t.me/Kerigma_orthodoxПредисловие
За окном унылое серое небо плачет мелким дожем. Деревья смиренно роняют опавшие литься в грязные лужи. Невидимые пули ковида летают в сыром пространстве будней, убивая, раня, калеча напуганных и унылых людей. В прошлом году была пристрелка, в этом уже прицельная плотная стрельба, а будущем, по всей видимости, следует ждать ковровые бомбардировки. Страхоканалы СМИ ведут круглосуточную артподготовку. А нечто темное и невидимое в это время спокойно и неспешно натягивает колючую проволоку цифрового концлагеря, с восторгом наблюдая за отчаянной борьбой вацинофобов и вакцинофилов. Смотря на то, что происходит в мире, понимаешь – дальше будет голоднее, больнее и тяжелее. И что теперь с этим всем делать?
Безопасный домик
В детстве мы играли в одну игру, которая предполагала наличие убежища. Это было условно ограждённое место, заскочив в которое можно было крикнуть: «Я в домике». Там можно не бояться, что тебя достанут, потому что это место считалось недосягаемым для преследователей. Святые Отцы в своих трудах также говорят о некоем таинственном месте тишины и ясности, где человек обретает единство с Богом. По их словам, оно находится где-то в сердце. Те, кто смогли туда войти, уже живут без страха, им нечего бояться. Вокруг этого места пространство страха и спорящих друг с другом мыслей, а там, в этой таинственной клети, как в уютном домике, свет, тихая радость и блаженный покой, там человек возвращается к своей изначальной простоте и чистоте. Там нет перемен, там не действует страх, там нет движений мысли. Но с большим грузом мыследеятельности туда никак не попасть. Чтобы войти в это место покоя, нужно совлечь с себя кожу мыслительной деятельности так же, как змея сбрасывает свою старую шкуру, пролезая через узкое отверстие расщелины. Только в этом обновленном состоянии ума можно попасть в тот чудесный домик.
Жизнь в ином измерении мысли
Есть, конечно, методы и более простые, хотя и менее эффективные. В Ватикане хранится древняя копия рукописи византийского историка Иоанна Кинама, жившего в двенадцатом веке. Копия сделана в 1453 году в последние дни жизни Константинополя. На полях рукописи есть интересная заметка. Переписчик, отвлекшись от работы, решил пойти прогуляться на стены города. Вернувшись к себе в кабинет, он чиркнул на полях следующую надпись: «Турки подвели пушки под самые наши стены. По всей видимости через несколько дней начнётся штурм, и мы все погибнем». А далее, как ни в чем не бывало, этот переписчик сел дальше трудиться над составлением копии летописи. Зачем ему это было это нужно? Весь мир рушился вокруг него, город скоро захлебнется собственной кровью, но этот человек предпочёл существовать в оболочке текста, а не жить тем, что происходило в реальном мире. Нам неизвестно как окончилась его жизнь, но известно то, что рукопись эта сохранилась, летописец смог ее закончить.
«ГорЕ имеем сердца»
«ГорЕ имеем сердца» – этот литургический призыв касается не только времени совершения евхаристического канона в храме, но и всей нашей жизни. Пронести свое сердце, обращенное к Небу, на вытянутой руке, идя по болоту времени, дорогого стоит. Но если мы станем смотреть широко раскрытыми от ужаса глазами на окружающее нас безумие, то утонем в этом болоте навсегда. Жить в духе Отцов, смотреть на все происходящее через молитву и Евангелие – единственный путь не сойти с ума от всего того, что вокруг нас происходит. Спаситель, как Человек, боялся смерти и тех страданий, которые ему предстояло претерпеть. Но Он шел им навстречу, преодолевая этот страх ради послушания Своему Отцу. Никому из нас не хочется умирать, так же как не хотел этого и Господь. Тихая, мирная, безболезненная кончина – явление крайне редкое. Большинство людей умирают мучительно и тяжело в аду одиночества и боли. Но само несение с послушанием и смирением своего креста – это путь созревания того, что находится внутри нашей телесной оболочки.
