Храм прп. Серафима Саровского пос. Песочный

АКСИОМЫ

Граница между духовностью и недуховностью отнюдь не совпадает с границей между внешним и внутренним миром. Ибо, с одной стороны, внешний пространственный мир имеет свою сокровенную, открывающуюся человеку духовность. С другой же стороны, внутренний мир человеческой души имеет свою недуховность, преодоление которой задано человеку. Это задание указывает первую и основную цель человеческой культуры: без духовного созерцания все хозяйственные и технические достижения оказываются лишь опасностями и соблазнами.
Недуховность человека обычно усматривается в его "страстности" и "греховности". С точки зрения психологической страстью называется всякое интенсивное влечение человека, независимо от того содержания, которым оно наполнено, и от того предмета, на который оно направлено. Страсти могут быть благородные и низменные, духовные и противодуховные, творческие и разрушительные. Великие отшельники православного востока имели основание устами Макария Великого описать истинную религиозность человека как страстное влечение души к Богу. Так, человек "молитвой воспламеняется к божественной приверженности и пламенному желанию"; он "вступает в общение с вожделенным Святым Духом". Можно сказать, что подлинное и цельное преодоление недуховности дается только людям страстно взыскующим Бога, т.е. способным наполнить свое чувство, свое желание и воображение божественными содержаниями. И это утверждение соответствовало бы вполне евангельскому слову: Возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем твоим и всей душой твой, и всем разумением твоим (Мф.22, 37).

Это означает, что страстность не может отметаться вовсе и что у нее есть надлежащие, верные, желанные и даже необходимые обличия. У Аввы Исаии читаем: "есть в нас по естеству вожделение, и без сего вожделения к Богу нет и любви… но враг изменил оное в срамное похотение, чтобы похотствовать всякой нечистоты". Поэтому преодоление страстей должно состоять не в насильственном подавлении их, а в пере-уклонении их на путь духовного созерцания. Страсть должна не угаснуть, не исчезнуть, не подвергнуться узилищу наподобие заключенного в тюрьме злодея, ибо заключенная в подземелье безсознательного, она будет жить крадучись; запертая в клетку, она будет ждать того мига, когда сторож забудет запереть дверь, и она сможет вырваться на волю.

Очищение требует прежде всего, чтобы сердце человека разлюбило ничтожное, пошлое, грех и зло: "отлепилось" от него, охладело к нему, не мечтало о нем, не "вожделело" его; угасло бы для него. Но этим определяется только первая, отрицательная стадия очищения. Вторая, высшая, заключительная стадия состоит в обращении души к божественным, духовным содержаниям жизни. Духовное око человека должно изведать свет и радость божественного; воля должна свободно и сильно захотеть этой радости; сердце должно прилепиться к этим священным содержаниям; а душа - выработать и усвоить акты духовного строения.

Вкус к духовному, священному и божественному не может появиться у человека, который не воспринимает этих содержаний, у которого таинственное Око духовности погружено в сон или пребывает в слепоте. Чтобы полюбить духовное, надо увидеть его; чтобы восхотеть священное, надо испытать его. Нельзя прилепиться к божественному, не увидев и не изведав его.

Борьбу за возрождение религиозного опыта надо начинать в раннем детстве, радуя душу ребенка Божиим светом, давая ей живой опыт священного и совершенного, умиляя ее духовной красотой, укрепляя в ней вкус к духовному, влюбляя ее в благость Божию.