вместе с собою.
Итак, что допущено по причине твоей немощи, того не предпочитай девству или, лучше сказать, и не равняй с ним;
иначе, продолжая эту речь, ты скажешь, что и двух жен иметь лучше, нежели довольствоваться одною, так как и это дозволено в законе Моисеевом;
а затем ты предпочтешь также богатство произвольной нищете, пресыщение воздержанию и мщение великодушному перенесению обид.

Ты же, скажет кто-нибудь, охуждаешь все это.
- Нисколько не охуждаю, потому что это позволено Богом и в свое время было полезно;
но я утверждаю, что это маловажно и составляет занятие более детей, нежели мужей.
Посему и Христос, желая сделать нас совершенными, повелел отлагать это, как одежды детския и неспособныя ни прикрыть человека взрослого, ни украсить меру возраста исполнения Христова (Ефес. IV, 13), а повелел облекаться в одежды более благообразныя и совершенныя, не противореча себе, но вполне последовательно.
Хотя последнее повеление больше перваго, но цель Законодателя одна и таже.
Какая же это цель?
Пресечь порочность нашей души и возвести ее к совершенной добродетели.

www.lib.eparhia-saratov.ru
lib.pravmir.ru/library/readbook/1047