Память смерти – как смыслообразующий измеритель
Как тяжело умирали преподобные старцы Порфирий Кавсокаливит, Паисий Святогорец, Нектарий Эгинский и многие другие наши современники. А ведь это было люди, уже исполненные великого Света. Послушание кресту, предельная униженность, готовность идти до конца — это состояние нашего «я», в котором Бог может максимально проявить себя в человеке. Те, кто еще при жизни испытал величие океана Божественной Любви, почувствовал себя малой песчинкой по сравнению с этим океаном. Реальность смерти, всегдашняя память о ней, даны нам для того, чтобы мы с этой позиции смогли оценивать каждый момент нашей нынешней жизни. Христианам она дает возможность не бояться возникающих трудностей, потому что именно благодаря испытаниям мы может приобрести Евангельскую жемчужину. Если отсечь мысли о прошлом и будущем, жить здесь и сейчас с доверием и любовью к Богу, то страху будет непросто запустить в наши души свои щупальца.
Зачем все это?
Человеку важно все объяснить. В чем смысл страданий, бед, несчастий? Богословские умы, отравленные ядом схоластики, все разложили по полочкам. «Воля человеческая порождает зло этого мира. Бог попускает ему реализоваться для нашего же блага. А невинные страдания праведников – это искупительная жертва, умилостивляющая гнев Божий». Но так ли это на самом деле? Что об этом говорит книга Иова многострадального?
Друзья Иова – классические отличники наших духовных семинарий. Они последовательно и логично объяснили страдальцу за что и почему он мучается. Но явившийся Бог поставил этим умникам в дневники двойки. Он не посчитал нужным что-то объяснять им. Господь говорит только с Иовом, но о чем? Не отвечая ни на одни вопрос, который тот Ему поставил, Бог начинает говорить ему о том, что, казалось бы, к делу не имеет никакого отношения. Он рассказывает Иову о бегемоте, о левиафане и проч. И у того почему-то исчезают все вопросы. В этой встрече Иов переживает некий катарсис, который невозможно описать словами. «В тот день не спросите Меня ни о чем» (Ин.16:23), – говорит каждому из нас Христос.
Не спрашивай о том, чего не понимаешь
Мы пытаемся найти ответы на вопросы, которые выше нашего понимания. Книга Иова — это черная дыра, ведущая в непознаваемость Божественного мрака, который темным кольцом окружает тайну Бога на канонических православных иконах. С позиции нас, настоящих, мы воспринимаем Бога, погруженного в таинственный мрак непостижимости, потому что несем в себе слепоту ума и сердца. Но на самом деле Бог окружен сиянием сверхлучезарного Света, который мы видеть не можем. Отсутствие Бога в нашем сердце погружает также все происходящее в мире в непроницаемый ужас страха и неведения. Нужно или оставить все наши размышления на эту тему и не задавать Богу глупых вопросов, или же попытаться пройти путь, который приведет к встрече с Ним, лицом к Лицу. Но в конце этого пути все вопросы исчезнут сами собой, также как и мысли их порождающие. Без этой встречи ты ничего не узнаешь.
Мы будем утешены
Те, кто эту встречу пережил, говорят о том, что Бог есть абсолютная и безусловная, ни с чем не сравнимая Любовь. Его Любовь не зависит ни от чего, она постоянна и неизменна. «Было когда мира не было, но не было такого, чтобы Бог не любил мир» (Исаак Сирин). Парадоксальность Бога в том, что, будучи неизменяемым и бесстрастным, Он страдает вместе с миром, погружается в его боль вплоть до распятия и мучительной смерти. Бог переживает с человеком его муки так же, как переживает мать страдания своих детей. Будучи Всемогущим, Он, тем не менее, не пресекает этих страданий, ведя все сущее только к одному Ему ведомой цели. Но все сказанное – лишь жалкие беспомощные слова, которые не смогут выразить тайну домостроительства Божия. Может быть, когда ни будь мы сможем хотя бы прикоснуться к ее пониманию, и, даст Бог, будем утешены. А пока что нужно терпеть с доверием и благодарностью.
spzh.news/ru/chelovek-i-cerkovy/83928-lekarstvo-ot-straha-pered-covid-19