Наши светильники-наши СТАРЦЫ. "Левша"
Стою на службе, вдруг такое… В голове пронесётся такая ярая брань, что только держись, хотя я в жизни никогда не ругалась. Так и строчит, так и строчит. Думаю: « Это что ж такое получается! Исповедуюсь, причащаюсь, а у меня внутри такая гидра живет?! Пора её на чистую воду выводить! Надо поехать в Троице-Сергиеву Лавру, на духовное обследование, если так можно выразиться. Там все и выяснить».
Скорехонько собравшись, я помчалась стрелой в Загорск. Там мне посоветовали обратиться с этим вопросом к отцу Науму.
Спустившись вниз по лестнице, я увидела целое море народу у входа в его келью! Страждущие и обременённые, с костылями и узлами, один хлеще другого, со всех волостей и со всех местностей... Кто сидел, кто лежал на своих подстилках, и все были – в ожидании Старца!
«Тяжёлые какие все сегодня! Видно, не судьба... Не попасть мне к отцу Науму нонче. Да и дело моё похоже, маленькое, мелочное» - рассуждала я, разглядывая эту многоликую толпу, - «Но вскоре утешилась, вспомнив о том, что Троице-Сергиева Лавра всегда учит: без плода, пустой, никогда не уедешь!».
Собравшийся народ напряженно ожидал, и молча, молился. Зная, что отец Наум выходит и обращается ко всем присутствующим, давая какое-либо духовное наставление, в котором мы все немощные нуждались, я вместе со всеми продолжала терпеливо дожидаться.
Вдруг в открытую дверь с мороза ввалился какой-то странный мужичок, внося с собой клубы морозного воздуха. Был он похож на Левшу из произведения Лескова. Где-то лет тридцати пяти отроду, взъерошенный, нечёсаный, неказистый такой, как бы, поездной бродяга. Вошёл и стоит, за ухо себя теребит, с ноги на ногу переминается.
И что вы думаете? Именно к нему и вышел из кельи отец Наум и громко так говорит:
– Ну, что, Степан? До чего же ты докатился-то?! Ну что ж ты, как уж три года в храме не был?! И пи-и-и-ть ты горазд, и поспать любишь – только держись! Может, тебя к нам в монахи взять, а? Х-о-р-о-ш-и-й из тебя монах получится…И не стыдно-то тебе, Степан, «бычки» собирать? А?
«Левша», потупив голову и продолжая переминаться с ноги на ногу, ответил:
– Да что-о Вы, куда мне монастырь-то?!
– Да уж, и, правда НЕТ, – произнёс отец Наум и так же неожиданно как вошёл, удалился. А «Левша» так и остался стоять посередине, почёсывая за ухом. Все присутствующие напряженно молчали, глядя на него.
– Не собираю я бычки, батюшка, – обиженно произнёс мужичок. – Вот в этом ты, отец Наум, ошибся… – И с ухмылкой добавил ему вслед: – Не прозрел! Не прозрел! Ошибочка вышла!
Но немного погодя, как бы опомнившись, и как бы вспомнив чего-то «Левша» вскрикнул:
– Ой, люди добрые! А отец-то Наум прав! Я сегодня утром с электрички сошёл в семь часов, а палатки с сигаретами ещё закрыты… Ну, я и обратился тогда к пареньку лет девяти: «Нет ли у тебя, пацан, сигаретки: уж очень курить хочется. Может, выручишь?» А он из носка «бычок» достал и говорит: «Вот, возьмите, дяденька, от папки прячу». Это, что ж получается, люди…?! Отец-то Наум и такую мелочь, как «бычок» в носке, увидел!
И, подойдя почему-то ко мне, «Левша», как сунет мне локтем в бок, приговаривая:
– Слышь, баба, а видать, у Бога-то мелочей нет?!
Услышав эти слова, я так и устыдилась вся. Думаю, езжу-езжу, а всё как «дятел». Видно, правда, что у Бога все вопросы важные и нет у него мелочей!
Села я на скамейку. Пригорюнилась. Вижу: рядом сидит пожилая монахиня. Посмотрев внимательно ей в глаза, я спросила с удивлением :
– И вы к отцу Науму? Выходит, и вы согрешаете?
– Милая, – ответила мне матушка, – да у нас-то грехов побольше вашего! – И учтиво поинтересовалась: – А у тебя-то, деточка, что за вопрос?
Только я, было, хотела сказать «маленький вопрос», да осеклась вовремя, вспомнив, что у Бога нет мелочей, рассказав ей о том, что со мной произошло в храме.
– Так это же «хульный» помысел, деточка! Не нравится твоя молитва «нечистому» – вот он и хочет её опорочить. Вот и лает…! А ты, милая, говори так: «НЕ СОИЗВОЛЯЮ». Не принимай этот помысел, он - от врага.
С благодарностью к Богу уезжала я из Лавры. И, будто доказывая кому-то, прошептала про себя: «Лавра всегда учит. Это точно!».
*