Собаки...

У нас четыре собаки. Так уж получилось. Сначала своего кобелька завели, а потом девочка прибилась. Оказалась девочка Кука «с начинкой» и порадовала нас пятёркой карапузов. Троих забрали, а вот двоих так и не удалось пристроить. Хотя желающие нашлись, да только не отдала – им на цепь нужны были, а я своим засранкам мелким такой судьбы не желаю. Забор сетчатый вокруг дома укрепили, как вольер получился, они там и носятся.

Насмотревшись на старших, мелюзга тоже к делу приспособилась – охраняют дом, губят палисадник. Мало-помалу в нашем закутке улицы чужаки ходить перестали. Зачем, если можно пройти по параллельной улице, где и асфальт получше, и нет «музыкального сопровождения» в четыре лужёных глотки?

Народ потихоньку расслабился, стал на улице инструмент оставлять, велики, строительные материалы. Ребятня принялась под забором ходить и спрашивать, «а Ляля и Симкой гулять выйдут?». Ляля с Симкой это как раз наши младшенькие – им по три месяца, бесенята те ещё.

То их дети с собой на пруд позовут, и мне потом приходится отмывать двух довольных поросят, то втихаря накормят чем-нибудь сладким. Ругаюсь, да бестолку. А не отпускать, так вырастут нелюдимыми. Старшие собаки росли вместе с детьми, Фунтик так до сих пор считает, что Макс соседский под его ответственностью, а Кука бездомной была, больше около школы крутилась и с детьми ладит.

Не нравились наши собаки лишь бабе Тоне – соседке, что жила как раз на повороте в наш проулок, но на другой, противоположной стороне дороги. То ей «лають громко, честных людей пугають», то «ишь бегають тут всякие, курей полошат». К слову сказать, приторговывала Антонина «домашней», шастали к ней местные синяки и каждый раз мои лохматые звонко объявляли: «а к Тоне опять бухарик идёт!». Ведь собачий лай внимание привлекает, волей-неволей выглянешь, кто там шарахается.

И вот как случалось у бабки настроение поскандалить, так она к нам под окна заявлялась. Заколебала, если честно – то, что в селе и других собак по дворам немеряно, её не волновало, именно наших она причисляла к вселенскому злу.

Пришлось объяснить Фунтику, «начальнику охраны», что по ту сторону дороги территория ему неподотчётная и на её можно хвост положить. Все четыре. Он сообразил, после чего появление у Тони алкашей стало отмечаться исключительно презрительным «буб» под нос – то есть заметить-то я их заметил, появление обозначил, а дальше пусть сама разбирается.

Уже через два дня под окнами стояла баба Тоня и голосила очередную претензию – обнесли её её же покупатели, пока она в город ездила. И никто ничего не видел, собаки молчат, значит всё в порядке, на улице только «свои».