Мы побеседуем сегодня с вами о таинственном значении в человеческой жизни встреч. Для начала мы прибегнем к классике русской поэзии, постучимся в дверь А. С. Пушкина, который, конечно, будет рад вниманию своих признательных и благодарных потомков. Я обращаюсь сегодня к программному, одному из самых известных, шедевральных произведений Пушкина, написанного им в 1826-м году, стихотворению "Пророк":

"Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился,
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился".

У Пушкина нет лишних слов. "Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился"... Пустыня — это мир, в котором много светлого и радостного, но много и трагического. Мы как будто бы задыхаемся в мрачной пустыне, как вдруг является нам шестикрылый серафим. Не бывает ничего случайного под этой луной, и не просто скрещиваются наши пути и судьбы. Давайте обернемся на прожитые годы и вспомним, являлся ли вам такой шестикрылый серафим и под каким обличьем. Подобная значимая встреча в моей жизни — это моя мама. В юношеские, студенческие годы, только находясь на пути к Церкви Христовой, я тяжко страдал и был томим духовной жаждой, но при этом истина веры не давалась мне просто. Я чувствовал томление, сомнения, иногда доходившие до страшного отчаянья. Почва уходила из-под ног, не было еще духовника, который бы, взяв меня за руку, повел в мир прекрасного. Лукавый внушал мне какие-то черные, безотрадные мысли: "Жизнь прожита, ты перешел некий порог, назад тебе не возвратиться". Я боялся даже ходить по перрону или по мосту через Москва-реку, и, казалось, была потеряна внутренняя сопротивляемость, но когда эти ядовитые черные помыслы, несовместимые с жизнью, уже должны были торжествовать победу, в моем сознании являлся лик моей собственной мамы, ее любящий взор, согретые теплом глаза, ее ласковая улыбка. Едва я вспоминал свою маму, ее любовь и ее служение мне, гадкому утенку, как тотчас эта бесовщина, это уныние, отчаяние оказывались миражом и на время отступали.

До сих пор я благодарю Господа Бога за материнскую любовь и молитвы, которые помогли мне пройти через огонь и воду и, наконец, обрести покой и гармонию в сердце, которые и отличают христианина от человека, лишенного упования, надежды на завтрашний день. Мне хочется пожелать, чтобы много ли, мало ли, но каждый из наших сегодняшних участников испытал то, что дано было А. С. Пушкину, когда-то признавшемуся: "Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, И шестикрылый серафим На перепутье мне явился".